— но не настолько, чтобы отказаться от финансовой помощи. Правда? — рассмеялась Катерина, и быстро продолжила, чтобы врач не взорвался яростью. — девушку надо не жалеть, а завидовать. Ишь ты, какая она ценная. Будь она активом, ох как бы выросла сейчас в цене. Как твои акции Миша, вы еще держитесь?

— а что супруг не рассказывает тебе, Катя? — с усмешкой сказал Михаил, он дошел до дверцы шкафа.

— ах, представляешь — неееет. Не говорит. — Катерина издевалась.

— а ты понимаешь, насколько сильно зависишь от от нашего бизнеса? — спокойно произнес Михаил, больше подразумевая вопрос о причинах ее издевательства в такой ситуации.

Он прислонился к шкафу, и медленно, чтобы не было слышно скрипа поворачивал свое колено, закрывая дверцу.

— еще как Миша. Но, — она постучала себя по лбу. — я умная. И давно смекнула, что ваш цифровой бизнес. Это баловство. Сегодня есть, а завтра новый скачок технологий, новое поколение пользователей — поколение Z или мини Z, там так все скачет, подростки уже в 7 лет активнее тридцатилетних. Я никогда всерьез не воспринимала эту сферу. Патентовать идеи — это же безумие.

— технологии должны служить людям, а не развлекать их. — сказал Неменкевич и протянул лист на анализы. — 505 кабинет. Работает в утренние часы.

Михаил подошел к столу взять листок, рыжий мужчина хмуро смотрел на него казалось не из-под бровей, а усов.

— я хочу написать заявление на опекунство или что-то, чтобы иметь доступ к данным пациентки. Агаты Вальц.

— сколько заботы. — зло прокомментировала Катерина.

— вы ей родственник? — спросил Неменкевич.

— нет. — ответил Михаил.

— муж? — продолжил перечисление Неменкевич.

— нет. — сказал Михаил. — но…

— но? собираетесь стать? В любом случае. Когда станете, тогда и получите доступ. А пока можете посещать ее на общих основаниях в часы приема посетителей.

— а… ты что, задумался? — Катерина подалась вперед, чтобы всмотреться в лицо Михаила и внезапно как-то рассердилась. С нее слетели маски и она совершенно искренне недоумевала. — думаешь жениться на девчонке?!

— разве не этого ты всегда хотела, и сама затеяла игру на Фестивале. — сказал Михаил.

— но не на ней же! Это была просто игра! — самолюбие Катерины ощетинилось.

— а что в ней не так? — спросил Михаил.

— Все! — Катерина вcкричала, вскочила на ноги и одернула себя. — у нее там, что медом намазано, что вы все к ней липнете.

— не понимаю, почему ты против. — сказал Михаил и встал по середине кабинета, перекрывая линию обзора за своей спиной.

— ах…не понимаешь, — Катерина снова села, — конечно. Такая милая девчушка. Знаешь, твоему брату тоже очень нравилась. Мммм, но так держался, такой стойкий, я бы даже ему премию дала за верность в супружестве. Я бы и не заметила ничего. Как ты говоришь, Володя? Технологии должны служить людям. Вот согласна. Тут-то ваши супертехнологии и помогли, Мишенька. Если бы не умный дом, ходила бы я как простушка, хлопала ресницами на мужа, верила бы в его любовь.

— Любовь, Катя? — бровь Михаила изогнулась.

— оооо ну да, ну да. можешь язвить, но благодаря, вашему умному домику в Аукшино, — Катерина погрозила пальцем довольно, — просто стечение обстоятельств. Как удобно, технологии запоминают всех, кто приходит, просто технологии так заботятся, чтобы хозяева были гостеприимными всегда, что как малые дети. Ну правда, случайно разбалтывают секретики хозяев.

— в каком смысле разбалтывают? — Михаил побледнел.

— что ты придираешься. — махнула рукой Катерина, думая что ее критикуют. — Просто это я (умная). Я догадалась, что Агаточка была в доме. Никого не было, а она была! Знаешь, даже самая недальновидная женщина задумается. А мне ничего не стоило проследить и понаблюдать, что же происходит между Матвеем. Ты что думаешь, во время ужина я наговаривала на твоего брата?

— я в этом не сомневаюсь. — сказал Михаил.

— какой ты все таки глупенький. Я пыталась, Мишенька, перетянуть тебя на свою сторону по-хорошему. Но ты не захотел. А теперь ты мне не нужен. Как и Матвейчик. Ты так любишь своего брата, мы с тобой похожи. Я любила Вадима, и ради него легла под Матвея. А ты так любишь Матвея, что вместо него пошел в петлю. И было бы ради чего. Эта девушка. Ты думаешь я обманывала всех, оговаривала мужа. ццццц — она поцокала и покачала головой, продолжая:

— Ты должен был хорошо меня изучить и знать, что я никогда не лгу на пустом месте. Матвей такой холодный, такой отстраненный, безразличный ко всем и всему. Рядом с ней он менялся. Мне казалось, что можно было бы заряжать телефон там, где эти двое находились. Такие искры сверкали. Но на минуточку, он уже был женат на мне. И да, мне хотелось, чтобы если не Вадим, то хотя бы собственный муж меня ценил. — Катерина сглотнула ком слез, ее лицо пылало. — Правда же? Нет ничего хуже, чем женщина, которая добивается внимания… от собственного мужчины, который потерял к ней всякий интерес. — и тут она словно опомнилась. — и может быть я бы и простила ему это безразличие. В конце концов, мы начинали как партнеры по опасной игре. И азарт состоял не в любви и внимании, а в тонкостястях стратегии. Сыграть с равным по силе соперником. Чистое удовольствие. Но самое смешное, что ему все равно. И тебе тоже. Вы такие сильные, недостижимые, прямо полубоги. Но у каждого Ахиллеса есть “пята”. И я нашла ее. Самоуверенность — грех. Да-да. Непростительно ни в какой борьбе. Вы были так самоуверенны, что не обращали внимания на свои же умные штучки. Я придала значение тому, как Матвей смотрит и обращается с Агатой благодаря им. Он днями пропадал тут, тренировал ее, учил, даже на лодочке катал. У них были любимые места, любимые минуты в сутках (она словно отгоняла слезы с щек)! — выгуливали собак вместе. И конечно, общий интерес — книги! книги, книги, книги. Я сначала избавилась от местной библиотеки. Ну я думала, что может она просто притворяется, бегает. Как собачонка, — и тут злость Катерины мгновенно, словно на индукционной плите чайник — закипела в тембре голоса.

— Катя, все это… никак и ничего не доказывает. Общение — это не измена. И тебе стоит успокоиться. — проговорил Михаил. — по факту у тебя нет никаких доказательств.

— кстати о собачках, — женщина начала наигранно смеятся, но ее захлестнула истерика. — они же обе сдохли. Еще два года назад. А эта хахах ваша хахаха Агата. Она даже не заметила, что ОН! купил ей другого песика. ахахахах Ее собака сдохла еще два года назад, а она даже ахахаахаха это я. это