— Стоять! — заорала я, подлетая по грязи и пытаясь открыть стойло. — Подсадите меня! Живо!

Растерявшиеся мужики переглянулись, а я уже пыталась самостоятельно взгромоздиться на изумленную лошадь. Наконец-то один из них догадался меня подсадить, а я закинула ногу пытаясь удержаться в седле. Я вцепилась в поводья, умоляя лошадку быть умницей и не показывать миру, как богиня делает сальто в грязь.

— Но! — заорала я, глядя, как лошадь двигается вперед, а мужики пытаются отойти в стороны.

Я чувствовала, как лошадка медленно пошла по грязи, поэтому ударила ее ногами. Не помогло!

— Так, будь хорошей девочкой! — я попыталась быстро наладить контакт, чувствуя, как съезжаю на бок. — Гони!

Я слегка ударила ее по крупу, чувствуя, как она приподнимается, а меня качает назад так, что я едва удержалась руками за вожжи, а зубами за воздух.

— Ипона мать! — выругалась я, чувствуя, как лошадь пошла. — Давай, лошадушка, живее!

Лошадь ускорилась, а я стиснула зубы, понимая, что все в жизни бывает впервые.

— Открыть ворота! — закричала я, умоляя лошадку не тормозить. — Я приказываю!

Ворота медленно открывались, а я боялась даже чихнуть в их сторону. Лошадь пошла уверенней, а я вцепилась в нее. Бабка, конечно, дает!

— Я здесь! Кто тут поклялся охранять меня? — заорала я, глядя, как на меня высовывается охрана. — Давайте, охраняйте!

Я попыталась припустить в галоп, вспотевшими руками сжимая поводья.

— Молодец, девочка, — попыталась я похвалить лошадку. — Только ты главное — не прыгай. Договорились? Если что объедем осторожненько! Давай, милая! Тык-дык!

Я слышала, как по замку пронесся крик, а за мной послышался отдаленный шум копыт. Осторожно обернувшись, я увидела, как за мной мчится кавалькада из всадников. Ничего себе сколько их. Они еще выезжали из замка, пока я пыталась прибавить ходу.

Ветер хлестал в лицо, рвал волосы, а я искренне надеялась, что еду в правильном направлении.

* * *

* * *

— …. А потом ко мне подошел Артур, рассказывая о том, что видит то, чего не было. Вот тогда я, старый Мерлин, крепко призадумался. Я догадывался о петле времени, но доказать ничего не мог. Я всячески пытался разорвать ее. Я посылал Артура на самые сложные задания, устраивал внезапные засады, в надежде, что явится или сама богиня или ее воплощение. А потом появилась Гвиневера. Я сразу заподозрил, что она — воплощение богини! Если она воплощение, то Грааль должен был быть у нее, но… — разглагольствовал старик, пока Артур задумчиво смотрел на то, как мы умираем на поле боя. Неужели он надеется, что она придет? — Но Грааля у нее не оказалось.

— Это просто потому, что кто-то слишком умно думал. Да, папа? — бросил я, сжимая рукоять меча, а потом снова отпуская, глядя на Артура опустившего глаза. — Это был тот самый случай, когда я буду искренне рад узнать, что ей плевать на нас.

— Тогда, когда ты загнал меня на Авалон, я обыскал все, но не было даже следов Грааля. Пришлось похозяйничать в храме. А когда Вивьен схватила новое воплощение Андастры, та не понимала, что мы от нее хотим. И поверила в то, что мне удалось повернуть время вспять. Добрый Мерлин уже слишком стар, чтобы играть с судьбой, — прокашлялся чародей, опираясь на посох и поглаживая бороду.

— На тебе еще пахать можно, — усмехнулся я, глядя на сгорбившегося старикана, пока на поле боя слышались ужасающие стоны.

