Речь мальчика была коротка, эмоциональна и неожиданна – до этого он ничего подобного не демонстрировал. Да и в горячности не замечен – старался держаться невозмутимо, хотя у него не всегда это получалось. Но у каждого тихони рано или поздно наступает момент, когда ледяная оболочка, скрывающая клубок раскаленных эмоций, дает слабину.

У мальчика сейчас был именно такой момент.

– Я выполню все, что ты прикажешь, – тихо отозвался старик. – Амидис, не надо возражать. Если потребуется, я понесу тебя против твоей воли.

Ххот, выразительно поведя бровью, хлопнул в ладоши:

– Отлично сказано! Мальчик, из тебя выйдет отличный оратор! Даже меня проняло! Надеюсь, то золото, что ты мне почти пообещал, не подобно ласточке – гоняться за ним не хотелось бы. И давайте теперь до рассвета поспим – в темноте, с покалеченным на руках, мы идти не сможем. Или сами покалечимся: кто нас тогда нести будет?! Я дежурю первым – займусь носилками, чтобы с рассветом времени не терять. А ты, мальчик, прежде чем уснешь, признайся наконец: ты и впрямь принц Аттор?!

* * *

Дороги в Скрамсоне были ужасными. На пути в Венну они сделались кошмарными. Но то, что в Венне называлось дорогами, на самом деле являлось труднопреодолимыми полосами препятствий для техники и пехоты. Даже танк на коротком пути два раза попадал в ловушки, из которых выбирался с огромным трудом, а грузовик тащили будто прицеп – на металлическом тросе. Сам он по этой грязи ехать не мог.

Граций надеялся добраться до самолета Энжера еще засветло, но к поляне подъехали только в глубокой темноте. Десяток огромных костров освещал лагерь по периметру. Танк, остановившись у жердевой изгороди, тянувшейся вдоль ряда палаток, заглушил двигатели – нетерпеливый Эттис торопился разобраться с очередными возникшими неполадками.

Советник, выбравшись из машины, первым делом приказал Феррку позаботиться об организации достойного места для ночлега и обеда. Но о втором позаботились без Грация – подошедший гвардеец доложил, что Энжер ожидает его в самолете, где давно уже накрыт стол.

Граций мимоходом прошелся по приличной луже, стараясь хоть немного счистить грязь с сапог, – о руках и лице даже не стал беспокоиться. Увы, ручья на поляне не наблюдалось: если и есть подходящая вода, то надо ее еще найти или дождаться, когда подсуетится Феррк. Времени на это не было – час поздний, Энжер уже давно должен спать: нельзя заставлять его ждать.

В самолете советника встретили те самые восхитительные девушки, заботливо предложив воспользоваться тазиком с теплой водой и принадлежностями для мытья. Граций не отказался. Грязь его уже достала – он готов был половину состояния отдать за нормальную баню, а не то закопченное кошмарище, которое посетил в нищей деревушке, что осталась южнее Матриссы. А будь с ним в бане одна из этих белокурых див, то и второй половины наследства не жалко.

Энжер принял советника все за тем же столом. На белоснежной скатерти дожидался поднос с серебряной посудой – все тарелки были аккуратно прикрыты крышками. Не успел Граций присесть, как одна из красавиц крышки быстро убрала, а вторая принесла поднос для старика: ничего, кроме простой керамической кружки, на нем не было.

Заметив недоуменный взгляд советника, Энжер пояснил:

– Это слабый чай – единственное, что могу себе позволить себе в такой поздний час. Возраст, знаете ли… Не обращайте внимания – наслаждайтесь ужином. Вы его заслужили: судя по всему, дорога у вас выдалась нелегкой.

Граций, разрезая отбивную, кивнул:

– Вы правы – худших дорог я еще не встречал. Не пойму, откуда в этом горном краю взялось столько грязи – сплошная трясина. Даже на черноземах Эстии такого болота не увидишь. Проклятый и убогий край – унылый и не интересный никому…

– Вы ешьте, не отвлекайтесь. Ужин немного остыл – вы уж простите: его подогрели, услышав шум моторов, но вы подзадержались. И не ругайте этот край – он не столь уж плох. Вот – сейчас покажу! – Поднявшись, Энжер пошарил в шкафчике, положил на стол открытую лакированную коробочку, почти доверху заполненную белыми и желтоватыми камешками. – Взгляните на это чудо! Знаете, откуда они? Здесь неподалеку маленькая речушка протекает – мой помощник с парой гвардейцев голыми руками там насобирали их за каких-то несколько часов.

