Я держу дистанцию, на случай, если Бенни снова захочет меня вывести. Наверное, мне не стоило надевать свою любимую футболку и шорты.

— Могу я поговорить с вами, ребята, пожалуйста?

Роуз встает, чтобы уйти. Я протягиваю ладонь вперед, предлагая ей остаться.

— Я даже не знаю, с чего начать. Я знаю, что облажался. Этому нет оправдания. Блядь! Я даже не могу мыслить здраво, — бессвязно бормочу я.

Бенни не изменил своего выражения, а Том продолжает наблюдать за мной любопытными глазами.

Роуз первая заговорила: — Кто она?

— Прости? — спрашиваю я, сузив брови.

— Кто причина того, что ты не можешь мыслить здраво?

Я ничего не говорю, и Том перебивает: — Может, мне стоит трахнуть ее, чтобы ты увидел, каково это?

Рот у этого ублюдка.

Я хочу ударить его наглую ухмылку, но прекрасно понимаю, что он подначивает меня, чтобы добиться от меня какой-то реакции.

— Одна мудрая женщина однажды спросила меня, верю ли я в карму. Я верю. Если ты меня трахнешь, это нормально. Но если ты тронешь ее, я вырву твои яйца и скормлю их койотам.

— Тогда вырви свои яйца, и мы будем считать, что мы в расчете, — бросает Бенни, после чего следует раскатистый смех.

Том присоединяется, и тут меня осеняет, что я наконец-то могу расслабиться. Эти мальчики всегда будут моими братьями. У нас были трудности, но мы справились с ними. Мне просто нужно расслабиться и позволить всем нам быть собой, верить в нашу дружбу и принимать лучшие решения в будущем.

И перестать крутиться с незнакомыми женщинами, потому что никогда не знаешь, что ждет тебя за углом.

— Ну что, расскажем ему новости? — Бенни смотрит на Роуз. Она кивает, и мне становится интересно, что же это за большой сюрприз.

— У нас будет ребенок, — объявляет она с довольной улыбкой, радостно прижимаясь к Бенни.

Я радуюсь за них и в то же время грущу. Ребенок означает, что Бенни будет связан родительскими обязанностями и у него не останется времени на общение с Томом и мной.

— Поздравляю, — говорю я с улыбкой. — Кто бы мог подумать… Бенни — отец?

— Не надо преуменьшать мои навыки отца. Я могу сменить подгузник, как босс.

— Чувак, ты никогда не менял подгузники, — усмехается Том.

— Нет, но я убирал твое дерьмо, Том… когда ты нагадил в моей машине, — Бенни завывает, потом подходит и обнимает меня, — Я скучаю по тебе, чувак.

— Я тоже по тебе скучаю, брат, — отвечаю я, похлопывая его по спине.

— Боже, мальчики, не надо на меня наезжать, как на Горбатую гору, — жалуется Том, хмурясь на наше проявление привязанности.

— О, кто-то ревнует. Иди сюда, — говорю я ему.

Том подбегает и бросается на нас сверху, как тогда, в колледже. Он немного потяжелел — это из-за этих чертовых стероидов, которые он постоянно принимает.

— Значит, мальчик Ноа влюбился, да? — Том толкает меня в грудь, заставляя приложить все силы, чтобы не упасть.

— Это отстой, — наконец признаю я вслух.

— Все не так уж плохо, — Бенни улыбается, возвращаясь к Роуз. Эти двое слишком милы, чтобы мне нравиться. Это только заставляет меня больше скучать по Морган. И я ненавижу, что скучаю по ней. Это больная карусель эмоций.

— Ну, не могу дождаться встречи с ней, — говорит Роуз.

— Мы не вместе… это сложно.

Она тихонько хихикает, поглаживая руку Бенни: — Кто-то однажды сказал мне, что любовь может сделать с человеком безумные вещи. Я уверена, что ты сейчас ведешь себя довольно безумно. Найдите время остановиться и хорошенько подумать о том, чего вы хотите, пока не стало слишком поздно.

Я до сих пор помню тот момент, когда я сказал ей это. А теперь ботинок стоит на другой ноге.

Я провожу с ними еще немного времени, прежде чем попрощаться. Мы обещаем встретиться в ближайшем будущем, но пока у меня на уме только одно.

Тридцать вторая глава. Ноа

Это мой последний пункт назначения перед тем, как жизнь, как я ее знаю, изменится навсегда.

Нью-Йорк.

В последний раз, когда я был здесь, это были мальчишеские выходные, в результате которых Тома чуть не ограбили за его ботинки. Один неверный поворот, мы втроем, пьяные, и наше беззаботное отношение, когда мы думали, что владеем улицами, и при этом разевали рты на случайных незнакомцев.

Нам повезло, что мы вышли живыми.

Лекс уведомил администратора о моем приходе, оставив мой визит пока между нами.

Дружелюбно поприветствовав меня, она предложила мне подкрепиться, прежде чем направить меня в кабинет Кейт. Я любезно отказываюсь, ожидая, пока она откроет дверь.

После вежливого стука дверь открывается в большой кабинет. Комната почти в три раза больше, чем офис Хейдена в Лос-Анджелесе, с прекрасным видом на город и большим столом, расположенным посередине в задней части комнаты.

Стены безвкусные, не хватает личного штриха. За столом Кейт поднимает глаза с недоверчивым взглядом.

— Ной, — произносит она, прочищая горло от хрипоты, — Почему ты здесь?

— Мы можем поговорить, пожалуйста? — я смотрю на секретаршу, гадая, как долго она будет стоять рядом со мной, — Наедине, возможно?

Наконец, она поняла намек, но не раньше, чем Кейт кивнула, чтобы она оставила нас наедине. Кейт жестом приглашает меня сесть напротив нее. Обстановка довольно формальная, и хотя Кейт выглядит невероятно сексуально в своей серой юбке и белой блузке, она держится от меня на некотором расстоянии. Никаких приветственных поцелуев или дружеских объятий, чтобы поприветствовать меня здесь. Я счел, что ее отстраненное поведение связано с тем, что она находится в рабочем режиме. Она несколько раз говорила мне, что в офисе она совсем не та, которую я знаю.

— Как дела?

— Хорошо, — солгал я, не сводя с нее пристального взгляда, — А у тебя?

— Занята.

Тишина снова опускается между нами, говоря тысячу слов, которые никто из нас не может произнести.

Вот оно!

У меня нет другого выбора.

Я влюблен в Морган. Чтобы у нас все получилось, мне нужно отпустить свое прошлое и признать, что некоторые вещи придется изменить.

— Я пришел сюда, потому что… — ищу правильные слова, чтобы выразить свои чувства и не ранить ее, — Я думаю, что влюблен в Морган.

Выражение лица Кейт остается неподвижным, ее медленная и уверенная походка ничего не выдает. Кончиками пальцев она проводит по краю стола, ее рот искривляется в небольшой улыбке.

— Конечно, да, — говорит она мне, — Это должно было случиться.

— Но я… — останавливаюсь на середине предложения, сбитый с толку ее ответом, — Как ты