Внезапно он услышал, как в арбалет вложили новую стрелу. Услышал, как натягивают тетиву. Он замер и развернулся, обнажив клыки.

Другой член Гильдии фейри, лорд по имени Вир, злобно улыбнулся Бастьяну.

– Дай мне повод, жалкий ты кровопийца. – В глазах у него горел дьявольский огонек. – Сделай так, чтобы все думали, что у меня не было выбора. Прошу.

– Не промахнитесь, лорд Вир, – сказал Бастьян. – Потому что второго шанса у вас не будет.

– Вир, – произнесла леди Силла, хлопнув в ладоши. – Немедленно опусти оружие.

Серебристые глаза лорда Вира блеснули. Он снова улыбнулся Бастьяну, еще несколько секунд продолжая целиться тому прямо в сердце. Потом все же опустил арбалет.

– Разумеется, леди Силла.

– Давай разрешим все недопонимания между нами, Себастьян, – сказала леди Силла добрым голосом. – Это несчастье произошло лишь ради моей дочери. Это создание из Вальд знало о местонахождении Филиппы Монтроуз. Селина же ценит жизнь своей смертной подруги. Я всего лишь пытаюсь помочь им обеим. Надеюсь, ты понимаешь меня.

Бастьян ничего не сказал. Он устал от того, что леди Силла всегда предоставляет убедительные причины своего пугающего поведения. Бастьян не верил ей, пусть фейри и не способны лгать. Правительница Летнего королевства наслаждалась властью над теми, кто слабее нее. И какой бы обман она ни придумала, это было лишь то, во что верила она сама – точно так же, как верила она и в свою добродетель. Ее собственное извращенное чувство справедливости. Однако Бастьян видел, как блестят ее глаза. Этот блеск говорил о том, что жестокостью она не гнушается, а наоборот, наслаждается.

– Если Арджун Десай и Филиппа Монтроуз оказались в ловушке в Зимнем королевстве, то дело, скорее всего, в том, что Арджун пообещал отслужить какое-то время гномьему королю, когда пытался спасти меня и Селину, – сказал Бастьян. – Я бы хотел, чтобы мне дали позволение отправиться в ледяной дворец и поговорить с гномьим королем, чтобы уговорить его освободить их. – Ему было неприятно просить разрешения у леди Силлы, однако он знал, что следует поступить именно так, если он желает покинуть Летнее королевство на мирных условиях.

И если желает потом вернуться обратно.

На губах у леди Силлы медленно расцвела улыбка.

– Возвращайся в Рощу лунных кроликов, – сказала она. – Я скоро поговорю с тобой и дочерью.

– Должно быть, их заставили пожениться. – Селина расхаживала по изогнутому полу вдоль стола в обеденном зале, и щеки у нее краснели от злости. – А если их заставили, то должен быть способ расторгнуть этот союз. – Она резко замерла, и ее длинная накидка, какие носят фейри, обвила ей ноги. Сердитый возглас сорвался с ее губ. – Будь оно все проклято! Только вчера я узнала, что фейри заключают свадьбы навсегда. Им дозволено вступать в брак только один раз в жизни. Только один. Не представляю, зачем бы Пиппа, а тем более Арджун, согласились на подобное! – Она резко повернулась к Бастьяну, отчего ее яркая юбка аметистового цвета закружилась в противоположную сторону. – Если их держат силой, мы должны их спасти. – Ее зеленые глаза вспыхнули от уверенности. – Эти проклятые зимние фейри должны знать, что не имеют права играть с нами таким наглым образом.

Вот одна из многочисленных причин, по которым Бастьян влюбился в Селину: ее нежелание отворачиваться от тех, кто ей дорог, даже если ей самой могла грозить смертельная опасность. Однако впервые с тех самых пор, как Бастьян повстречал Селину, ее непоколебимый взгляд вызвал тревожный ком у него в горле. Он сглотнул, отказываясь прислушиваться к чувствам.

Сила Селины – и ее верность – были ее преимуществами. Качествами, которыми Бастьян всегда восхищался.

И неважно, что в этот самый момент она рассуждала, как своя мать.

– Проклятые зимние фейри? – мягко переспросил Бастьян.

Растерянность исказила черты лица Селины.

– Я не имела в виду тебя, разумеется.

– Разумеется. – Бастьян скрестил руки на груди. – Ты имела в виду лишь тех зимних фейри, которые не важны.

– Это… нечестно с твоей стороны, так говорить. – Селина начала было отчитывать Бастьяна и дальше, но потом замерла. Она протянула руку к нему, и на ее руке блеснул браслет с огромным аметистом, окруженным бриллиантами в стиле Летнего королевства. – Я не хочу с тобой ссориться, – продолжила она. – Особенно сейчас, когда у нашей семьи неприятности.

Бастьян взял ее за руки. Поцеловал ее ладони, вдохнув аромат кожи, неустанно помня, кто они оба такие.

– Я уже поговорил с твоей матерью, – сказал он, приложив ладони к ее щекам. – И даже если она не даст мне разрешение, я собираюсь уйти через час.

Селина моргнула.

– С чего ей отказывать тебе и не давать разрешение уйти?

Бастьян осторожно выдохнул. На кратчайшую долю секунды он подумал о том, чтобы поделиться с Селиной своими мыслями. О том, что все попытки леди Силлы обмануть его провалились. Однако на это будет время потом. Сейчас же куда важнее отправиться на помощь Арджуну и Пиппе.

– Твоя мама просто… очень сложная женщина, Селина, – сказал он. – Она правит землями капризных фейри. Каждый ее шаг должен быть осторожным. Продуманным. Невозможно поддерживать порядок, какой поддерживает она, не проявляя… бескомпромиссное поведение порой. Я не виню ее в этом.

Селина обняла его за запястья, опустив плечи.

– Моя мама каким-то образом тебя обидела, Бастьян? – спросила она. – Пожалуйста, поговори со мной. С каждым днем ты кажешься мне все более отстраненным, а еще ты хмуришься каждый раз, когда она входит в комнату.

Бастьян колебался. Ему не нравилось колебаться рядом с Селиной. Он не был уверен, что Селина готова услышать или увидеть все то, что слышал и видел он сам. Однако, что еще хуже, Бастьян не был уверен в том, что Селина готова поверить во все это.

– Мы с твоей мамой из совершенно разных миров, – сказал он наконец.

– Не веди себя как политик. Только не со мной. – Селина хмыкнула. – Я видела, как ты очаровываешь людей, заставляя их верить во что угодно и давая им вот такие вот уклончивые ответы.

Ком в горле у Бастьяна разрастался. Почти в том же самом он обвинял мать Селины меньше часа назад.

– Быть может, мой дискомфорт на самом деле вызван тем, что мы с леди Силлой очень похожи, – признался он.

– Она тебе не нравится, – сказала Селина с ноткой обиды в голосе.

Бастьян прикусил язык. Он погладил щеку Селины большим пальцем и произнес:

– Не нравится.

– Почему?

– Потому что она скрывает свою истинную натуру от тебя, – сказал Бастьян. – А если она скрывает часть себя от тебя, это все потому, что она знает, что ты не будешь рада увидеть правду.

– Она всегда была к нам добра, – заметила Селина. – Встретила тебя с распростертыми объятиями, несмотря на неприязнь придворных. Почему ты не можешь поверить в то, что она меня любит?