Моя рука движется к ее рту, закрывая его, пока я беру то, что принадлежит мне. И одним рывком я снова освободился.

Мое сердце бьется неровно. Мое зрение слегка ухудшается, пока я пытаюсь взять себя в руки. Мой член так чувствителен, стенки ее киски сжимаются и заставляют меня слегка подпрыгивать. Я открываю глаза и вижу, что она смотрит на меня с яростью. Она снова толкает меня, и на этот раз я отстраняюсь и падаю на кровать рядом с ней. Она быстро отходит, хватая платье и прикрывая грудь.

— Пошел ты, — кричит она, — Ты не можешь просто войти в меня, думая, что я тебе принадлежу.

Я слишком устал, чтобы бороться с ней, продолжая лежать и смотреть в потолок. Но что-то в моем измученном мозгу говорит мне, что это еще не конец.

— О, это верно, — говорю я, — Только твой муж может это сделать.

Пар валит из ее ушей, пока она мчится, чтобы одеться, одним быстрым движением перекидывая платье через голову: — И подумать только, я собиралась сказать тебе, что люблю тебя, — брызжет она слюной, на мгновение потеряв дар речи, — Я должна приберечь слова для кого-то, кому действительно не плевать. Тому, кто любит меня в ответ.

И с этими словами, сказанными громко и четко, она выходит из комнаты, оставляя меня только с моими мыслями.

Любовь.

Слово из четырех букв, которое разрушило мою жизнь.

Тридцать первая глава. Ноа

Страдания действительно любят компанию.

Прошло две недели с того дня, когда Морган ушла от меня. Я знаю, что вел себя по отношению к ней как мудак, но я отказываюсь соответствовать тому, кем она хочет меня видеть — мужчиной, который готов разделить ее.

Хейден и Пресли предлагают взять счет на себя, с пониманием относясь к моим личным проблемам. Я никогда не хочу, чтобы моя личная жизнь мешала моей работе, поэтому я продолжаю делать то, что мне нужно, и общаюсь со Скарлетт, а не с Морганом.

Со Скарлетт очень приятно общаться, и хотя у нее крайне напряженный график, она находит время поболтать, не поднимая тему своей сестры.

— Тебе бы здесь очень понравилось, — говорит она мне по телефону однажды днем. — Жара в пустыне, и девушки танцуют в крошечных бикини.

— Еще один фильм про стриптизерш? — поддразниваю я, набирая важное письмо для клиента.

— Конечно, ты бы так сказал, — она смеется. — Это романтическая комедия, что-то другое для меня. Моя главная любовь — новичок в Голливуде, и они действительно пытаются подтолкнуть химию между нами.

— Да ладно, — я улыбаюсь сквозь свои слова. — Ты хочешь сказать, что это вынужденно? Ты можешь очаровать кого угодно.

— У него маленький член, — промурлыкала она.

Я перестаю печатать письмо: — И ты знаешь это, потому что…

— Потому что он носит белые плавки, и это очевидно. Я постоянно говорю его публицисту, что это очень помешает его карьере, если обнаженные фотографии просочатся наружу.

— Не буду углубляться в семантику, но, возможно, ему холодно. Пока ты не прижмешь его к кровати и не встанешь перед ним голой, ты никогда по-настоящему не узнаешь.

— Думаю, тогда лучше оставить это тайной. Я не очень люблю приковывать парня к кровати.

Постукивая ручкой о стеклянный стол, я борюсь с желанием продолжить эту тему. В любом случае, я не в настроении. Или, по крайней мере, это ложь, которую я себе накручиваю.

— Итак, какие у тебя планы на выходные, кроме того, что Хейден и Пресли перегружают тебя правками? — спрашиваю я, быстро меняя тему.

Наступает мгновение тишины, затем раздаются какие-то голоса на заднем плане. Должно быть, она положила руку на трубку, так как я не могу разобрать приглушенные звуки.

— Я… э… семейные дела. День рождения, — продолжает она тихим тоном.

— О… у кого? — и тут же я жалею, что задал этот вопрос, слишком хорошо зная, что ответ мне не понравится.

— Майкл.

Я изо всех сил пытаюсь побороть ревность, скрежеща зубами и сдерживая свои слова, потому что они не направлены на Скарлетт. Похоже, в эти выходные все будут играть в счастливые семьи, пока я буду напиваться и топить свои печали в какой-нибудь случайной киске.

Настроение стремительно падает, и я говорю Скарлетт, что мне нужно пойти и закончить кое-какую работу. Как только я кладу трубку, я откидываю голову на спинку стула и смотрю в потолок — мое любимое занятие в последнее время.

Я искренне верю, что со временем я забуду о ней. Что какая-нибудь другая женщина вызовет мой интерес, и я без труда перейду к другой. Я не ожидал, что мне будет плохо каждое утро, когда я проснусь, и не ожидал постоянного депрессивного состояния, которое сопровождается ощущением, что весь мой мир вращается вокруг нее, и ничто из того, что я делаю или говорю, не заставит меня забыть об этом.

А иногда я радуюсь моменту, когда чувствую себя прежним. Но это всегда недолговечно. Что-то или кто-то напоминает мне о ней, и я возвращаюсь к реальности быстрее, чем можно произнести слово «сломанный».

Я никогда не чувствовал себя таким одиноким, проходя через все это, как кочевник. Кейт была занята работой, по словам Лекса. Я отдаляюсь от нее, потому что, честно говоря, я полагаюсь на нее больше, чем хочу признать. В то же время, она не тянется ко мне. Что-то изменилось во время ее последнего визита. В моей жизни и так достаточно драмы, и я не в том состоянии духа, чтобы добавлять еще одну.

Я делаю храброе лицо, не позволяя никому увидеть, как сильно это на меня влияет. Хейден и Пресли относятся ко мне так, будто я умираю, вечно суетятся вокруг меня и приглашают в гости, чтобы забыть обо всем. Когда я говорю им, что со мной все в порядке, они не верят и дают мне гору работы, чтобы я не отвлекался. Долгие часы работы в офисе помогают успокоить мой беспокойный ум, пока не наступает ночь, и я снова остаюсь один.

Чарли поступает точно так же, заставляя меня совершать многочисленные вылазки и приключения с девочками, чтобы проветрить голову. Лекс никогда ничего не говорит, кроме того, что понимает, что я чувствую, переживая разлуку с Чарли в течение нескольких лет. Он предупреждает Чарли, чтобы она была помягче со мной и перестала относиться ко мне как к сломанной птичке.

Я не могу не согласиться.

Поздно вечером в пятницу я решаю, что мне нужно уехать, и