— Вы имеете в виду обезболивающее?

— Нет… что-то…

Чтобы вылечить опухоль? Звучит по-идиотски, он понимал. Если б такое лекарство существовало, Дэниел о нем давно знал бы. Это третья аптека. Третья! А перед этим его и так задержали… Он посмотрел на часы, от внезапного головокружения потерял равновесие и схватился за стойку.

— Что с вами?

Как такое возможно? Уже полдень! Он стал вспоминать утро, в голове крутились лишь обрывки разговоров, фрагменты картинок. Ненадолго он поддался панике и посидел в машине, переводя дух. Всего десять или двадцать минут, правда?

— Вам плохо?

Он повернулся и ушел. Мужчина, стоявший в очереди позади него, шарахнулся в сторону, давая дорогу. Все видели. Он утратил самообладание.

Нужно пойти в другую аптеку. Эта фармацевт — такая же стерва, как остальные. Не пожелала ему помогать. Дэниел прав: некоторые женщины — ужасные стервы. Хотят, чтобы мужчины страдали… Он найдет фармацевта-мужчину.

Вдруг — газетный киоск.

Словно удар под дых. Повсюду фотографии той женщины. В заголовках ее называли Реей Делеон. И фото Дэниела.

А вот снимок Кэтрин ему действительно понравился. Одна газета разместила его на первой полосе. Не та красивая фотография с пикника, которую использовали раньше. На этом снимке Кэтрин сидела вполоборота, на губах легкая печальная улыбка. Мона Лиза, сошедшая с картины. Отец рассказывал, что Мона Лиза всегда смотрит прямо на тебя, где бы ты ни стоял. В детстве он пугался. А теперь понял.

Кэтрин смотрела на него.

Мрачные тайны. Вот о чем говорили ее глаза. Кэтрин все о нем знает. О его зависимости от крови. Она всем расскажет. Как и предостерегал Дэниел, она расскажет. Какая загадочная улыбка… Он хорошо с ней знаком. Сколько раз она улыбалась вот так, разговаривая с ним? Улыбка человека, который видит тебя насквозь. Видит твое извращенное, дрянное нутро…

Он бросился прочь. Быстро зашагал в сторону дома. Мимо, пялясь на него, сновали люди. Ему хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть, как они на него таращатся. На полпути он вспомнил, что ездил сегодня на машине и оставил ее на стоянке у аптеки.

Неважно. Возвращаться нет нужды. Дойдет пешком, он живет не так уж и далеко.

Полил дождь.

Он придет домой и примет горячий душ. Потом они с Дэниелом посмотрят телевизор.

Ах да, у них в ванной женщина… А в мозгу Дэниела хозяйничает злобная опухоль, жаждет заразить и его тоже…

Осталось ли от Дэниела хоть что-нибудь? Можно ли его спасти? Дэниел выручал его так много раз… Он обязан сделать все, чтобы спасти друга.

Владеющий собой человек подошел к дому, открыл дверь, шагнул внутрь.

Что-то не так. Он сразу же почувствовал неладное. Дэниел встретил его на кухне с бутылкой пива; он улыбался.

— Да ты промок до нитки! — гоготнул Дэниел. — Замерз, наверно? Иди переоденься, я налью тебе чаю.

Дверь в ванную закрыта. Он сделал к ней шаг, и Дэниел преградил ему дорогу.

— Надо поговорить. Пока тебя не было, кое-что случилось, — сказал тот.

— Что? — Его голос звенел. Паника.

— Та девка высвободилась. У нее был нож. Мне пришлось все уладить.

Он оттолкнул Дэниела, метнулся к двери и распахнул ее.

Женщина неподвижно лежала в ванне, взгляд устремлен в никуда.

Тогда он осознал: Дэниела не спасти. Опухоль поглотила его без остатка. Потому что Дэниел никогда так с ним не поступил бы.

— Понимаю, ты расстроен, — успокаивающе проговорила опухоль у него за спиной. — Обещаю, мы найдем еще одну. С лучшей кровью. Но сначала нужно позаботиться об этой.

Он должен сосредоточиться. Самое важное сейчас — не дать опухоли заразить его. Он поднял с пола скальпель.

— Видишь? Она набросилась на меня с этой штукой. Ума не приложу, откуда взялся нож. Наверное, ты случайно обронил, когда…

Он повернулся и вонзил скальпель в опухоль. Та с воплем отпрянула назад, лезвие рассекло ей плечо.

— Какого черта ты творишь?! — завизжала опухоль. — Брось его, псих!

Описав в воздухе дугу, он разрезал опухоли грудь. В голове клокотали паника и ярость. Теперь он и впрямь не владел собой.

— Господи, — бормотала опухоль, отступая назад. Подняла руки в примирительном жесте. — Положи нож, давай поговорим…

Еще один взмах. Из руки опухоли хлынула кровь.

Опухоль развернулась и выпрыгнула на улицу.

Он стоял, глядя в открытую дверь. Дождь лил сплошным потоком, струи воды разбивались о землю с ужасающим грохотом, как раз под стать гулу в его голове. Его трясло от праведного гнева. Ведь они так хорошо ладили!

Он закрыл дверь и, спотыкаясь, поплелся в свою комнату; скальпель выскользнул из пальцев. Его сотрясали безудержные рыдания. Все пошло прахом. На столе он заметил свой ноутбук с сообщением от Абчанчу. Тот спрашивал, получил ли он то, что нужно. На мгновение его охватила паника. Абчанчу говорит о Дэниеле? Об опухоли? Как Абчанчу узнал? Все уже знают?

Потом он вспомнил о таблицах. Теперь они бесполезны.

Владеющий собой человек надел маскировку и быстро напечатал ответ. «Да, спасибо». Сохранить это подобие контроля. Костюм. Маскировку.

Наконец до него дошло. Женщины больше нет. Дэниела больше нет. Все полетело к чертям, как ни старался он владеть собой.

Заорав, он схватил ноутбук, вырывая из него провода, и ударил им о стол — и еще, и еще. Выбежав на кухню, разбил о раковину бутылку, оставленную опухолью. Ладонь вспыхнула болью — порезался о стекло. Обливаясь кровью, он ходил по дому, пиная и опрокидывая стулья, книги, коробки из-под пиццы. Потом расколотил компьютер Дэниела, несколько раз швырнув его в стену, пока монитор не покрылся паутиной трещин, а кнопки клавиатуры не разлетелись по комнате.

Тяжело дыша, он вошел в ванную и коснулся щеки женщины, оставив на ее коже красный кровавый след.

Она еще теплая. Владеющий собой человек дотронулся до ее шеи и нащупал слабый, но стабильный пульс.

Все еще содрогаясь, он испустил вздох облегчения. Лил дождь, потоки воды с грохотом хлестали по окнам, закрытым ставнями.

— Знаешь что? — сказал Тейтум, врываясь в оперативный штаб. — Я говорил с Барб.

— Кто такая Барб? — устало спросила Зои.

— Компьютерный гений. Помнишь, она сделала для нас файл с «троянцем»? Выяснилось, что Дракула2 написал сообщение в чате и покинул форум час назад.

Зои не сразу уловила суть.

— Свенсон час назад сидел в участке.

— Ага.

— Он мог выйти в Сеть со своего телефона? Или…