На мой вопрос чем конкретно он занимается, господин сыщик сблаговолил объяснить, что координирует работу нескольких УСП, которые, подобно нам, ищут круч в других городах.

В дни проведения собачьего фестиваля Дориан напоминал мне взявшую след гончую — взгляд его горел, а ему самому явно никак не сиделось на месте.

На месте, впрочем, не сиделось никому — почти все задействованные в расследовании люди проводили время либо в выставочном центре, либо на торговой площади. Результатов нашей деятельности при этом оказалось до обидного мало.

Фестиваль шел своим чередом, публика от него была в восторге, однако ничего особенного или подозрительного не происходило. Псов более-менее активно начали покупать только в понедельник, причем, спросом пользовались в основном лохматые комнатные зверушки. Крупных же брали неохотно, а на собак, взятых нами на заметку и вовсе почти не обращали внимания.

Этот факт лично меня очень нервировал, потому как выходило, что ценный груз уже доставлен и спрятан, а значит шансы поймать террористов за руку стремительно уменьшались.

Во вторник утром с фестиваля, наконец, пришли интересные новости — Каррен Мири оформил продажу одновременно шести больших породистых псов. Густав тут же сообщил: их покупатель — чужестранец, который приехал в Рив специально, чтобы приобрести этих четвероногих сторожей.

— Он объяснил для чего ему столько собак?

— Конечно, госпожа Хозер. Там были журналисты, они у него сразу же об этом спросили. Он ответил, что живет на островах и занимается выращиванием хлопковых культур. Магией эти растения защищать нельзя, поэтому собаки ему нужны, чтобы наравне с людьми сторожить плантации.

— Когда он повезет их к себе домой?

— Завтра. Я узнал — у него забронировано несколько мест в трюме корабля, который отправляется на юг.

Какая прелесть. Наверняка завтра на борт лайнера поднимутся не шесть собак, а гораздо меньше.

— Алекс, Лео, возьмите вместе с Густавом этого фермера на контроль.

— Будет сделано, мам.

— Госпожа Хозер, — коллега Шета поднял на меня виноватый взгляд. — Есть еще одна новость. Не очень хорошая.

Все тут же уставились на него внимательными взглядами. Выходные закончились, но мы по-прежнему вели дела в моей гостиной, оставив здание отдела расследований под присмотром вышедшего из отпуска Дира Штейна.

— Говорите, Густав.

— Помните двух псин, которых приобрел Лукас Чен?

— Да.

— Мои…друзья вели наблюдение за загородным домом Чена. Вчера вечером собаки оттуда исчезли.

На пару мгновений повисла тишина. Промухоловили?..

— Вы знаете, куда они делись? — спросила я.

— Нет, — покачал головой Густав. — Могу только точно сказать, что дальше забора, которым обнесен коттедж господина чиновника, они не выходили.

Лео хмыкнул.

— Что тут не понятного? Капсулы вынули, псин закопали. Густав, к господину чиновнику в течение этих выходных приезжали гости?

— Да, человек пять, не меньше.

— Ну вот. Наверняка среди них был тот, кто умеет разделывать звериные туши.

— Фу, как мерзко, — поежилась я.

Маг пожал плечами.

— Плохо мы с вами работаем, господа, — медленно произнес ранее молчавший Зорак. — Есть информация, что теракты готовят еще в четырех городах, помимо Рива. И там расследование идет куда как успешнее, нежели здесь. По крайней мере, там уже примерно знают, где террористы хранят круч.

— Так и мы об этом знаем примерно, — ответила ему я. — Дориан, нам уже давно сообщили, что ривский склад взрывчатки — на торговой площади. Но там ничего нет! Понимаете? Ни-че-го.

Я взяла с полки папку со свежим отчетом ребят из поискового отдела, вынула из нее стопку недавно сделанных фото, бросила их перед Зораком на стол.

— Поисковики уже сто раз обшарили площадь вдоль и поперек. Я лично вчера полдня ползала с ними по брусчатке, искала лазы, тайники и прочее. Нам даже коллеги господина Густава ничем помочь не смогли! Нет там склада. Просто нет.

— Вифания, — вдруг подал голос Хозер, который забросив все свои дела, сидел в гостиной вместе с моими «сыновьями», — а эту штуку вы проверяли?

Мы все повернулись в его сторону. Дерек держал в руках одно из брошенных мной фото, на котором была заснята торговая площадь вместе с куском «ценной» каменюки, изображавшей морской пейзаж.

— Проверяли, — отмахнулась я. — Постамент просканировали сразу. Это цельный камень и никаких тайников в нем нет.

— Я не про постамент, — покачал головой муж. — А про сам памятник с мозаикой. Вы смотрели, что находится внутри него?

Мои «сыновья» переглянулись. Фыркнули.

— Дерек, — снисходительно сказала я, — этот, с позволения сказать, памятник — огромный тяжеленный монолит, который невозможно…

— Почему вы думаете, что это монолит? — перебил меня Хозер.

Все переглянулись еще раз.

— А что, это не так? — удивился Алеф.

— Нет, конечно. Посмотрите, — Дерек взял в руки другое фото, на котором каменюка была видна лучше. — Этот камень называется липирид. Несколько столетий назад его использовали для облицовки зданий и других сооружений. У него очень интересная структура — он тонкий, но при этом достаточно прочный, чтобы выдержать дождь, снег и прочие погодные капризы. Его раньше добывали на юге Заринора, пока не изобрели другие, более дешевые облицовочные материалы. У липирида характерный серо-голубой оттенок, так что вашу каменюку совершенно точно изготавливали с его применением.

Мы смотрели на Хозера во все глаза. Я совсем забыла, что Дерек еще и каменщик!

— Одно время липиридом было модно обшивать монументы. Саму скульптуру делали из папье-маше — бумаги, опилок, старых тряпок. Обмазывали все это специальным составом, сверху накладывали липирид — и все, памятник готов. В колледже нам рассказывали, что такие фигуры внешне выглядели очень громоздкими, но на деле были легкими и при желании могли переноситься с места на место. Много лет назад они во всех городах стояли. Потом их ото всюду демонтировали.

— А у нас оставили, — прошептал Леонард.

— Возможно, ваша каменюка внутри полая, ребята, — сказал Дерек. — И вы зря относитесь к ней с таким пренебрежением. Этот "монумент" уникален, таких больше нет нигде. И не будет — технология облицовки липиридом уже давно забыта…

Повисла тишина. Лично у меня было ощущение, будто я получила по голове большим пыльным мешком.

— По-моему, папа, ты только что всех нас сделал, — восхищенно сказал Леонард.

— Погодите, — вдруг подал голос Алекс Бин. — Что-то я не понял. Поисковики уже который день вытирают своими коленками площадь и ни разу не обратили внимание на сам памятник? Как такое могло быть?