– Черт, – озабоченно говорит он, – что-то мне это не нравится.

– Наверное, надо сообщить на мостик? – неуверенно предлагаю я.

Палуба у нас под ногами содрогается, и «Полярный медведь» с натужным ревом устремляется вперед.

– По-моему, они уже заметили, – отвечает Ник.

Мы молча поднимаемся на мостик. Там полно народу, и все чем-то заняты.

– Спускайтесь к себе, – говорит нам Марго, проносясь мимо. – У нас опасная ситуация. Это китобои, они охотятся на полосатиков.

– Но я видела фонтаны, – кричит Сумайя. – Что, если они заметят гладких китов?

– Мы сейчас находимся между китобоями и китами, – говорит Марго.

Судно дает крен, и она хватается за поручень, чтобы не упасть. Все оборудование на мосту, даже привинченное к палубе, трясется от напряжения.

– Мы в нескольких часах ходу от американских территориальных вод, – добавляет Марго, указывая на карту. – Если нам удастся прикрывать стаю до тех пор, китобоям придется повернуть назад.

– У меня не хватит топлива идти с такой скоростью, – ворчит капитан и дергает головой в нашу сторону.

– Немедленно отправь эту троицу вниз, – рявкает он на Марго. – Не хватало, чтобы они начали стрелять, а здесь ребенок.

– Стрелять? – потрясенно выдыхаю я, но Марго уже открыла дверь.

– Не бойся, – успокаивает она меня, указывая на ведущий вниз трап. – Они способны только на блеф и угрозы. Мы не раз сталкивались с этими ребятами.

– Кто это? Русские? Японцы?

– Точно не знаю, – пожимает плечами Марго. – На кораблях нет опознавательных знаков. Обещаю, мы сделаем все возможное. Идите вниз!

Мы с Домиником спускаемся вслед за Сумайей, которая топает по железному трапу, хватаясь обеими руками за поручни. Внизу машина гудит еще громче. К реву двигателя присоединяется странный лязг, которого я не слышала раньше.

По дороге к раздевалке нас перехватывает повариха.

– Не знаю, что все делают там наверху, – говорит она, высунув припыленную мукой голову в дверь камбуза, – но у меня дрожжи не поднимаются, а все помощники куда-то смылись. Хоть кто-нибудь может помочь?

Доминика не надо просить дважды: он уже надевает фартук. Я помогаю Сумайе выбраться из гидрокомбинезона и складываю его вместе с комбинезоном Доминика и шлемами.

– Я отнесу на место, – говорю я, и он благодарно машет рукой, уже испачканной в муке.

Повариха направляет Сумайю к большой банке с сушеными фруктами, а я закрываю за собой дверь и бегу по коридору. Запихнув костюмы в шкаф, я спешу к своей койке за телефоном. Если с этими китобоями начнется заваруха, надо будет сфотографировать.

Снимок: Сосульки на карнизах

Инстаграм: Роми_К [ «Полярный медведь», Тихий океан, 23 апреля]

#МеждународныйКонфликт #Ой!

6639 ♥

Чему я научилась во время международного конфликта в открытом море:

1. Когда ты хочешь предотвратить убийство кита, время тянется страшно медленно.

2. Таинственные китобойные шхуны – маленькие и невероятно быстроходные. Кто бы они ни были, если верить Марго, они не за гладкими китами, а за полосатиками; как ни прискорбно, последнее не запрещено законом.

3. Юрисдикция в международных водах – понятие туманное.

4. В апреле в Беринговом море бывают ужасные весенние штормы.

5. Даже одна-единственная фотография кита – или китобоя – стоит потраченных сил.

Когда я заканчиваю свои заметки и вновь выползаю из каюты, оказывается, что капитан отдал команду «свистать всех наверх». Только меня не позвали. Весь экипаж собрался на палубе, вернее, на мостике, потому что при такой погоде по палубе особо не разгуляешься. Огромные волны разбиваются о нос корабля, а через окно ничего не видно, хотя стеклоочистители работают в полную силу.

Снаружи на карнизах намерзли сосульки, а разноцветные флаги и вымпелы полощутся на фоне серого моря. Не знаю, как можно измерить волны посреди ледяного океана, но на глаз они не меньше трехэтажной постройки где-нибудь в Челси, и такие же серые. В движении волн нет системы, они хаотично накатывают в разных направлениях. Повсюду летают ошметки белой пены.

На мостике капитан орет в телефон, Марго – в рацию, а тип в полосатом свитере выкрикивает какие-то цифры, бегая от одного прибора к другому.

Все заняты, меня никто не замечает. Я прокрадываюсь в самый дальний угол, подальше от бдительного капитанского ока, и начинаю снимать. Сделать хоть один достойный снимок во время такого шторма – та еще задачка. Откуда-то снизу несет дизельным топливом.

Через потоки воды на стекле я вижу, как один из самых маленьких разноцветных вымпелов отрывается от флагштока и исчезает в серых волнах. Корабль сотрясает мощный порыв ветра, от которого дребезжат стекла.

В этот момент Марго замечает меня и, ухватившись за поручень, движется по периметру мостика к моему укрытию. Она грозно нависает надо мной. Бинокль у нее на шее еще больше, чем у Сумайи.

– Капитан отправил тебя вниз! – кричит она мне в лицо и тычет пальцем в сторону трапа. – Марш!

Я поднимаю руки, признавая себя побежденной.

– Ладно, ладно, уже иду. А с китами все в порядке?

– С тех пор как начался шторм, я их не видела, но, возможно, в этом виновато волнение, – пожимает плечами Марго.

Я на полусогнутых направляюсь к выходу. Она следует за мной по пятам: не верит, что я уйду.

Капитан окликает Марго, двигатель у нас под ногами вновь тяжело содрогается. Она не отвечает; капитан резко разворачивается и замечает меня.

– Эй, ты! – рявкает он. – Марш вниз!

Спотыкаясь, спешу к выходу и вдруг замечаю в окне темную махину китобойного судна, вздымающуюся над волнами в каких-нибудь десяти футах от носа нашего корабля.

– Задний ход, все машины! – ревет капитан.

Нос вражеского судна теперь возникает слева от нас. С бака хлещут потоки воды, и оба корабля дают сильный крен.

– Что, черт возьми, они делают? – вопит Полосатый Свитер и лихорадочно дергает все ручки назад.

Судно вновь кренится, и я, потеряв равновесие, лечу вниз по лестнице.

Снимок: Скорая помощь

Инстаграм: Пекарь_Ник [Анкоридж, Аляска, 23 апреля]