К замку на острове в безымянном заливе, гнезду последнего некроманта, сводный отряд вышел на третьи сутки после убийства одного пикардийского колдуна и бегства второго. Десяток мобилей с бойцами, два с легкой артиллерией, два со штабом – вся эта кавалькада пронеслась через тоннель под проливом, а затем по югу Британии без всяких препятствий и сюрпризов: хорошо спланированным операциям часто сопутствуют удача и гладкость исполнения.

Призрачно мерцающий белый прямоугольник, не имеющий толщины, казалось, колыхался в спёртом воздухе мобиля, но Шарль Фуке знал, что экран неподвижен, а колебания его лишь иллюзия. На экране было лицо мужчины лет пятидесяти, сочетавшее в себе одновременно и лошадиные, и змеиные черты. Мужчина время от времени поглядывал в сторону и вниз; принц-консорт же смотрел на экран неотрывно, в глаза своему собеседнику, хотя помнил, что господин Морган видит его с другой точки – из небольшого раскрытого ящика, прямо под экраном.

– Какие новости, мистер Фуке? – слова Моргана были искажены акцентом и звуковоспроизводящим динамиком.

Фуке подумал, что самое плохое в общении с этими людьми – это то, что никогда не знаешь, что они уже знают, а что ещё нет; он поставил себе заметку в памяти – научиться управлять людьми так же.

А пока что надо было говорить правду…

– Мы начинаем штурм.

Морган благожелательно кивнул.

– То есть всё по плану. Верно?

Шарль Фуке кивнул молча, но, видимо, это не удовлетворило его собеседника.

– Верно? – повторил он. И уточнил. – Что вы будете делать с колдуном?

Только правду….

Фуке поднял стек в левой руке, быстрым движением обмотал его конец шнуром и резко потянул. Подержав жезл с затянутой петлёй в руке с пару секунд, он ещё раз наклонил голову коротко.

Морган улыбнулся; лошадь из его лица исчезла совсем, полностью уступив змее.

– Мы рады иметь дело со столь решительным и инициативным человеком. – Его голос изменился, стал сухим и деловитым. – Мы гарантируем, что колдун по-прежнему в замке. Далее. В столице в ближайшие часы состоится переворот под водительством эээ… не могу прочесть…

– Оливера, – подсказал Фуке. – Бывший лорд-протектор Оливер.

– Да, Оливер, – Томас Морган остро глянул с экрана. – У вас с ним, кажется, были какие-то разногласия?

Ничего, кроме правды…

– Были и есть, – светски ответил Фуке. – Он по-прежнему хочет завладеть моей женой, действующей королевой Изабель, и получить от неё корону и наследника.

Мужчина на экране задумчиво покивал, взгляд его стал чуть рассеянным, затем спохватился.

– Что ж, я полагаю, что вы сумеете отплатить ему за все страдания, что он уже вот-вот причинит вашей дражайшей…

– Не за страдания, – сказал Фуке. – За жизнь. Я отплачу ему за её жизнь.

Несколько секунд Морган молчал, и в его глазах явственно проявилась искорка интереса.

– Даже так.

– Именно так.

Человек-змея коротко склонил голову.

– Скорблю вместе с вами сейчас, так как не буду иметь возможности выразить соболезнования сразу после этого ужасного события.

– Благодарю вас.

– Уверен, вы сумеете достойно перенести столь тяжёлую утрату.

– Надеюсь на это.

– И направить гнев народа против его врагов, нынешних и будущих.

– С вашей помощью, – вежливо сказал Фуке.

– С нашей помощью, – подтвердил Морган. – До связи.

На месте погасшего экрана повисла надпись «MIT», затем и она растворилась в воздухе.

…но не всю.

Колдуна Прелати принц-консорт собирался взять живым. (Легионеры, конечно, будут выполнять приказ, но колдун им не по зубам). И поговорить с ним очень подробно – особенно о тех, кто так же легко сдаёт своих приспешников, как раздаёт гарантии и помощь… И бывшего лорда-протектора Оливера, если получится, тоже неплохо бы взять живым. Фуке удовлетворённо улыбнулся в полутьме мобиля: наконец-то старый дурак решился действовать, после того, как я почти месяц топчу леса и болота. Что ж, совсем скоро его ждёт большой и весьма неприятный сюрприз. Королевская кровь – лучшего средства для объединения народа просто нет; и добывать её нужно, конечно, не своими руками.

Впрочем, сначала замок.

Через полчаса принц-консорт смотрел на человека, стоящего перед ним; на серого, неприметного, обходительного простака, на чьей совести были десятки изощрённых убийств и крупных ограблений, и любое из этих преступлений вело прямиком на виселицу, но Дэль – а это, конечно, был он, – оказался слишком ценен, чтобы казнить его без попытки использовать; так он попал в батдаф.

– …Осуждённый Дэль, – жёстко начал Фуке. – Будешь командовать специальным отрядом, список и приказ тебе даст капитан-интендант. Готовьтесь к штурму, у вас главное направление, подробности ближе к вечеру.

Стилет Дэль спокойно смотрел на него выцветшими серыми глазами.

– …Временно освобождённый Мюко, – заговорил Фуке примерно час спустя, глядя на Геркулеса. – Твоя задача – взять штурмом главные ворота замка. Ещё два отряда будут отвлекать противника с флангов, но главное направление – твоё.

Геркулес кивал быстро-быстро. Его лихорадило от возбуждения.

– …Лейтенант Пек, – произнёс Фуке ещё через два часа. – Ваша задача – пересечь пролив и взять замок с юга. Остальные два отряда ударят с севера, где стены, и с востока, со стороны главных ворот. Они будут отвлекать. Основной удар наносите вы, лейтенант, и ваш отряд.

Лейтенант Пек щелкнул каблуками и чётко склонил голову на уставные пол-секунды.

Конечно, теоретически и лейтенант Пек, и временно освобождённый Мюко, и даже осуждённый Дэль могли встретиться где-нибудь в укромном месте и сравнить полученные от Фуке приказы, и уследить за этим в суматохе подготовки к штурму было практически невозможно; более того, все действия, прямо направленные против этого события, скорее бы привели к нему – таковы законы политики.

Принц-консорт это понимал.

Поэтому лейтенанту Пеку было присвоено только что придуманное звание штурм-лейтенанта. Его подразделение освободили от дежурств, оставив только патрулирование лагеря, в основном той его части, где находились осуждённые. Надо ли упоминать, что полномочия им были обозначены чуть шире обычных, и надо ли говорить, что и сам штурм-лейтенант, и его бойцы с охотой этими полномочиями пользовались?

Геркулесу Мюко тоже дали звание: с лёгкой руки германца Цейтлиха «временно освобождённый» превратилось в «ефрейтора», а Фуке сделал его «штурм-ефрейтором». Это делало его и осуждённых вроде как ближе к Пеку и его бойцам, что немедленно вызвало злобу и ярость последних; презрение, которое они испытывали к шпакам из батдафа, усилилось кратно. Остальные осуждённые тоже ополчились против них, при этом всеобщая ненависть к «полковничьим» была забыта моментально.

Убийца Дэль требовал особого обращения. В случайной стычке он легко мог удавить бойца Легиона, а то и нескольких сразу, не говоря уж о батдафе. Поэтому его с ещё полудюжиной наиболее опасных головорезов отправили под конвоем в отдельный лагерь