Бастьян услышал, что что-то происходит, еще до того, как увидел. Душераздирающий вопль пронесся среди сумрачных деревьев. Он стер кровь со рта и рук и замер, прислушиваясь.

За первым криком последовал второй. А вдогонку ему раздался смех. Бастьян отпустил зверя, похожего на оленя, которого держал в руках, и бросился в сторону шума. Когда он подошел ближе, то замедлился, уже не мчась со сверхъестественной скоростью вампира. Вместо этого он присел в тени, затаившись и напрягшись.

Стоны стали звучать жалобнее. Вскоре Бастьян сумел различить слова.

– Вы поплатитесь за это жизнью! – прискорбно выло создание, чей голос срывался от боли. – Клянусь, вас разорвут на части.

– Ты забрела на нашу территорию, – произнес кто-то задорным тоном, цокнув языком. – Кто теперь тебя может спасти?

– Я дочь…

Раздался звук выпущенной из арбалета стрелы, и с губ несчастной сорвался новый стон боли. Бастьян опустился на колени и вгляделся в происходящее за низко висящими ветками. Он увидел поляну, на которой было не менее шести самых высокопоставленных членов королевского двора Уайль, известных под названием Гильдия фейри, которые кружили вокруг искалеченного существа. Гильдия фейри состояла из наиболее могущественных и влиятельных родов в Летнем королевстве. Это напоминало Бастьяну о некоторых эксклюзивных общественных клубах Нового Орлеане. Он узнал членов Гильдии фейри по ярким эмблемам с изображением вечнозеленых растений на мантиях. И на рукавах. И на капюшонах. И на драгоценностях. На всем, что могло привлечь внимание к их надменному месту в обществе.

Члены Гильдии фейри считались главными придворными Сильван Уайль. И, по опыту Бастьяна, они обычно вели себя как титулованные детишки богатых землевладельцев. Жестокость была для них частью естества, как и их безразличие и насмешки по отношению ко всем, кто ниже по статусу.

У трех членов Гильдии фейри в руках были арбалеты. Даже издалека Бастьян мог учуять острый запах посеребренных наконечников стрел. Этот металл причинял боль любому ночному жителю Сильван Вальд, в том числе Бастьяну и его виду.

Чтобы рассмотреть происходящее получше, он беззвучно вскарабкался на ветки дерева, где уселся, чтобы наблюдать за разворачивающимися событиями.

Рогатая сатирша, чьи копытца окрасила кровь, а грудь усеивали стрелы, корчилась от боли в центре обступивших ее кругом фейри.

– Я уже… – Сатирша снова охнула, кровь текла по ее животу и рукам. – Я уже рассказала вам все, что вы хотели узнать. Отпустите меня.

Один из членов Гильдии фейри, леди по имени Ларисса, покачала пальцем, точно отчитывая непослушного ребенка.

– Я хочу знать, куда увели сына генерала Рийи, – сказала она. – Пусть Арджун Десай и проклятый этириал, он все равно по статусу выше, чем псина вроде тебя. – Она плюнула на сатиршу. – Грязная зимняя уродина!

– Я не знаю… – плакала сатирша. – Я же сказала вам, я не знаю, куда они отправились. Знаю лишь, что их видели у ворот зимнего дворца Кура.

Леди Ларисса покачала головой, вскинула арбалет и выпустила новую стрелу в бедро сатирши. Та завизжала от боли, когда стрела глубоко вонзилась в ее мех. Фейри натянула новую стрелу, и сатирша задрожала и завизжала так, что земля затряслась.

С Бастьяна было достаточно.

Он выскочил на поляну, спрыгнув с дерева и шумно опустившись на землю. Волна гнева захлестнула его.

– Что здесь происходит? – спросил Бастьян, сердито зашипев.

