Ранее я уже выражал недовольство возмутительными отповедями, которые доносятся из каждого угла: «Если заурядные массы не могут достаточно заработать в современной рыночной экономике, значит, они не могут предложить рынку ничего стоящего. Нельзя искусственно влиять на рынок, создавая иллюзию ценности их труда. Пусть люди сами сделают себя ценными работниками».

В принципе, я не возражаю. Я не поддерживаю идею создания избыточных рабочих мест для имитации занятости. Это принижает труд и создает почву для мошенничества и коррупции.

Однако компании, ориентированные на интернет, без устали зарабатывают огромные капиталы, хотя их деятель – ность в сущности сводится к тому, что они назначают свою цену на сетевую деятельность обычных людей. Так что вовсе не рынок постановил, что обычные люди не котируются в интернете. Так получилось потому, что большинство людей выведены из процесса определения собственной коммерческой ценности.

Предложения гуманизировать информационную экономику часто встречают с глумливой ухмылкой. Слыханное ли дело: не только гении, но и обычные люди могут внести ценный вклад в мир, которым заправляют технократические элиты и суперкомпьютеры?

Такая реакция вполне понятна, ведь «безработный» привычно ассоциируется с «влачащим жалкое существование». Однако в ряде случаев сомнения в ценности чужого труда указывают на сильную подверженность предрассудкам.

Приведу пример: когда инвесторы без тени сомнения оценивают в десятки миллиардов долларов сервер-сирену, на котором хранятся данные о пользователях, не имеет значения, укладывается ли в бизнес-план вероятность получить соразмерный объем прибыли и как далеко она отстоит от реальных возможностей предприятия. В то же время инвесторы даже не задумываются, что люди – единственный источник столь ценной информации – могут представлять собой какую-то ценность.

Помимо прочего, идеологически ангажированные сторонние эксперты норовят наброситься на каждого, кто указывает на абсурдность замыслов, которые с недавних пор вынашивает Кремниевая долина. Даже не пытайтесь заикнуться, что всем этим юным дарованиям со свежими докторскими степенями следовало бы заниматься чем-то более значительным, чем подсовывать пользователям проплаченные ссылки. Вам тут же предъявят непрошибаемый контраргумент: ценность результатов современных облачных вычислений, видите ли, невозможно выразить в денежном эквиваленте. К примеру, совершенно непонятно, каким образом инвесторы собираются заработать на Twitter, но в его защиту твердят одно и то же: «Посмотрите, как много неучтенных ценностей они создали, усовершенствовав технологии, связывающие людей!» [1]

Хорошо, давайте разбираться со стоимостью произведенных ценностей. Все они совершенно реальны; если мы хотим строить растущую экономику, основанную на информации, признание за информационными продуктами реальной стоимости должно стать ее неотъемлемой частью. И с чего вдруг капитализм стал плодить неучтенные ценности?

Почему получается так, что сведения о действиях обывателя в сети приносят ошеломительную прибыль серверу-сирене, а частным лицам за точно такие же данные перепадают только ничтожные крохи в виде кратковременного удовлетворения своего эго и ускоренного поиска нового дивана, на который можно завалиться?

Иными словами, как только программное обеспечение станет ключевым инструментом в таких отраслях, как транспорт, энергетика и здравоохранение, разве индустрии связи и развлечений не станут для экономики важными средствами борьбы со спадами? Внедрение программного обеспечения за последнее время порядком подорвало две последние отрасли.

Когда решение определенных задач можно автоматизировать, фокус перемещается на те из них, которые не поддаются автоматизации. С экономической точки зрения главный вопрос состоит в том, кто получает плату за работу, выполняемую людьми на низовом уровне, который на данном этапе исторического развития невозможно автоматизировать.

Справедливая гуманистическая экономика устойчиво функционирует только при таких условиях, когда непосредственные исполнители задач, не поддающихся автоматизации, получают за свой труд оплату. Если оплату получают третьи лица, управляющие крупнейшими компьютерными сетями, экономика больше не может считаться справедливой.

Так обнаружат ли люди при гуманистической экономике достаточную ценность друг в друге, чтобы она давала возможность заработать на жизнь, как только облачное программное обеспечение при поддержке роботов и прочих гаджетов сможет удовлетворить все жизненные потребности и желания? Можно выразиться и более прямо: «Смогут ли обычные люди создать столько ценностей, чтобы подобное устройство экономики окупилось в долгосрочной перспективе?»

Отвечая на этот вопрос, мы можем отталкиваться от известных рассуждений о том, что люди могут сделать для серверов-сирен, и аккуратно перевести тему на то, что люди могут сделать для самих себя и друг для друга. Тут же напрашиваются как минимум два очевидных ответа.

Первый из них заключается в том, что людям всегда интересно, что выкладывают в сеть другие пользователи. Множество людей находят аудиторию для своих твитов, блогов и новых постов в социальных сетях. Поправки к статьям в Википедии, видеоролики на YouTube, моментальные снимки, подборки картинок, бесцельное блуждание по сети, вторичные реакции на инфопродукцию и смесь всего вышесказанного – и в самом деле, есть где разгуляться фантазии, чтобы предположить, что множество людей в обозримом будущем по-прежнему будут поставлять в сеть ценности такого рода, если их вклад будет учтен объективно и в полном объеме.

Кто-то может сказать: все это сущая чепуха, на которой невозможно выстроить экономику. И снова повторюсь: как можно считать чепухой продукт, приносящий пользу людям, которые его создали? И почему за эту чепуха приобретает реальную стоимость, когда ее использует в своих интересах центральный сервер где-то вдалеке?

Экономике нет дела до наших личных предпочтений. Если уж пользователи сумели удовлетворить свои фундаментальные потребности и доросли до среднего класса, то экономика должна иметь дело с предпочтениями других, хотим мы того или нет.

Трудно сказать, какая доля сегодняшней экономики основывается на удовлетворении наших желаний, а не потребностей, поскольку, как отметил Абрахам Маслоу[115], на наших глазах происходит смена парадигм. По самым скромным оценкам, к области желаний, переросших в потребности, следует относить не только индустрию развлечений, но и такие крупные отрасли, как косметика, спорт, досуг, туризм, дизайн, мода, гостеприимство, ресторанный бизнес, хобби, уход, эстетическая хирургия и большая часть гиковских забав.