Бальзак завершил работу над «Луи Ламбером» — «произведением, пронизанным глубокой и молчаливой грустью».

Зульма Карро точно угадала его больное место: Бальзак одержим гордыней. Он жаждал славы героя, но не фанфарона, который «ради мелкого тщеславия готов отказаться от истинной славы»; ему было необходимо признание аристократов.

19 сентября, пока маркиза не уехала в Италию, где собиралась провести зиму, Бальзак предложил ей посетить Картезианский монастырь, основанный святым Бруно, с постройками XVII века. Именно там Бальзак увидел надпись: «fuge, late, tace» («Беги, скрывайся и молчи»), В романе «Блеск и нищета куртизанок» Люсьен де Рюбампре в шутку воспользуется этой формулировкой, чтобы призвать к молчанию старых приятелей, узнавших его на балу в Опере.

В 1832 году монашеские кельи представлялись Бальзаку «местом отдохновения, к которому стремилась его душа». В это время он был одержим идеей «обратиться к религии»; эту идею воплотил на страницах «Сельского врача» его герой Бенассис.

«Я решился. Обитая еловыми досками келья, жесткая постель, — все находило отклик в моей душе. Картезианцы были в часовне, и я отправился молиться вместе с ними».

Бальзак действительно временами испытывал желание удалиться от мира, в котором мать засыпала его счетами и напоминаниями о срочных платежах; а вдобавок ко всему его засыпало письмами «существо, состоящее из дерзости и низости, имя которому Бюло».

Бывший издатель, а с 1831 года директор «Ревю дэ дё монд», Бюло имел привычку, обежав весь Париж в поисках новых подписчиков, продрогнув и промокнув, заходить на огонек к Бальзаку. Его журнал быстро сделался первым в Европе литературным сборником. И Бюло решил, что отныне может обращаться с Бальзаком свысока, печатая его лишь в «Ревю де Пари», чтобы не отпугнуть серьезных читателей «Ревю де де монд», которым истории Бальзака, пусть и превосходно написанные, могли показаться безнравственными.

Чтобы заработать немного денег, Бальзак начал «Сельского врача» — вполне «благопристойное сочинение», достойное премии Монтиона. Закончил он его лишь в сентябре 1833 года. От своего издателя Госселена он надеялся получить две тысячи франков, но тот не торопился раскошелиться.

Роман с маркизой де Кастри развивался вяло. Уже 23 сентября Бальзак пришел к выводу, что «жизнь такого человека, как я, не должна быть привязана к женской юбке… Я должен идти своим путем и видеть чуть дальше, чем остальные».

Госпожа де Кастри, собиравшаяся провести зиму в Неаполе, «милостиво предложила отказаться от Италии» и поехать вместе с ним в деревню. Что имела в виду Генриетта (он решил называть ее Марией)? Впрочем, вскоре она уже сама не хотела об этом вспоминать. Он начал замечать в ней жесткость и понял, что продолжительное общение с этой женщиной стало бы невыносимым. Ему хватило проницательности распознать и ее легкомыслие, и ее сумасбродство, и ее безответственность. Беглый жест, мимолетный поцелуй, легкое касание рукой ее юбки превращались в эпизоды «юбочной войны». Не раз он пытался возобновить попытку, но все так же безуспешно. «Если вы не станете таким, каким я хочу вас видеть, я больше не буду вас любить», — говорит героиня «Разочарования любви» своему пылкому поклоннику, флорентийскому скульптору Анжело Каппаре. И дамский угодник, подобно Бальзаку, вскоре начинает сознавать, что «эта дама находит особое удовольствие в том, чтобы заставить его попрыгать, позволять ему все, но при условии, что „дивные удовольствия любви“ достанутся не ему».

Чтобы нравиться маркизе, Бальзак попросил мать прислать ему флакон португальской воды из Убигана, белые галстуки и сорочки, две пары сапог, одну из тонкой кожи, одну из грубой, и полдюжины желтых перчаток.

