— Конечно, папа. Был бы я хорошим человеком, утонул бы вместе с кораблем, — усмехнулся Мордред, а в его глазах была странная издевка и ненависть. — Видимо, именно на это вы и рассчитывали.

— Мы просто хотели забрать тебя у матери. Артур помнил, что ты родился в Бельтайн, поэтому мы придумали для богини судьбы пророчество. Сложно было вычислить твой возраст, ведь на Авалоне время течет иначе. Но до нас дошли слухи, что тебя отдали на воспитание во внешний мир. И тогда мы действительно собрали всех детей, которые родились на Бельтайн, посадили их на корабль, ожидая, что богиня судьбы вмешается, но она не вмешалась. Корабль отчалил от берега, а я держал его магией. Как только он начал тонуть, а дети один за другим погружаться в пучину, по велению магии, они снова оказывались в своих семьях, словно ни в чем, ни бывало. Малыши ничего не помнили, так же как и их родители. А потом тебя каким-то чудом вынесло на берег. Артур бросился к тебе, но тебя уже схватила мать. «Я не отдам тебе своего сына! Ты еще не заслужил права быть с ним!», — произнесла она, растворяясь в воздухе. Бедная Моргана пыталась помешать нам, забрать тебя, а богиня подстроила все так, чтобы она случайно погибла. Точно так же, как и Леди Ингрейна, на которую она наслала безумие.

Я тяжело вздохнул, вспоминая, как рыдал Артур, стоя на коленях на песке, где только что волна вынесла его сына.

— Судьба часто обманывает людей. И мы не исключение, мой друг, — ответил я, глядя в синие, холодные глаза наследного принца.

* * *

Допустим, это все правда. Мерлин и Артур смотрели на меня, а я отвернулся.

— Я уже взрослый мальчик, и сам завязываю на узелок тех, кто мне не нравится, папа, — насмешливо ответил я, глядя на то, как Артур тяжело вздыхает. — Так что обойдемся без родственных соплей.

Туман крался с реки, а я осмотрелся по сторонам, глядя, как призрачная стрела пролетела сквозь меня, а призрачный воин упал на колени, пронзенный в горло. Не нравится мне этот туман…

На секунду я застыл, вглядываясь в туман, а потом опустил глаза, проводя перчаткой по своей груди. Я отчетливо видел, как умираю, видел, как по груди течет кровь… А еще я видел лицо моей богини и лицо моей матери, склонившимися надо мной.

Я мельком бросил взгляд на Мерлина, который стоял под деревом, опираясь на посох. Артур молча стоял рядом, не сводя с меня глаз. «Не трогай его!», — махнул рукой Мерлин. — «Его обида все еще сильна!».

Странно, но я не могу просчитать, откуда исходит угроза, но отчетливо вижу свою смерть. Туман застилал поле призрачной битвы, а я отошел к дереву, глядя, как Мерлин выставляет вперед руку, окутывая нас заклинанием и обнажая поле битвы. Яростные крики, звон оружия, стоны и свист стрел звучали достаточно натуралистично.

— Она придет, — негромко заметил я, глядя как на самом видном месте поля появились три фигуры. Мерлин, который разил заклинаниями направо и налево, Артур и я, сошедшиеся в смертельном поединке. Изорванные, измочаленные плащи трепетали в тумане, сталь лязгала о сталь, а на моем лице был смачный росчерк крови. Кровь сочилась из плеча Артура, а на его щеке появился еще один кровавый шрам. Поединок продолжался, страсти накалялись, Артур оттеснял меня, а я сопротивлялся. Матери не было.

— Между прочим, — заметил я, глядя в упор на Артура, который с надеждой посмотрел на меня. — Шрамы от Эскалибура не заживают. Спасибо, что выслушал меня тогда, дорогой папа. Приятно, что теперь я смотрю в зеркало и вижу подарок от любимого отца. Поверь мне, первые раз десять я вел себя, как примерный мальчик, совершал подвиги даже в честь курицы, пробегающей по двору Камелота. Но потом мне слегка надоело. И уже на одиннадцатом витке игры, я решил, что злом быть намного приятней и интересней.

