– Я сейчас буду играть против Дидье – что может быть серьезнее? Он же акула. Он сожрет меня со всеми потрохами за считаные секунды.

– Вообще-то, я собирался поговорить с тобой о новых правилах безопасности.

– О чем?

– О новых правилах безопасности.

– Это же пятизвездочный отель! – сказал Близнец. – Мы тут в безопасности, как у Христа за пазухой, Скорп!

– Напротив, мы тут совершенно беззащитны! – возразил Скорпион. – Похититель может запросто проникнуть в номер под тележкой с едой или прикинется посыльным. Все любят получать посылки и сразу открывают дверь. Мы слишком уязвимы для нападения, Близнец.

– Нападения? Да ты никак планируешь войнушку, свирепый Скорпион?

– Я о том, что мы уязвимы, Близнец. И это не шутки.

– Ладно, раз это не шутки, выкладывай, что там у тебя.

– Но… я не могу обсуждать правила безопасности при посторонних.

– Почему?

– Потому что… это небезопасно.

– То есть ты не хочешь заодно обезопасить и наших друзей?

– Здесь присутствуют сотрудники отеля.

– Я тоже это заметил, – сказал Близнец, тасуя карты. – И если наше пребывание в отеле сопряжено с какими-то рисками, разве не справедливо будет распространить новые правила безопасности и на них – особенно на тех, кто подвергается риску, в данный момент играя со мной в карты?

– Что? – озадачился Скорпион, встряхивая головой.

Дидье снял колоду, и готовый к раздаче Близнец сделал паузу.

– У меня идея, Скорпион, – сказал он, улыбаясь другу, которого любил больше всех людей на этом свете. – Давай пригласим сюда всех наших друзей с их семьями и родственниками. Всех вообще. Снимем целиком три этажа отеля и поселим в номерах только своих людей. И пусть живут здесь как угодно долго, а мы будем тратить на них деньги без счета: угощать, развлекать и так далее. И будет хорошо всем – им, нам и отелю. И все будут счастливы, и безопасность будет обеспечена. Ты ведь имел в виду нечто подобное, да?

Удостоверившись, что его друг потерял дар речи, Близнец повернулся ко мне, сияя, как червовый флеш-рояль[52].

– Последний шанс, Лин, – сказал он, готовясь сдавать карты. – Ты в игре?

– Нет, я уже вас покидаю, – сказал я, в знак прощания кладя руку на плечо Дидье.

В дверях я оглянулся на ловко и хищно сдающего карты Близнеца. Из всех известных мне людей только Дидье Леви мог дать фору в карточном шулерстве Джорджу Близнецу. Но у меня не было желания дождаться и узнать, кто кому на сей раз утрет нос.

Выйдя из номера и двигаясь к лифту, я в самом конце коридора столкнулся с Навином и Дивой.

– Привет, Лин! – обрадовался мне детектив. – Ты что, уже уходишь?

– Да, – сказал я. – Привет, дорогая.

– Можешь звать меня просто «драгоценнейшая», дорогой, – демократично предложила Дива, с улыбкой дотрагиваясь до моей руки тонкими пальчиками. – Отчего такая спешка?

– Дела, – сказал я, улыбаясь в ответ.

Несколько секунд мы простояли молча, обмениваясь улыбками.

– И что за дела? – спросила наконец Дива.

– Пустяковые, – сказал я. – Приятно видеть, что вы уже лучше ладите между собой.

– Он не совсем безнадежен, если узнать его поближе.

– Спасибо, – раскланялся Навин.

– Я в том смысле, что надежда умирает последней, – пояснила Дива. – Надо только не ждать слишком многого. Из свиного уха не сделать шелковый галстук.

– Шелковую сумочку, – поправил Навин.

– Что?

– В пословице шелковая сумочка, а не галстук.

– И что с того? Мечтаешь о шелковой сумочке, щеголь?

– Нет, конечно же. Но такова пословица: «Из свиного уха не сделать шелковой сумочки».

– Ты с каких это пор стал спецом по гребучим пословицам?

– Я только…

– И теперь я должна получать у тебя лицензию на каждую подмену слов во фразе?

– Всего вам наилучшего, – сказал я, нажимая кнопку лифта.

Дверь открылась, я вошел в кабину и поехал вниз, а эти двое продолжали громко выяснять отношения; и отголоски их спора, казалось, рикошетят от стен лифтовой шахты, преследуя меня по мере спуска.

Выйдя в холл на первом этаже, я обнаружил, что они спускались в соседнем лифте, всю дорогу продолжая препираться через две стенки от меня.

– Привет еще раз, – сказал я.

– Извини, Лин, – сказал Навин, отрываясь от неугомонной спутницы. – Не успел сообщить тебе одну вещь.

– Какую?

– Это касается твоего друга Викрама. – Навин понизил голос. – Он перебрался к Деннису, спит на полу в его квартире и вовсю налегает на дурь. Сам я его не видел, но слышал от Винсона, что парень совсем плох. Я там не появляюсь в последнее время, да и Винсон почти перестал. И я подумал: вдруг ты еще не в курсе?

– Ты прав. Я этого не знал. Спасибо.

Я оглянулся на Диву, которая ждала перед лифтом окончания нашей беседы. До того момента я как-то не замечал, насколько она привлекательна: широко расставленные миндалевидные глаза, длинные ресницы, тонкий нос с красивым изгибом крыльев, которые складками соединялись с уголками губ, когда ее рот расплывался в улыбке.

Навин также смотрел на нее, и в его взгляде было обожание.

И в этот самый миг, переводя взгляд с Навина на Диву, я испытал странное чувство: как будто сквозь меня прошла легкая смутная тень. Я вздрогнул и посмотрел Навину в глаза, надеясь, что он ощутил то же самое.

Сердце забилось быстрее, и внезапное ощущение близкой опасности стало настолько отчетливым, что у меня перехватило горло. Но в глазах Навина я ничего не заметил. Он смотрел на меня со своей обычной улыбкой.

– Послушайте моего совета, – сказал я, делая шаг в сторону выхода, – держитесь вместе.

– Ну да… – ухмыльнулась Дива, уже готовая выдать очередную шутку.

– Спорьте и ругайтесь, но будьте вместе, – поспешил прервать ее я, делая еще один шаг прочь. – И приглядывайте друг за другом, о’кей?

– О’кей! – засмеялся Навин. – Вот только…

Я быстро их покинул, дошел до парковки, оседлал мотоцикл и выехал на магистраль. Но через несколько сотен метров вдруг затормозил у края тротуара и бросил долгий взгляд назад, на стеклянную башню отеля «Махеш». Посмотрел, потом дал газу и погнал дальше.

Когда я прибыл к дому, где жил Деннис, складная дверь-гармошка на фасаде первого этажа оказалась раздвинутой, и от улицы квартиру отделял только занавес. Я слез с мотоцикла, приблизился и постучал по открытой створке. Изнутри донеслись быстрые шаги в шлепанцах, затем занавес разошелся в стороны, и в проеме возник Джамал Все-в-одном. Он знаком пригласил меня войти и приложил палец к губам, прося соблюдать тишину.