Облик маркизы де Кастри раскрывают ее письма Сент-Беву (1834–1838), опубликованные Джеральдом Антуаном. В них она предстает нежной и неудовлетворенной своей жизнью, но вместе с тем абсолютно целомудренной женщиной. Она пишет: «Когда Роже (ее сын) вместе с солнцем уходит спать, мне холодно и страшно в тишине своей комнаты. Знаете ли вы, как часто голова моя склоняется в кресле, словно ища дружеского плеча? Нет, я не могу жить в одиночестве, без любви, без ответного взгляда, без сердца, которое билось бы рядом с моим». Сент-Бев был растроган, а между тем нетерпеливый и отчаявшийся Бальзак тщетно пытался подступиться к ожидающей любви женщине.

Генриетта де Кастри ему отказала. Единственную привязанность она отдала своему любовнику Виктору де Меттерниху, умершему в 1829 году.

История закончилась очень быстро. Бальзак снова увиделся с госпожой де Кастри в Женеве, в «Отель де ля Курон». Она готовилась к отъезду в Италию. Бальзак жестоко переживал обиду, нанесенную не его чувствам или мужскому достоинству, а его человеческому достоинству. Он мечтал войти в аристократический круг, стать своим в самых богатых салонах, разъезжать по Европе, бывать на водах, охотиться и присутствовать на всех важных празднествах… Затем сделаться депутатом, пэром Франции, министром и получить возможность влиять на умы.

В который раз его утешительницей стала чернильница. Осень Бальзак провел в Ла Булоньер, у своей давешней любовницы госпожи де Берни, которая легко простила ему неверность. Эта маленькая 60-летняя женщина прекрасно понимала, что основой их взаимоотношений может быть только его работа — тот капитальный труд, который Бальзак задумал лишь в общих чертах и который еще оставалось написать. В этом смысле госпожа де Берни была поистине уникальной женщиной. Она не заговаривала с Бальзаком, пока он сам к ней не обращался. Она помогала ему выстраивать общий план творчества, отделяя главное от второстепенного, а в его рукописях старалась следить за соблюдением условностей, чтобы его не знающая удержу чувственность не слишком шокировала благопристойность читателя.

«Сельского врача» — «прекрасную рукопись» — Бальзак уступил за тысячу франков издателю Маму. Мам, случайно узнавший о приезде Бальзака в Немур, пожелал получить ее немедленно. Пусть приезжает, решил Бальзак. Мам явился. И узнал, что «Сельский врач» еще «не доработан». На самом деле рукопись существовала в голове автора, который успел придумать лишь названия отдельных глав: «Брошенная деревня», «Дорога через поля», «Последствие солнечного заката», «Оргия священников».

Встреча стала началом длительного конфликта между Мамом и Бальзаком. В июне 1833 года Мам устроил Бальзаку вызов в гражданский суд Сены, предъявив ему иск за не представленную вовремя рукопись. Бальзак этот процесс проиграл и в отместку отправился 2 августа в типографию Барбье, где потребовал вымарать или уничтожить уже набранные страницы «Сельского врача». Мам отныне превратился для него в «скорпиона в человеческом обличье, по которому плачет каторга».

«„Врач“ — это история человека, хранящего верность женщине, которая из одного кокетства разбила ему жизнь». Эту часть романа Бальзак написал еще в октябре. Теперь он намеревался написать на тот же сюжет еще одну «потешную сказку». Некая кокетка, желающая проявить свою власть над художником, играет его чувствами. Действие разворачивается в годы правления Карла VII, и художник осмеливается на дерзкую месть. Речь идет о сказке «Разочарование любви», в которой флорентийский скульптор Анжело Каппара поступает с кокеткой так, как она этого заслуживает. Он набрался смелости и изуродовал ее лицо, дабы ей неповадно было впредь кокетничать с другими «несчастными влюбленными».