5 марта фюрер собрал главнокомандующих составных частей вермахта на совещание по «Везерскому учению». Только тут Геринг впервые подробно узнал о намеченной операции и, соответственно, отреагировал на это бурно и гневно; он даже попытался (правда, тщетно) воздействовать на ее планирование. Геринг был разочарован, если не сказать оскорблен, тем, что Гитлер не поручил выполнение этой задачи ему лично.

1 и 2 апреля Гитлер имел последнюю беседу с Фалькенхорстом, Герингом и Редером и дал приказ на проведение 9 апреля подготовленной операции по захвату Дании и Норвегии. Уже 5 апреля в направлении Норвегии в море вышли первые транспортные суда. Фюрер сообщил, что англичане нас все-таки не упредили. В ночь с 6 на 7 апреля операция военно-морского флота развернулась в полном объеме. Предназначенные для захвата Нарвика войска были погружены на миноносцы и теперь плыли к цели. 8 апреля в море находилась уже вся кригсмарине.

В полдень 8 апреля англичане и французы своими нотами норвежскому министерству иностранных дел известили, что приступают к минированию территориальных вод Норвегии. В Осло этот шаг вызвал возмущение. Но Гитлер его приветствовал, ибо этим шагом мог теперь обосновать свои меры против Норвегии.

Утром 9 апреля в министерства иностранных дел Осло и Копенгагена явились германские посланники и передали идентичные заявления, в которых от Дании и Норвегии требовалось признать свою оккупацию германскими войсками. Датчане подчинились, а король Норвегии и его правительство воспротивились. В документе германского правительства указывалось, что во главе правительства в Осло должен быть поставлен Квислинг. Норвежское правительство этому требованию подчиниться не пожелало.

Одновременно начался захват портов Осло, Кристиансунн, Ставангер, Берген, Тронхейм и Нарвик. Люфтваффе совершила налеты на аэропорт Осло и на Ставангер. Захват обоих городов никаких трудностей не представил. Атаки с моря шли с переменным успехом. Тяжелее всего пришлось с Нарвиком. 10 германских миноносцев высадили на сушу 2000 наших горных стрелков под командованием генерала Дитля. Никакого сопротивления они не встретили. Но ожидаемая поддержка двумя транспортами снабжения и танкером «Каттегат» не удалась. Английские миноносцы стали преследовать германский конвой и в морских боях за первые три дня потопили все наши миноносцы.

Войска, которые Фалькенхорст двинул из Осло к шоссе, ведущему на Тронхейм, продвигались очень медленно; это объяснялось не только плохой погодой, но и упорным сопротивлением норвежцев. Эффективных успехов не наблюдалось. Такой ход военных действий пугал Гитлера. Ведь западнее Рейна стояла целая армия, которая изо дня в день ожидала приказа на наступление. Сам же фюрер выражал крайнее нетерпение, ибо терялись ценные для его похода на Францию дни. Проявляя сильную нервозность и даже рассеянность, он уже склонялся к тому, чтобы оставить район Нарвика и даже, если придется, сдать Тронхейм. Если бы метеоусловия нормализовались и установилось высокое атмосферное давление, онг предположительно, смог бы добиться своего. Теперь его главным собеседником стал Йодль: он хорошо знал Нарвик и понимал, что реально может сделать в совершенно бездорожной местности даже такой энергичный военачальник, как Дитль.

14 апреля англичане находились в 160 км севернее Тронхейма, а 17 апреля высадились в 250 км южнее порта Андалазнес. Йодль оценивал британскую операцию очень спокойно, не давая ей никаких шансов на успех. 22 апреля он послал в Норвегию своего офицера генерального штаба сухопутных войск подполковника фон Лосберга. Одновременно, поскольку ему не доверял, решил вылететь в Осло и Шмундт. 23 апреля вечером Лосберг вернулся в Берлин и доложил обстановку Гитлеру. 24-го прибыл Шмундт. Гитлер отзывался о докладе Лосберга неодобрительно: слишком поверхностен, нет конкретных фактов. Шмундт знал своего шефа получше. Доложил все подробнейшим образом, не упустил ни одной детали и успокоил фюрера. На узкой дороге результативные бои вести действительно трудно. Но иного пути, как терпеливо продолжать их, нет. Никакого сомнения в удаче быть не может. Решающее – помощь силами люфтваффе, применению которой вот уже долгое время препятствует плохая погода.

