Страховщик перевернул документ, указал на пустую строку внизу.

– Здесь. Поставьте подпись и дату.

– А не надо расписываться кровью или чем-нибудь в этом роде?

Страховщик снова рассмеялся – почему-то вдруг нормальным смехом, живым и искренним. Похоже, слова Ханта по-настоящему его развеселили.

– Нет-нет, – ответил он. – Обычными чернилами.

Хант склонился над документом, взял ручку с подставки возле монитора. Бросил короткий взгляд на Бет. Та еле заметно покачала головой, словно говоря: «Не надо! Не ввязывайся в это! Поиграли, и хватит!» Но Хант опустил ручку на бумагу и вывел свою подпись и дату. Что-то подсказывало ему: не купив себе бессмертие, он отсюда живым не выйдет. А дальше… если у них получится, со всем этим скоро будет покончено. Он уничтожит оба полиса – и страховщика, и свой собственный.

– Что ж, на том и делу конец. – Страховщик встал и пожал ему руку. – Спасибо, что зашли. Хотя в следующий раз… – тут он снова заговорил, словно обращаясь к некоему невидимому слушателю, – в следующий раз, пожалуйста, не трудитесь проделывать долгий путь до моего офиса. Достаточно позвонить, и я сам к вам приду. Я всегда к вашим услугам; ведь цель наша в том, чтобы облегчить покупку страховки для вас, а не сделать ее удобнее для нас.

И начал огибать стол, словно собираясь проводить их до дверей.

– Мы найдем дорогу, – сухо бросила Бет.

– До скорой встречи! – прокричал страховщик им в спину.

Шагнув за порог, они снова оказались в подвале. Молча поднялись по лестнице, вышли наружу. Решились заговорить, только сев в машину. Хант подозревал, что и здесь они не в безопасности, но, в конце концов, нельзя жить исходя из того, что за тобой двадцать четыре часа в сутки наблюдает всевидящая страховая компания.

– У него страховка жизни класса люкс, – сказал Хант, захлопнув дверцу. – Вот почему он живет так долго.

– Да, я поняла. И что нам теперь делать? Найти оригинал его полиса и уничтожить?

– Мне нравится ход твоих мыслей!

– Не такая уж я дурочка, знаешь ли. – Она нахмурилась. – Зачем ты подписал договор? Почему бы просто не…

– Ты его видела. Стоило отказаться – и, скорее всего, живыми мы оттуда не вышли бы.

– Это верно, – задумчиво кивнула Бет.

– Но мы ускользнули. И теперь найдем этот полис и положим ему конец. – Хант завел машину, тронулся с места и выехал на шоссе. – Вот только где искать?

Бет улыбнулась и, нагнувшись, нащупала что-то под сиденьем.

– Думаю, для начала стоит взглянуть на карту.

– На карту? Разве он не забрал все копии?

– Только те, что мы оставили дома. Те две, что взяли с собой, по-прежнему у нас. Похоже, не такой уж он всезнающий! Доберемся до дома, включим принтер и напечатаем хоть тысячу копий!

– Я тебя люблю, – сказал Хант.

– А я – тебя.

И они помчались на север, в Тусон.

Стейси и Лилли ждали его дома, живые и невредимые. Увидев их, Джоэл, обычно спокойный и сдержанный, едва не разрыдался от счастья.

– Я уж думал… – бормотал он, обнимая обеих и прижимая к себе, – думал… – И замолчал, не в силах произнести это вслух.

– Мы здесь, – отвечала Стейси. – Незастрахованные, но живые.

Джоэл рассмеялся, выпустил их из объятий, украдкой утер глаза.

– Пап, этот дядька так меня напугал! – сообщила Лилли; вид у нее был встревоженный. – И, знаешь, он был чем-то похож на того, что я видела с Кейт. Ну, того, в плаще и шляпе.

– Знаю, солнышко. Теперь все хорошо. Тебе ничего не грозит.

Это, однако, было совсем не так – и по взгляду жены Джоэл понял: она тоже это понимает.

– Что будем делать? – спросила Стейси.

Джоэл покачал головой.

– Не знаю. Попробую еще раз позвонить Ханту… Он не оставил визитку?

– Нет.

– Вот что: засядем в доме, как улитка в раковине. Пока мы не выходим из дома и не попадаем в потенциально опасные ситуации, с нами ничего случиться не может, верно?

Он говорил «мы», но оба понимали, о ком речь. Лилли. Страховщик предложил страховку девочке; значит, именно ей грозит опасность.

Вдруг со второго этажа раздался страшный грохот. Все трое подскочили от испуга; Лилли заплакала.

– Что это? – широко раскрыв глаза, дрожащим голосом воскликнула Стейси.

Джоэл покачал головой.

– Не знаю. Оставайтесь здесь.

Огляделся вокруг в поисках чего-нибудь, что может сойти за оружие, ничего подходящего не нашел и бросился бегом вверх по лестнице. Откуда донесся грохот, стало ясно сразу, хотя Джоэл не сомневался в этом еще внизу.

В комнате Лилли обвалился потолок.

Куски штукатурки лежали повсюду – на полу, на столе, на книжном шкафу, на кровати. Вместе с потолком обвалилась здоровенная балка – по-видимому, часть несущей конструкции; одним концом она рухнула на кровать – как раз туда, куда Лилли кладет голову – с такой силой, что пух из подушки и клочья поролона из матраса разлетелись во все стороны.

Страховка от физического ущерба.

В окне слева Джоэл заметил какое-то движение и, подойдя ближе, увидел между домом и лимонным деревом пригнувшуюся темную фигуру.

Крупную фигуру в плаще и шляпе.

– Закройте окна! – заорал он что было сил. – Задерните шторы!

Сам задвинул занавески в комнате Лилли, затем, бегом пробежав в супружескую спальню, задернул шторы и там. Поспешил вниз, где Стейси и плачущая Лилли уже закрывали занавески в гостиной.

– Что там? – спросила Стейси. – Что случилось?

– Обвалился потолок. Прямо на ее кровать. А снаружи – они. Одного я видел.

Джоэл вбежал на кухню, дернул шнурок, опускающий венецианские жалюзи на окне над мойкой. Задний двор был пуст, но он уже знал, что ощущение безопасности обманчиво. Только сейчас ему пришло в голову: да ведь дом – идеальная ловушка! Что, если на голову Лилли свалится люстра? Если взорвется водонагреватель? Старые грампластинки вылетят из шкафа, целясь ей в шею и в лицо, словно смертоносные «фрисби»?

Лилли уже плакала навзрыд.

– Я не хочу умирать! – восклицала она сквозь слезы. – Не хочу!

– Не плачь, солнышко, мама здесь! – беспомощно бормотала Стейси.

Джоэл бросился к себе в кабинет, закрыл шторы и там, остро сознавая, что в кабинете много книжных шкафов, и любой из них может упасть на девятилетнюю девочку.

Теперь, кажется, все. Дом закрыт и заперт на все замки.

Все трое встретились в прихожей.