его, или двигаться дальше по подземному ходу? В конце концов решил, что такая вещь как свое, хорошо спрятанное под землей убежище гораздо более ценная находка чем ход, ведущий непонятно куда. Да, я уже считал этот бункер своим. Ну а что? Тут ведь явно давно никого не было. А значит я, как первый нашедший, имею на него право.

Правда, смущала меня вот эта моя удачливость. Ну, сами посудите, каков был шанс, что в купленном мною доме окажется подземный ход? Не говоря уже об остальных моих достижениях, которые совсем не мои, а лишь удачное стечение обстоятельств. Нет, что-то тут не чисто. Раньше я этого как-то не замечал, считал, что все идет как должно. Но сейчас четко видел, что некоторые из моих решений были как бы подсказаны мне со стороны.

Да и эта странная забывчивость. Я вроде помнил все, что со мною произошло, но только сейчас, находясь в этом странном бункере, я смог трезво мыслить. До этого момента, часть моих воспоминаний будто была затянута каким-то туманом. Ну, если не считать того момента озарения, что произошел, когда я сидел в погребе у своих похитителей. Правда, я так и не навестил местных жрецов как собирался. Просто забыл. И вот таких «забыл» сейчас, перебирая свою новую жизнь, я насчитал изрядное количество. И это осознание пугало даже сильнее непонятного и неадекватного везения, что валилось на меня со всех сторон.

А что будет когда я выйду отсюда? Как быстро все вернется на круги своя? Уверен, что не пройдет и нескольких часов, как я вновь начну забывать. А значит, нужно было сделать себе какую-нибудь напоминалку. Что-то такое, что будет выбиваться из привычного восприятия и будет служить маячком для моего забывчивого сознания.

Немного порыскав по округе, я остановил свой выбор на куске золоченой портьеры из одной из спален. Да, было настоящим варварством портить столь шикарную вещь, но именно на этот шок-эффект я и надеялся. Уж слишком сильно этот кусок ткани выбивался из моего привычного гардероба. Так что при каждом взгляде на левое запястье, на которое я и повязал добытый огрызок, должен будет срабатывать ассоциативный ряд: непривычная ткань — бункер — потеря памяти. По крайней мере, именно на такой эффект я рассчитывал.

Что ж, теперь предстояло решить что делать дальше. Правильнее всего было, конечно, закончить с исследованием подземелья. Но, что-то желания не было. А вот наведаться в местные храмы — наоборот. Не знаю, как правильно обозначить чувство, появившееся у меня. Однако, мне почему-то казалось, что если я туда не схожу, то совершу огромную ошибку.

Я мысленно прикинул сколько времени у меня ушло на всю эту подземную эпопею и не свалили ли еще плотники. После чего решил, что если потороплюсь, то в храм обязательно успею. Они тут, как я уже знал, работали до глубокой ночи, а сейчас дело только шло к вечеру.

Обратный путь к дому я проделал довольно быстро. Для чего использовал старый проверенный способ — бег вкупе с заклинанием исцеления. И, надо сказать, успел вовремя — плотники как раз собирались в обратный путь. Я уважительно цокнул, оценив проделанную ими за день работу. Ой не зря я столько бабла отвалил их главному.

По лицу Шольда было видно, что он очень хочет спросить где я шлялся столько времени и почему так быстро их покидаю, но мужик хорошо знал свое место, поэтому промолчал. Лишь согласно покивал на оставленные мною указания и пробормотал что-то, когда я запретил кому бы то ни было спускаться в подвал. Закончив с инструктажем, я попрощался со всем семейством и, усевшись на одну из телег, отправился в обратном направлении.

До Фельска мы добрались достаточно быстро. Что и не удивительно, так как обратный путь мы проделали порожняком. Распрощавшись с мужиками на одной из улиц и предупредив, чтобы завтра меня не ждали, я направился в центральный храм города.

Что мне нравилось в местной религии, так это отсутствие помпезности. Никаких тебе тридцатиметровых шпилей, сверхстильной лепки, модных художников своего времени. Только простота и утилитарность. Местные храмы не пытались впечатлить и поработить, не пытались угнетать и пугать. А местное жречество не имело никаких привилегий, не требовало десятины, не торговало сигаретами. Существовали храмы исключительно на пожертвования от прихожан и на продаже того, что выращивалось в их поселениях. Да, были и такие. Более того — местная религия совершенно не влезала в светскую жизнь. Церковные иерархи не короновали королей, не устраивали священных походов, не увлекались охотой на ведьм и еретиков. Пожалуй, многим земным религиям стоило поучиться у местной.

Войдя в каменный иглу, лишь немногим превышающий размерами соседние дома, я обратился к первому попавшему священнослужителю:

— Простите, э-э-э…

— Брат Родли, — представился жрец.

— Брат Родли, — тут же повторил я, — подскажите, будьте добры, у кого я мог бы узнать больше о богах.

— Что именно вас интересует, уважаемый? — ничуть не удивился жрец.

— Да, собственно говоря, все, — развел я руками. — Видите ли, я не местный, приехал издалека, оттуда, где верят в других богов. И решил побольше узнать о вашей вере.

— Других богов… — задумчиво протянул жрец — Что ж, уважаемый…

— Талек, — представился уже я.

— Талек, следуйте за мною. Я попытаюсь ответить на ваши вопросы. — С этими словами жрец направился в одну из дверей, ведущих из алтарного зала. За дверью оказался коротенький коридор, с рядом дверей по обеим сторонам. Мы вошли в ту, что была ближе всего ко входу и оказались в небольшой комнатке, в которой имелись пара лавок и стол. Усевшись по одну сторону стола, брат Родли жестом пригласил меня усесться с другой. Когда же я последовал его приглашению, он, наконец, поинтересовался:

— Итак, уважаемый Талек, с чего бы вы хотели, чтобы я начал?

— Начните сначала, — улыбнулся я.

— Что ж, как скажете, — вернул мне улыбку жрец и начал свой рассказ.

Всего богов в этом мире оказалось пятеро: Най, Тарош, Тильстен, Дволика и Хаймат. Только они довольно сильно отличались от тех пантеонов, к которым привык я. Как оно обычно бывает? Один отвечает за то, чтобы посевы хорошо росли, другой за войны, третий за любовь. Тут же ситуация была немного иной — все пятеро делили обязанности и выступали скорее хранителями устоявшегося миропорядка, чем богами в классическом понимании. Им не нужны были ни жертвы, ни поклонение. Единственное чего боги требовали, так это веры. А как именно ты веришь — дело десятое. Подобное мировоззрение не могло не сказаться на взаимоотношении