Я подозрительно смотрел на битву, понимая, что кого-то не хватает. Туман стелился по реке, наплывая в тихую заводь, а я вглядывался в него. Мы замерли, глядя, как я пробиваю насквозь мечом Артура, а он обрушивает меня на землю и вбивает в меня меч.

В гробовой тишине, мы просто стояли и ждали. Я видел, как хватаю Эскалибур и бросаю его в Мерлина, прибив его к дереву. Чародей с ужасом смотрит на рукоять меча и…

— Она не пришла, — заметил Мерлин, а позади меня послышался вздох Артура. — Странно, да? Мы тут умерли все, а она не пришла.

Истекающие кровью я и Артур расползались подальше, зажимая смертельные раны. Где-то на дереве Мерлин стонал, как при родах.

Да…

— Ну что ж, — усмехнулся я, глядя на свои предсмертные крики: «Мама! Мамочка!». — Делаем выводы и расходимся по домам. Будем надеяться, что на этом все и закончится. Пусть она подавится этим Граалем.

— Да, кто бы мог подумать, — усмехнулся Мерлин, пока я согревал себя мыслью, что скоро увижу мою маленькую богиню. Скоро обниму ее, прижму к себе и больше не отпущу. Я чувствовал себя влюбленным Ланцелотом, готовым скакать на край света, лишь бы просто прижать ее к себе и прошептать ей: «Я жив, все порядке…». Кстати, о Ланцелоте…

— Так, а где Ланцелот? — я посмотрел на Артура и Мерлина, а потом медленно перевел взгляд на озеро. — Где Ланцелот?

* * *

Я сидела на ковре из лепестков роз, а потом вскочила на ноги, умоляя дать мне коня… Слуги опустили головы, а я бегала глазами, обещая им такие повороты судьбы, от которых у мужской половины замка волосы встали дыбом.

— И вместо красавицы, — с угрозой в голосе произнесла я, глядя на молодого слугу. — Ты встретишь красавца… А ты вообще замуж не выйдешь! Быстро, коня! Я — богиня судьбы! Приказываю!

Слуги молчали, пока стража закрывала дверь на дубовый засов. Я пыталась открыть его, суля такие приключения, от которых дыбом встала даже борода сурового вояки в доспехах.

— Госпожа, — прошептала девушка — служанка, которой я пообещала двадцать восемь детей, если она сейчас же не поможет мне. — Пройдите в покои… Вам не стоит сидеть на холодном полу…

— Оставь меня, — рявкнула я, добавив еще двадцать детей к общей численности. Девушка побледнела, но стоически отказывалась выполнять приказ.

— Хозяин приказал не выпускать вас! — сурово произнес стражник, а я задыхалась от ужаса, пытаясь осознать свою боль. — Мы выполняем последний приказ хозяина!

Мне помогли встать и в гробовой тишине повели в комнату. Я обессиленно упала на кровать, терзая руками подушку. Внезапно прямо в комнате послышался женский голос.

— Я здесь, моя богиня. Теперь я служу вам. Ваша верховная жрица — Моргана Ле Фей…

Я обернулась и увидела ту самую темноволосую женщину в капюшоне, которая стояла посреди комнаты, объятая белесым туманом. Я сглотнула, видя, как она делает шаг в мою сторону и снимает капюшон. На меня смотрели любимые, синие глаза, от которых я закусила палец, чтобы не разрыдаться.

— Я прошу вас, выслушайте меня, — произнесла Моргана, пряча лицо под капюшоном, пока я пыталась взять себя в руки. — Когда мне было двенадцать лет, Утер Пендрагон обманом овладел моей матерью, а потом женился на ней. Мы, старшие дочери, были поспешно выданы замуж за вассалов, чтобы не путались под ногами. Моим мужем стал Лот, старый, мерзкий, отвратительный ублюдок, которого я возненавидела сразу же, как только увидела…