Туман становился гуще, а я смотрел на поле брани, где рыцари круглого стола столпились вокруг умирающего двойника Артура. Молочная дымка тумана обволакивала отсыревшие стволы, а я смотрел на Мерлина и Артура.

— Где этот сын маминой подруги? — смутное чувство тревоги снова кольнуло меня, а я смотрел на покрытую густой завесой реку. — Артур! Где твой верный рыцарь? Где воплощение героизма и идиотизма?

— Видимо, сбежал, — усмехнулся Артур, снова глядя на меня так, словно я вот-вот запрошусь к нему на ручки, обниму за шею и назову папой.

— Хм… Когда я плохо кушал яблоки, мама всегда говорила, что сын ее подруги уже сожрал полдерева вместе с листьями, — усмехнулся я, вспоминая многострадальную тарелку. — Когда я только учился держать в руках меч, мама говорила, что сын ее подруги уже умеет им бриться. Когда я впервые сел на коня, сын ее подруги, по словам мамы, уже третью кобылу загнал. А потом я узнал, что это — Ланцелот, и воспитательный процесс зашел в тупик.

— Он сбежал, — мрачно повторил Артур, тяжко вздыхая, пока Мерлин что-то сковыривал с посоха, думая о чем-то своем.

— Как подлый и мерзкий трус, который не достоин быть рыцарем круглого стола! — пафосно заметил я, с укором глядя на Артура. — И пусть первый бросит в меня Камелот тот, кто мастерски косил под околдованного злым чародеем идиота.

— Мудрость короля иногда заключается в том, — глубокомысленно заметил Мерлин, ударяя посохом несколько раз по земле. — Чтобы выглядеть глупее подданных.

— А мудрость чародея заключается в том, чтобы по ноющим суставам четко угадать погоду! — усмехнулся я, чувствуя, как мокрые от тумана волосы липнут к лицу, а туман становится почти осязаемым. Главное, что моя маленькая богиня в безопасности. Это — самое главное. Мне так спокойней. Я старался думать о том, как она повиснет у меня на шее, как возьму ее на руки, покрывая поцелуями мокрое от слез лицо.

Туман наползал, становясь настолько густым, что я потерял из виду часть картины. Река и тихая заводь притягивали взгляд, а моя рука снова легла на рукоять меча. Пар вырвался вместе с тяжелым вздохом.

— Тихо, — негромко произнес я, чувствуя, что не удается проникнуть взглядом сквозь покровы тумана. Внезапно, сквозь туман мне на руку спикировала птица, клекоча и ударяя крыльями. Я подбросил ее в туман, выхватывая меч. — Они идут по воде! Ланцелот ведет войско!

Птица взметнулась вверх, а потом снова сделала круг надо мной, пока Артур отдал приказ рыцарям бросить все и собираться в отряд.

— Скажи ей, чтобы она не покидала замок! Что бы ни случилось! Пусть сидит там! Скажи, что туман опасен! Пусть не подходит к воде! — крикнул я, выдыхая облако пара и глядя на черные крылья Морганы. — Поставьте охрану вокруг нее! Оцепите комнату! Сохраните ей жизнь любой ценой. Если Ланцелот разобьет нас — вывози ее на Авалон. Ты меня поняла? Будь с ней рядом. Всегда.

Моргана исчезла в тумане, а у меня дрогнуло сердце, вспоминая прощание и хрупкие плечи, которые вздымаются от рыданий. «Не плачь…», — едва слышно шептал я. — «Только не плачь…. Я прошу тебя… Кто —нибудь, дайте ей силы пережить все это!».

— Все сюда! — командовал Артур, размахивая мечом. — Отступаем! Ланцелот нас предал! Он ведет сюда войско!

— Странно, что не я, — не выдержал я, всматриваясь в туман. — Даже удивительно…

— Гавейн! Живо собирай всех! Отступаем в Камелот! — хрипло кричал Артур, а мне на руку снова села Моргана, заходясь испуганным клекотом.