– Господин Энжер, мне это ни о чем не говорит. Я не разбираюсь в камнях.

– Ох, простите! Это настоящие алмазы – качество у многих просто изумительное.

– Не понимаю, чему вы рады: алмаз недорого стоит. Да и красивым его не назвать. Я видел украшения с ними – не смотрятся. Причем эти камни в коробке вообще ничего не стоят – ценятся лишь голубые и розовые.

– Эх, вы не понимаете! Анна, солнце мое, подойди-ка сюда. Наклонись. Взгляните.

Советник уставился на серьгу в ухе красавицы. Золотая безделушка с прозрачным камешком. Камень был не из простых – резчик придал ему круглую форму, состоящую из многих граней. Блеск у самоцвета был потрясающим – почти как у качественного зеркала. Где-то в недрах камня попадающий в него свет разделялся на потоки, и каждая грань отбрасывала свой луч.

– Потрясающая игра света. Похоже на бесцветный циркон – доводилось такие видеть.

– Нет, это не циркон. Это простой алмаз, но ограненный особым образом, – в моем мире его называют бриллиантом. В вашем мире так гранить не умеют, да и я сумел этого добиться лишь недавно. Не так уж сложно – просто руки не доходили до таких мелочей: все больше пушками да моторами… Очень скоро среди аристократов начнется бум на бриллианты – я уже заранее начинаю считать прибыль.

– Не продадите вы их по высокой цене. Алмазы здесь под ногами валяются – их как грязи. У нас из них резцы делают для камня, стекла и даже стали. Не получится золото лопатами черпать за такой распространенный товар.

– Пока бриллианты будут в диковинку, собрать сливки успеем, а дальше пусть уже законы экономики работают. Но я отвлекся! Вы не поверите, но в моем мире за камень, что сейчас украшает ушко очаровательной Анны, можно было получить табун породистых лошадей или, если мерить в золоте, – слиток размером с поросенка. Удивлены? Все просто – алмазов в моем мире очень мало, а спрос на них высок. Далее уже вступают в силу те же законы экономики. А вот скажите мне одну вещь: на наших островах алмазы тоже валяются под ногами, будто мусор?

– Я про такое не слышал, – ответил Граций, потянувшись к бокалу с вином: едва теплое мясо было немного суховатым.

– Верно, у нас их нет. У нас много чего нет: железа, олова, меди, ртути, золота, свинца и цинка. Нет марганца и никеля, нет редких металлов и редкоземельных. Нет асбеста, нет слюды…

– Постойте, – перебил Энжера Граций. – Железо у нас добывают и медь тоже.

– Верно, добывают. Есть аж одно приличное месторождение железа и несколько мелких. Качество металла низкое, себестоимость добычи огромна. До захвата Аниболиса большую часть железа мы получали из огарков обожженного пирита. Сернистая, паршивая сталь… Или наша медь, что добывается из песчаника: нужно переработать гору породы, чтобы получить один килограмм. А здесь? Здесь есть целые горы, состоящие из магнитного железняка, – чистейшая руда высочайшего качества. Рудники местной Медной горы столь богаты, что рудокопы работают лишь на участках, где руда почти ничем не засорена, чтобы не возиться с обогащением. То, что они выбрасывают в отвалы, для нас сокровище! В Темной Цитадели целый дворец был, облицованный отличным малахитом из этих рудников. Золото можно мыть чуть ли не в каждом ручье, свинец и цинк в районе той же Медной горы можно под ногами собирать – контрабандисты нам доставали их именно оттуда. Только по серебру мы выигрывали – месторождения Скрандии гораздо богаче местных. Хотя это не факт – может, просто никто здесь не искал его серьезно. Как ту же медь не искали – хватало рудников на Медной горе, и создавать новые не было смысла. Железо и искать не надо: оно на острове повсюду. Древнее название Наксуса – Железная Земля. В этой земле есть все элементы периодической системы, и тяжелых при этом до неприличия много. А вот южные острова бедны тяжелыми элементами – их там практически нет. Я не знаю, почему так получилось, но, думаю, в этом корень всех проблем…