Только один из членов Гильдии фейри оказался достаточно умен, чтобы в момент всеобщего удивления осознать, что происходит, и попытаться сбежать. С нечеловеческой скоростью метнувшись наперерез, Бастьян встал у него на пути. Хотя он и понимал, что его действия расценят враждебно, он все же обнажил клыки. Член Гильдии фейри инстинктивно выставил арбалет, нацелившись на Бастьяна. Он уставился на него в ответ, бросая вызов без слов.

– На твоем месте, – злобно сказал Бастьян, – я бы прицелился хорошенько, чтобы не промахнуться.

– Происходящее здесь тебя не касается, вампир, – встряла леди Ларисса непринужденным тоном. – Если уйдешь сейчас же, мы можем сделать вид, будто ты и не совал свой нос в дела, которые не предназначены для твоих ушей.

– Она создание ночи. – Бастьян посмотрел на сатиршу, которая лежала на траве, тяжело дыша. – Она безоружна. Вы пытаете ее ради информации о сыне генерала Рийи. Арджун Десай является членом и моей семьи. Уверяю вас, это всецело мое дело.

На краю поляны один из членов Гильдии фейри, чья голова была покрыта капюшоном, вышел вперед. Бастьян с трудом сдержал удивление, когда фейри-леди сняла накидку с головы.

– Мне жаль, что тебе пришлось все это увидеть, Себастьян, – сказала леди Силла спокойным голосом. Выражение ее лица было непроницаемым, как и всегда. – Я полностью согласна с тобой в том, что пытки неприемлемы. Однако, к сожалению, они эффективны. Лорд Арджун и его новоявленная супруга исчезли из Беседки плюща прямо в день свадьбы, очевидно, из-за того, что лорд из Вальд желал, чтобы Арджун исполнил данное тому обещание. Я знаю, что и Арджун Десай, и его супруга Филиппа Монтроуз очень важны для моей дочери, и я решила, что необходимо разыскать их как можно скорее. – Леди Силла шагала через поляну, пока говорила, двигаясь плавно, как лебедь по воде. – Что, увы, и вынудило меня прибегнуть не к самым лучшим методам.

Растерянность спутала Бастьяну мысли. Арджун женился на Пиппе? Бастьян даже не знал, что эти двое были хорошо знакомы, не говоря уже о том, что нравились друг другу. Пиппа ведь помолвлена с Фобосом Девере. Если свадьба Арджуна и Пиппы и состоялась, потому что у них не было иного выхода… Значит, скорее всего, свадьбу сыграть их заставили.

– Я хочу, чтобы вы отпустили сатиршу, леди Силла, – сказал Бастьян. – Она страдает и уже ответила на все ваши вопросы.

Леди Силла кивнула, и жемчужная пудра у нее на лбу заблестела в свете полуденного солнца.

– Я собираюсь ее отпустить, – сказала она, – и, разумеется, позабочусь, чтобы ее раны залечили. Я же не чудовище.

Бастьян прикусил язык, чтобы промолчать, и сглотнул. Ему хотелось еще много чего сказать. Однако сегодня, так же как и вчера, он знал: если спорить с леди Силлой на ее же территории, невозможно предугадать, что с ним может произойти.

После того как Бастьян уже бесчисленное количество раз пытался предупредить Селину и намекнуть ей, что не стоит обманываться внешностью, он переживал, что ее терпение может лопнуть. И Бастьян понимал почему. Селине хотелось верить, что ее мать является благосклонной правительницей. Что ее кровь принадлежит крови доброй королевы. Бастьян знал это, потому что точно так же он рассуждал все прошедшие годы, когда дело касалось дяди Никодима. И его непоколебимая вера в дядю в итоге не принесла ничего, кроме ущерба, им обоим.

Вряд ли Селина станет слушать аргументы Бастьяна, поэтому он обратил взор на сатиршу. Он присел рядом с ней и начал обламывать стрелы, не вынимая наконечников из плоти. Сатирша снова вскричала, испугавшись и не зная, чего от Бастьяна можно ждать.