Заметив, что машина пролетела на приличной скорости мимо театра, Огнева забыла прятать заплаканные глаза и уставилась на Кифера.

– Куда мы едем?! – воскликнула она.

– Не похоже, чтобы ты была в состоянии репетировать или хотя бы поела. А поскольку сегодня в твоем расписании занятия только у меня, с тобой такой я работать отказываюсь.

– Но…

– Мы едем обедать.

– Я с вами?

А вот тут следовало быть осторожнее, чтобы ни в коем случае ее не спугнуть. В искусстве соблазнения Кифер не был докой. Обычно он связывался только с теми женщинами, которые точно знали, чего можно ждать от мужчины – перекати-поля. И тем не менее Поль не сомневался, что соблазнить юную влюбленную девушку он сумеет.

– Тебя возмущает предложение пообедать с собственным хореографом?

– Н-нет, – испуганно заикнулась Дияра.

А дальше слово за слово и выяснилось про ублюдка-отца. Не сказать чтобы история была новая или интересная, но Кифер понимал эту девочку, еще как понимал!

Она сидела в его машине, сверкая злыми слезами. И Поль поймал себя на мысли, что впервые думает о Дияре Огневой как о человеке, а не наборе сложностей, с которыми нужно разобраться. Для него это было непривычно. Он редко чувствовал что-то особенное по отношению к другим людям. На то должна была случиться веская причина. Быть может, Поля тронула даже не сама ситуация, а то, как она реагировала. Вздернув голову, готовая противостоять всему. Гордая.

Вот что именно Поля порадовало, а не общность ситуации, которую Нестеров угадал пальцем в небо. Нет! Именно отношение. Дияра не собиралась сдаваться. Это в ней Кифера восхитило. Он уже видел, как она выгрызала себе партию, вырывала. Дерзко, уверенно… А потом как-то сникла. И снова подняла голову только теперь, в его машине. Похвально, что и говорить.

Будь Кифер чуть меньшим эгоистом или чуть более чувствительным человеком, он бы плюнул на свое решение и высадил Дияру около театра. Но она явно не ела, а ее губы посинели от холода. К тому же перед глазами уже стояло зрелище стройных тренированных ног, затянутых в капрон… И в ресторан везти Дияру было никак нельзя. С растекшейся тушью, опухшими глазами и перепутанными волосами.

Так он оправдал свой поступок, сворачивая на светофоре в сторону своего дома.

Сложно сказать, что в голове у глупышки, которая едет домой к мужчине и берет из его рук алкоголь. И тем не менее Киферу почти не пришлось настаивать. Если бы Дияра сказала твердое «нет», он бы не пошел дальше. Но защитить себя она не смогла или не посчитала нужным. Ради всего святого, неужели Поль хоть на мгновение мог показаться ей безопасным?

Он исподтишка наблюдал за ней, выжидая, выгадывая момент. А Дияра ходила по его квартире, беззастенчиво разглядывая вещи, раз за разом поднося бокал ко рту. Глоток за глотком – и походка утратила твердость. Она пожаловалась на отсутствие связи – Поль намеренно умолчал, что сигнал ловит не только в хозяйской спальне, но и в гостевой. Был ли ей так важен этот звонок или она умышленно повелась на провокацию? В любом случае зайти в его спальню она не постеснялась.

Личное. Он допустил ее на личную территорию, хотя терпеть этого не мог. Это был сознательный, умышленный шаг, хотя внутри все рычало, требуя защититься. От кого? От этой безобидной малышки? Поль чуть было не хмыкнул в ответ на свои мысли. Какая глупость!

Лениво помешивая мясо на сковороде, Кифер то и дело бросал взгляды в сторону своей спальни. Дияры не было долго. Разговаривала по телефону или нет? Что именно она там делала? Даже интересно.

Вышла она оттуда спустя минут двадцать. Алеющая щеками от смущения, едва держась на ногах. С одного бокала? Кифер глазам не поверил. Пугающая правда о том, что она вообще ничего не ела и не весила, стала очевидна как никогда. Внезапно он чертовски захотел ее накормить, о чем и сказал, когда она ринулась помогать с салатом. По правде, в таком состоянии она была способна только мешаться, но возражать Поль не стал.

Она стояла, неуклюже ковыряя ложкой содержимое миски, больше занятая тем, чтобы косить глазом в сторону Поля. Он упорно делал вид, что не замечает. Как и то, что она кусала губы, силясь сдержать рвущиеся наружу вопросы.

– По театру ходит слух, что мечты у вас о Европе, – наконец начала она неуверенно.

– Слух неверный. Скорее, не хочу быть привязанным к одному месту, – сухо ответил Поль и тут же дал себе мысленную затрещину. С этой девочкой так не выйдет: ему придется что-то ей предложить, чтобы заставить открыться и довериться.

– А разве недвижимость не привязывает? – не испугалась она неожиданно.

– Есть несколько городов, где я и не против иметь крепкую связь или мог бы остаться. Один из них – Петербург.

Отвечал, а сам смеялся над абсурдностью. Кифер никогда даже сам не задумывался над ответом, зачем купил в Петербурге квартиру. Наверное, дело в том, что он не хотел ни от кого зависеть. А аренда это предполагает. Как купил, так и продаст. И уедет. Обязательно уедет. Он не способен остановиться. Любая пауза, любое промедление равносильно карьерной смерти. Поль Кифер больше никогда не будет терпеть, стиснув зубы. Он будет распоряжаться деньгами, а не они – им. Вернее, их отсутствие.

– Вас манят дожди? – почти кокетливо произнесла Дияра, вырывая Поля из его мыслей.

Кифер мысленно рассмеялся. В нем бесполезно было искать какую-то меланхоличную сентиментальность. Он привык переть по жизни как танк, а это ковыряние в себе не выносил. Не потому, что это было плохо: просто легче без этого. Он знал, что внутри теснилось немалое количество демонов, которые все время скреблись и просились наружу. Их имен Поль знать не хотел. Запрятать поглубже и никому не показывать – достаточно. Пока они сидели в своем черном колодце, на поверхности оставался молодой, успешный, привлекательный мужчина, знающий себе цену. Лучше было говорить о том, что никакой дождь не может поколебать решимость человека, который однажды вычеркнул из жизни собственную мать, не сумев до нее достучаться.

Поль жил там, где нравилось, как нравилось и с кем нравилось. То есть с самим собой. Не то чтобы он сам себе безоговорочно нравился, просто с собой договориться было проще.

– Скорее, мне все равно. Я не из тех, кто легко поддается унынию.

– А как же Москва?

– Там такая спешка, что ею убито все хорошее, – обрубил Кифер.

Ему не нравилась Москва. Не нравилось и то, что даже тут, в Петербурге, он попал меж театральных жерновов. Столица России в этом плане еще жестче, еще беспощаднее. Люди привыкли идти по головам. Кифер неспроста подозревал, что, окажись он там, в попытке смести со своего пути других он утратит остатки человечности.

– Говорите, что не против жить в Петербурге, но готовите под вино утку и читаете по-французски, – пробормотала Дияра.

Книги в его спальне она, значит, рассмотрела. Что ж, оно и к лучшему.