Вообще в жизни Итера Асселя, как и у его жены, не было ни потрясений, ни громких скандалов, даже связанных с профессией. Впрочем, одно потрясение все-таки имелось. Когда будущему судье исполнилось десять лет, он провалился в полынью. Мальчика спасли крестьянки, поласкавшие белье. Он пережил потрясение, переохлаждение и несколько месяцев кошмаров. Целители сумели поднять паренька на ноги и избавить от последствий несчастного случая, который едва не стоил ему жизни. На этом злоключения Итера заканчивались, если не считать последнего – рокового.

– Упал с лошади? – удивленно приподнял брови Виллор. – Я не вижу упоминания охоты, погони, скачек. Или он убился, сверзившись с мирно бредущего животного?

– Там… – Рет замялся, – история несколько непонятна. Я видел два заключения. В одном говорится, что судью хватил удар, он упал с лошади и умер. Другой лекарь настаивает на том, что смерть произошла именно в результате падения. Это имеет значение? Мне заняться этим вопросом подробней?

– Да, – ответил инквизитор. – Изучи более пристально.

– Сделаю, – кивнул сыщик.

– Врагов у Асселя не было? Возможно, кто-то из преступного мира, все-таки помощник судьи столько лет, потом судья… – Эйдан снова посмотрел на Рета.

– Я занимался этим вопросом, но из недругов удалось выявить только одного пьяницу. Его брат из ревности жену порешил. Не отпирался, подтвердил, но повторял, мол, сама виновата. В общем, приговорили и повесили душегуба. Так вот его брат затаил злобу на судейских. Кричал, что казнили брата несправедливо, и он всем отомстит. – Виллор подобрался, но сыщик махнул рукой. – Тупик. Пьяница умер еще три года назад. Тогда и судьей-то был не Ассель. Больше ничего похожего не было, да и не подтверждает никто факта нападения. Теперь изучу внимательней. – Шейд согласно кивнул.

Что там еще? Восемь лет брака, семь из них бездетные. Не могли, или не хотели спешить – Рет не писал.

– Почему столько лет без детей? – все-таки спросил Виллор.

– Об этом ходят разные слухи. Кто-то говорит, что Итер обожал свою супругу и хотел насладиться ею сполна прежде, чем она уделит свое внимание младенцу. Кто-то рассказывает, что они оба не хотели торопиться. Но имеется еще одно мнение. Кое-кто мне шепнул, что купание в ледяной воде не прошло бесследно для Асселя, и, несмотря на все старания лекарей и целителей, он стал…

– Бесплоден? Но ребенок все-таки есть. Усыновили, всё же смогли зачать, или… нашли стороннюю помощь?

Мужчины переглянулись.

– Мне заняться этим? – осторожно спросил Рет.

– Нет, пока не надо, – отмахнулся Эйдан. Спешить с подозрениями, и тем более найти им доказательства ему не хотелось. – Позже. Возможно, я сам займусь этим вопросом. Не думаю, что тут есть что-то серьезное. – Инквизитор откинулся на спинку кресла и произнес то, чего никак не ожидал услышать сыщик: – Убил из ревности, значит… Нехорошо, очень нехорошо.

– О чем…

– Не обращай внимания, – улыбнулся Виллор. – Это тебя не касается. – Рет спорить не стал.

Инквизитор досадливо покривился. Ревность действительно штука дурная. Он уже и забыл, когда чувствовал нечто подобное. «Убил из ревности»… И такое тоже возможно. Это напрягало. Эйдан, хоть и казался холодным, таковым не был, и горячность, которую он успешно давил долгие годы, позволяя ей проглянуть сквозь ледяной панцирь лишь в минуты страсти, теперь всё больше овладевала им. Шейд отдавал себе отчет в том, на что способен, и насколько разрушительным может оказаться его гнев. Нужно было всё учесть, взять под контроль. Любовь была чувством забытым, и все терзания юности нынче казались забавной глупостью. И вот сейчас, когда он смог сотворить себя, когда, казалось, опасаться уже нечего, ему устроили подлянку, разрушив столь тщательно лелеемый образ жизни. Пожалуй, Мирис даже повезло, что она уже успела испустить дух. При воспоминании о магине шейда охватывала настоящая ярость.

Втянув воздух сквозь стиснутые зубы, Эйдан вернулся к бумагам. Однако дальше шло описание семейной жизни, и жизнь эта была настоящей идиллией, что не добавило инквизитору благодушия. Наконец, устав бороться с собой, Виллор с яростью смахнул со стола бумаги, хоть так выплеснув свою злость. После выдохнул и крикнул:

– Тим!

Слуга не заставил себя долго ждать. Он появился в дверях, и Эйдан, окинув его тяжелым взглядом, криво усмехнулся, немного расслабляясь:

– Стул я не приглашал. Он еще не прощен.

Лерс со вздохом оставил несчастный стул в сторону.

– Собирайся, пройдемся по местным магазинчикам, – велел шейд.

– Слушаюсь, – склонил голову Тимас и исчез, спеша исполнить распоряжение.

Виллор перевел взгляд на Рета, тот собирал разбросанный отчет. Инквизитор, присев на корточки, помог ему. Извиняться за вспышку он не собирался, как и объяснять ее, да сыщик и не ожидал откровений. Он и без них видел, что с шейдом творится нечто неладное. Слишком непривычным было видеть отражение чувств на вечно бесстрастном лице.

– Рет, – Виллор посмотрел на сыщика, тот замер, ожидая, что скажет инквизитор. – Ты что-нибудь слышал о Нерате?

– Кто это?

– Не слышал, – кивнул своим мыслям Эйдан.

– Могу навести справки…

– Пока не надо, у тебя и без того немало дел, – шейд отрицательно покачал головой. – Занимайся тем, о чем говорили.

– А кто эта Нерата? – все-таки не сдержал любопытства сыщик.

– Кто-то из магов древности, возможно, позднего периода Эпохи магов, возможно, начала Нового времени, – ответил Виллор и поджал губы, раздумывая. – Ты много знаешь о религии древности?

– То, что преподают в школах, плюс, знания, полученные в Ордене. Я никогда не интересовался религией Древних.

– Ясно, я так и думал.

– А…

– Рет, я надеюсь на тебя, – дружелюбно улыбнулся Эйдан, прерывая сыщика. Продолжать разговор о том, о чем Рет не имел представления, смысла не было.

– Я всё сделаю, ваше благородие, – поклонился сыщик. Он вложил листы в папку, закрыл ее и направился к двери. Однако уже на пороге обернулся. – Шейд Виллор, я могу узнать причину, по которой вы ведете это расследование?

– Нет, – последовал краткий, но твердый ответ.

Рет еще раз поклонился и покинул комнату инквизитора. Эйдан прикинул, сколько наличности у него осталось. Вместе с остатками «возмещения ущерба» из Ансона выходило недурно. Он еще мог позволить себе пару добротных костюмов и не чувствовать недостатка в средствах на необходимые мелочи и возможные подарки для госпожи Ассель и ее сына, если удастся сойтись с женщиной близко. Обычно матери любят, когда их детей балуют и восхищаются ими, так что о сыне Ливианы забывать не стоило. Возможно, маленький Ассель станет ключом к сердцу его матушки… хотя бы ради дружбы.

– Дружба, – фыркнул Эйдан, однако планов своих менять не стал. Он должен был освободить от печати себя, и тем самым освободить от себя Ливию Ассель. Это было лучшим выходом в сложившейся ситуации. Виллор очень старался верить в это.