Английские войска, пытавшиеся соединиться, в конце концов попали в трудное положение. Они вели бои без авиационной поддержки и не имели хороших зениток сами. Люфтваффе же, базируясь в Тронхейме, наносила удары с воздуха по обоим атакующим авангардам, причиняя англичанам немалые потери. Им пришлось отступать, а 1 и 5 мая они вообще покинули норвежскую землю. В итоге удалось ликвидировать все очаги кризиса вплоть до района Нарвика.

В начале мая англичане усилили свои действовавшие там войска. Они снова захотели лишить нас доступа к району залежей железной руды. Усилить войска Дитля было трудно. Авиационная поддержка из Тронхейма оказалась невозможной. Но Дитль сохранял уверенность, день и ночь делая все для того, чтобы оборудовать и улучшить свои позиции. Удар военно-морских сил и успешная кампания на Западе облегчили положение.

Со времени наступления на Францию, Голландию и Бельгию, предпринятого с большим размахом, Гитлер за боями в Норвегии почти не следил. 19 апреля он, вопреки сопротивлению ОКХ, направил в Норвегию эссенского гауляйтера Тербовена, поручив ему управление этой страной.

Получив 30 апреля донесение Йодля об установлении связи между Осло и Тронхеймом, Гитлер вздохнул с облегчением.

10 мая фюрер лично вставил в итоговую сводку ОКВ следующую фразу о военных действиях в Норвегии: «Ост-маркские горнострелковые войска, части люфтваффе, а также команды наших миноносцев в продолжавшихся два месяца боях прославили на вечные времена свою солдатскую доблесть». 15 мая Гитлер издал специальный приказ, адресованный солдатам в Норвегии. В нем он благодарил командование и войска за храбрость и самоотверженность, в результате которых они помогли «избавить германский рейх от большой опасности». Гитлер признал, что бои в Норвегии являлись тяжелой задачей и без ее выполнения победоносные операции против Франции не привели бы столь быстро к успеху. Овладение Норвегией имело и большое значение для борьбы с Англией. Фюреру уже мысленно виделась широкая постройка города и порта Тронхейм, которому, по его планам, предназначалось стать самым северным германским городом.

Норвежская кампания особенно показала командные качества Йодля. Он со всей откровенностью отстаивал свои взгляды перед Гитлером и одержал верх во время кризиса. После окончания боев в Норвегии фюрер признал заслуги Йодля и похвалил его. Гитлер ценил Йодля как своего безоговорочно преданного и верного приверженца, предложениям которого он в ходе войны часто следовал.

В течение Норвежской кампании все мысли Гитлера были заняты детальной разработкой плана и подготовкой предстоявшего похода на Францию. Так, с генералом люфтваффе Штудентом он обсуждал операцию по захвату Гааги и устья Шельды; несколько раз собирал командующих армиями на совещания в Имперской канцелярии. Недоверие его к Браухичу и Гальдеру росло все больше. Зимой фюрер не раз был близок к тому, чтобы сменить командование сухопутных войск. Только близость момента решения крупной задачи удерживала его от такого шага. Браухич же и Гальдер, судя по тому, что они говорили, ожидали во Франции тяжелые бои, которые затянутся на целые годы. Были ли то их подлинные взгляды или же они высказывались так только для того, чтобы удержать фюрера от наступления, сказать не могу. Гитлер знал, что доверять обоим этим генералам он не может, и с самого начала все больше и больше склонялся к взглядам командующих группами армий Лееба, Рундштедта и Бока, желавших наступать немедленно.