Наткнувшись на кое-что интересное в мыслях девушки, я подошла к окну с витражом и вытащила из подоконника спрятанный флакон.

– Господин, – пискнула девушка, не зная, как оправдаться.

Но я брызнула состав на слабо тлеющие угольки благовоний. Их запах почти не изменился.

– Не бойся меня, – повторила я чарующим тоном и убрала флакон обратно.

Это вещество действовало больше на мужчин-драконов, чем на любых других обитателей Эёрана, даже драконесс, и находилось почти под запретом за расслабляюще-успокаивающе-опьяняющие свойства. Но немного расслабить и умиротворить принца Элоранарра сейчас крайне необходимо.

Эту девицу я понимала: лучше держать что-нибудь такое про запас, если имеешь дело с драконами, потому что даже обычные драконы в порыве эмоций легко могут убить простого человека.

Сквозь полупрозрачную ширму будет видно наши силуэты. Подумав, я решила, что лучше будет расправить крылья и лечь на спину, а девицу усадить на себя и накрыть наши бёдра простынёй, а в конце уложить её мне на грудь – так и мне физически не придётся ничего имитировать, и в случае, если принц Элоранарр после «завершения» заглянет проверить, ничего лишнего не увидит. Преложив одеяло и подушки так, чтобы укрыться ими, как только мы окажемся на кровати, я села в кресло и стала ждать, всё ещё не веря, что делаю это.

Впрочем, если всё удастся, можно будет не так бояться разоблачения: даже если допущу какой-нибудь промах, принц Элоранарр продолжит верить, что я мужчина. Возможно, со временем удастся переубедить его меня женить.

Жаль, невесту он выбирает сам: я могла бы подыскать тщеславную драконессу, чьи чаяния находятся вне семейных отношений, и договориться в обмен на фиктивный брак дать ей свободу заниматься творчеством, профессией или наукой.

Но об этом пока рано думать, я осторожно прокралась в сознание покорно стоящей рядом девицы. На меня словно плеснули грязью – столкнувшись с нашим странным поведением, она невольно вспоминала попадавшихся ей извращенцев, и мне стало тошно.

– Иди сюда, – я похлопала ладонью по коленям.

– Да, господин, – улыбнулась девица и уселась ко мне, обвила мою шею своими тонкими руками, которые и связывали, и ломали, и резали, и жгли, но каждый раз целители восстанавливали их красоту. – Чего вы желаете, господин? Чем я могу вам угодить?

В её тёмных глазах не отражалось и капли эмоций, бушевавших в душе: они казались таким бесчувственным зеркалом, что я невольно восхитилась её потрясающим самообладанием.

– Просто делай, что я велю, от тебя не требуется ничего особенного, – перехватив двинувшуюся к паху руку, я погладила девицу по мягким волосам, – я буду лежать на постели, а ты немного на мне попрыгаешь, тебе ведь не в первый раз.

И даже не в сотый.

– А пока просто тихо посиди, это зрелище для моего спутника, мне ничего не надо.

В общем-то, если всё будет происходить за ширмой, мне и целоваться с ней не придётся – по силуэту всё равно не определишь, соединили мы губы или просто уткнулись друг в друга.

Я даже почти успокоилась, но принц Элоранарр подготовил испытание, которого я не ожидала.

Он пришёл с высоким худым мужчиной, и я сразу ощутила ауру его ментальной магии. Мгновенно спрятала свою. Чувствительность у меня была выше, и мужчина, похоже, не заметил моих способностей.

Обнимая девицу за талию, я во все глаза смотрела на принца Элоранарра. Тот же обратился ко мне весьма язвительно:

– Надеюсь, слежение мозгоеда за твоей девицей тебя не смутит и не помешает насладиться процессом, ты же хорошо относишься к мозгоедам.

Менталист лишь губы чуть поджал, похоже, не первый раз с его высочеством общается и так обласкан.

План принца был ясен: в визуальном подтверждении я ему отказала, позволить менталисту лезть в мою голову он не мог из-за своей подозрительности, а вот девицу из борделя, которая и так менталистам продавалась вместе со всеми ощущениями, ему было не так жалко «мозгоеду» скармливать.

– Да, я очень хорошо отношусь к менталистам, – сухо и ровно подтвердила я, внешне оставаясь спокойной, а внутри… страх быстро погас: против менталистов работать меня тоже учили.

Собственно, в данном случае нужны высококачественные наведённые воспоминания. Хуже то, что придётся не продумать их от начала и до конца и потом единым махом вписать в память реципиента, как делается обычно, а вписывать в память в той последовательности, в какой они «происходят». При этом сохраняя верное ощущение времени (этим моментом в наведённых воспоминаниях часто можно пренебречь). И тщательно прописывая всю гамму ощущений (в нормальных воспоминаниях они немного притупляются, поэтому при наведении поддельных воспоминаний нет такой острой потребности учитывать все-все виды осязания и эмоциональную реакцию на них). И… я посмотрела на полупрозрачную ширму: всё это синхронизировать с собственными телодвижениями. Вдобавок сделать это так, чтобы менталист не понял, что я транслирую в память девицы поддельный поток ощущений.

Как говорил дедушка, в менталистике нет ничего невозможного, есть только ограничения, порождённые недостатком силы, слабостью воли и узостью нетренированного разума. Как драконесса из рода Сирин я не имела права на все эти слабости.

– Снятие амулета и проникновение в сознание – за дополнительную плату, – обозначила девица.

– Я что, выгляжу неплатёжеспособным? – пророкотал принц Элоранарр.

Ну… он выглядел скорее ненормальным, может, его так хотели спровоцировать на уход?

– Простите, господин, – девица потупила взгляд и потянула из волос заколку с амулетом ментальной защиты. – Я не хотела, чтобы вы полагали, будто я утаиваю от вас что-либо.

Заколка упала на подушки сбоку, и девица посмотрела мне в глаза.

Я шевельнула ногой, она слезла с моих колен, я же сразу перехватила её за руку – так, через прямой контакт с кожей, я смогу вливать в неё свои ментальные заклинания наиболее незаметно. Мы ушли за ширму. Принц Элоранарр подбросил нам светильников, чтобы чётче обозначить наши силуэты… может, ему нравится наблюдать за чужой близостью?

Сорвав с девицы тонкую ткань, я прижала прохладное мягкое тело к себе. Пришлось позволить себя поцеловать, но этого я почти не ощутила, сосредоточившись на её ощущениях. Менталист уже смотрел в неё, считывал тревожные эмоции и ощущения от моего сухого, неловкого поцелуя, я даже уловила его лёгкую усмешку. И хотя дар менталиста не отличался чувствительностью, он был сильным, хорошо защищён амулетами и собственными щитами. Даже через связь с девицей у меня было мало шансов быстро и незаметно проникнуть в его сознание и заставить без наведённых воспоминаний поверить, что я беру девицу тем, чего у меня отродясь не было.

Не стоило отвлекаться и искать другие пути, нужно было идти по самому очевидному, пока меня не раскусили. Я позволила стянуть с себя камзол, впечатываясь, вплавляясь в сознание девицы, выискивая в её памяти кусочки нужных впечатлений, содрогаясь от того, на что порой натыкалась. Сколько же здесь больных извращенцев!