– Я больше не Ташани-без-племени, – сказала она. – Послушайте меня, вожди, воины! Я больше не Принесшая-злую-весть, я не вестница смерти – я вестница жизни! Я видела мудрую Сову, и она дала мне три знамения, одно из которых уже сбылось!

И Ата рассказала все: о Человеке с крыльями, о своем сне, о знамениях, о будущем…

– Ты говоришь, Ташани, что наши люди еще будут умирать? – сказал Гихо, высокий и прямой, как дерево в землях людей огня. Сильный и красивый. У Гихо был брат Ай-Хойк – отражение его в воде. Такой же сильный, такой же красивый, и только имя и взгляд отличали одного от другого. Гихо смотрел хмуро, прищурившись, Ай-Хойк словно улыбался глазами. – Мы еще будем гибнуть – иначе как исполнится второе знамение? И ты говоришь, что больше не вестница смерти?

– Только один погибнет… – тихо произнес Шоймс Старый Волк. – Честь для воина положить свою жизнь, чтобы спасти народ.

– Честь для воина!.. – повторило множество голосов.

Но Ата не хотела, чтобы кто-то из них погиб. «Ты увидишь последнего из твоего племени, чью кровь прольет Он».

Ата благословила всех, пахучей красной травой ши, смешанной с тюленьим жиром, нарисовала на лбу каждого солнце. Вожди и простые воины, юные и старые поклонились ей. И Ата обещала, что придет день, и они вновь станут сильным великим народом, который не боится ни холода, ни ледяного ветра, ни долгого пути по снежной пустыне, ни хищных зверей, нападающих из тьмы. Они – племя смелых охотников – Дети Снегов. Кровь их сильна, и Купающийся в крови купается на погибель себе!

– Прощайте, братья, – собралась уходить Ата.

– Подожди!.. – Шоймс Старый Волк встал. Он посмотрел на Ату, поднял сморщенную, но еще сильную руку. – Слушайте меня, воины. Если вы Дети Снегов, то должны знать обычай.

– Какой обычай, старейшина? – спросил Кигэ, вождь племени Кадиш.

– Когда я был молод, как ты, вожди клялись на крови, что не оставят без защиты свою Ташани. Мы должны пойти за ней, чтобы защищать ее, пока не исполнятся знамения.

– Но, старейшина!.. – воскликнул Гихо (он лишь недавно получил право говорить в присутствии вождей – кровь его горяча), – мы клялись остаться здесь, чтобы отомстить!

– Кому отомстить, Гихо? Враг наш уже ушел далеко на юг. Нам некому здесь мстить. Правда в том, что мы прячемся в этой башне! А мстить… некому… Если пойдем с Ташани, то найдем нашего врага!

Воины зашумели и закивали.

– Мы пойдем с тобой, Ташани! Мы пойдем с тобой!.. – послышалось со всех сторон.

Ата радовалась. Вожди и воины из ее народа будут с ней в том большом городе… чужом городе…

– Послушай, Ата… – тихо произнесла подошедшая к ней Алсая. – Я не смогу переместить всех. Только тебя и еще… максимум двоих. Скажи им об этом.

Ташани удивилась: Женщина, которая умеет исчезать, не могла взять всех… А может, она не хотела?

– Только двое пойдут со мной! – громко объявила Ата.

– Кто же эти двое? – хмуро спросил Гихо.

– А вот ты – и пойдешь! – Шоймс Старый Волк указал на Гихо скрюченным пальцем. – Пойдешь, чтобы научиться уважению к Ташани! Будешь защищать ее! А если хоть волос упадет с ее головы – позор ляжет на тебя!

– Слушаюсь, старейшина… – сквозь зубы процедил Гихо.

– А я буду вторым! – сказал вдруг Ай-Хойк, улыбаясь. – Не допущу, чтобы брат мой был опозорен.

– Так и решим! Идите, и пусть духи хранят вас, как вы будете хранить Ташани!

«И тогда начнется возрождение твоего народа. Вновь будут чтить традиции. Вновь будут говорить старцы, а молодые – слушать. Снова наденет невеста свадебный там-тук. Снова возьмет воин в руку копье. Снова поведет отец сына на первую охоту…»

Гани Наэль

– Я так тебя и не поблагодарил, Музыкант… – Его величество Мило Второй любовался, как под веселую мелодию, исполняемую четырьмя скрипачами, флейтистом, двумя барабанщиками и еще одним карликом, вооруженным бубном, выплясывают придворные на устроенном им празднике в честь победы в Ливаде.

Танцевальная музыка никогда не была коньком Гани, поэтому он, исполнив перед двором несколько баллад о былой славе тарийских рыцарей, присел на один из стульев, что стояли вдоль стен. Остальное пространство зала было свободно от мебели и приспособлено для всевозможных танцевальных па, прыжков, пассов и пируэтов – всех этих изысканных способов поразмять кости под ритм музыки.

Юная Агая сейчас кружилась с молодым командиром одной из частей тарийского войска Мастером Тоймелом, сияя, что тарийский светильник, сверкала звездами-глазами, то и дело обнажала белоснежные ровные зубки. Принцесса была прелестна, одна ее рука лежала на плече Тоймела, вторая утонула в его широкой ладони. «Она танцует с ним уж пятый танец», – заметил Гани.

Королева Алиния, которая до этого момента весь вечер не отходила от короля, – или король от нее, – отдала новый танец престарелому совершенно лысому герцогу Тифтсу. Тот, несмотря на свой почтенный возраст, отплясывал так лихо, такие коленца выдавал худосочными ножками, мелькавшими будто палки из-под парчового кама, – что Гани невольно залюбовался.

Мило тем временем подошел к Гани, присел рядом и завел разговор о ливадских событиях.

– Королеву ведь исцелили, и все еще может достаточно хорошо закончиться. Я отчего-то чувствую огромное облегчение, словно все стало на свои места, – разоткровенничался король. Он до сих пор не знал, что причина их бездетности была не в Алинии, а в нем – Гани не выпало удобного случая рассказать ему, а это серьезная новость для Мило, влекущая за собою далеко идущие последствия.

– Ваше величество, – тянуть с сообщением больше нельзя… Гани набрал воздуха в легкие, – должен вам кое-что сказать…

– Что? Желаешь награды? Я сделаю тебя графом, Музыкант, не дожидаясь, пока пройдет год. Выбрал себе герб?

– Да, герб я себе выбрал… – признался Гани, – но не о награде речь. – Снова сильный мира сего предлагает ему материальное вознаграждение, а он сам переходит к другой теме… Он изменился… Нужно будет как-нибудь съездить на родину, в Междуморье: тетушка Фли втолкует ему, как это глупо – отказываться от наград, почестей и не пользоваться предоставляющимися возможностями.

– Так о чем же?..

– О детях… внуках Палстора…

Король помрачнел:

– Что еще?.. Палстор уже узнал об исцелении? И при чем тут мои бастарды?

– Боюсь… что вы, ваше величество, никак… не причастны к их рождению…

– Что?.. – Мило нахмурился, недоуменно глядя на Гани. – Ты что, Музыкант, выпил лишнего? Нахлебался ливадского пи-ата, а к нему у тебя нет привычки, и ты пьянеешь?.. Или тебя смарг по затылку саданул?.. Ты же вроде в битве не участвовал?

– Ваше величество… – зашептал Гани, – королева Алиния в… этом отношении… была совершенно здорова, как поведал мне Мастер Шейлс. Причина была… в вас…