– Да! – Я с восторженной радостью вскинула кулак в воздух и продолжала читать.

Вау. Просто вау.

Мне нужно срочно проверить свою почту: написать ему, какой потрясающий и верный путь он избрал. Плюс наверняка там будет ответ на последнее мое письмо к нему?

В этот миг завыла наша корабельная сирена – сигнал всем членам экипажа подняться на палубу. Я стала карабкаться наверх и побежала вместе с остальными к перилам на носу корабля.

Через поле льда перед нами плыл корабль, расширяя проход в паковых льдах[74]. «Сиренка» молча шла по этому каналу – через истончающийся туман, по воде, имевшей ужасный бурый цвет, окрашенной кровью, а на волнах качались внутренности китов. Никто не промолвил ни слова. Мы все понимали, что произошло. Пока мы бездействовали, «Кошицу» поймал кита, – по крайней мере, одного, но, может, и больше, – китов убили и незаконно отсекли от их туш куски плоти, а в океан выбросили то, что не годилось в продажу.

Не говоря ни слова, капитан Мерфи вернулся на мостик, и через несколько минут я услышала, как протестующе заскрипели двигатели корабля, когда их заставили работать на пределе. Несколько бесконечно долгих минут мы ломились вперед через паковые льды и затем вдруг вылетели на простор открытого океана. Туман, словно ставший на якорь в ледяном поле, метнулся назад, и перед собой мы увидели «Кошицу» во всей его уродливой смертоносности. По слову капитана мы продолжали идти полным ходом и сокращали дистанцию между нами, и я была уверена, что капитан, будучи вне себя от ярости, просто протаранит китобойца. Но он повел нас параллельно вражескому кораблю, в одном темпе с ним, на расстоянии от него в несколько сот метров.

Мы были так близко от китобойца, что я видела, какая работа кипит на палубе: как режут на куски и разделывают огромную тушу, рубят сало, а кровь ручьями течет в море. Мы были достаточно близко, чтобы снова увидеть их грязные, лживые плакаты.

Ведется исследование

внутренностей объекта исследований.

Взвешивание органов.

Сбор образцов ткани.

Тот же громкий женский голос, что и раньше, завизжал из динамиков на «Кошицу»:

– Предупреждаем! Предупреждаем! Вы подошли слишком близко!

– И мы собираемся подойти еще ближе, приятель, – мрачно сказала Либби, а затем разразилась кашлем, после которого ослабела и стала хрипеть. – Надень-ка куртку, подруга, – сказала она мне.

У Либби развилась скверная форма бронхита, так что она выдвинула меня на свое место в миссии. Мои ребра по-прежнему ныли, но не так ужасно, чтобы сидеть в стороне, поэтому, когда второй помощник прокричал команду готовить надувную быстроходную лодку для спуска на воду, я надела защитную спецодежду и присоединилась к Тайни, Питу и трем другим членам команды в лодке, где также уже лежала небольшая гора пакетов со скользящим порошком и вонючими бомбами. Все происходило быстро – слишком быстро, чтобы я успела разнервничаться.

Манами (сорокалетняя адвокат из Нью-Йорка, которая бегло говорила по-японски) торопливо поднялась на мостик, чтобы обратиться к японцам на их родном языке, а капитан Мерфи пожелал нам удачи. Я завязала ремешки на моей каске и защитных очках и вцепилась в бок качающейся «Роминой Свободы» так, что побелели костяшки пальцев. А лодку меж тем спускали с борта «Сиренки» все ниже. Когда мы коснулись воды, женский голос из динамиков визгливо приказал нашей лодке развернуться и держаться подальше.

– Предупреждаем! Предупреждаем! Говорит «Кошицу». Немедленно прекратите свои агрессивные действия.

Тут из динамиков послышался громкий голос Манами, он разносился над нашими головами. Я не понимала японский, но догадывалась, что Манами требовала, чтобы они прекратили свою нелегальную деятельность.

Затем оглушительно завизжала сирена – она была невыносимо громкой, – несясь от китобойца к нам.

– Они собираются выпалить в нас из акустической пушки, – прокричал Майк мне в ухо.

Я кивнула:

– Они собираются заставить нас замолчать.

Мне рассказывали о дальнодействующих акустических устройствах, которые китобои иногда используют, чтобы отпугнуть врагов, но я никогда и представить не могла, насколько разрушительной и болезненной может быть оглушающе-пульсирующая сила звука.

Тайни завел мощные моторы быстроходной лодки, и мы на полной скорости понеслись к китобойцу. Подойдя к боку «Кошицу», мы стали метать в него самодельные снаряды, и нас тут же обстреляли из сильных водяных пушек. Один водяной снаряд сбил с меня защитные очки, опрокинул на дно лодки и пригвоздил к нему потоком ледяной воды, так что едва меня не расплющил. Мои ребра мучительно заныли, протестуя, а тем временем все прочие члены команды радостно закричали: одна из бомб-вонючек, пущенная меткой рукой Тайни, угодила на палубе прямо туда, где разделывали тушу кита.

После нескольких минут обмена бросками снарядов и выстрелами из водяных пушек мы унеслись прочь от большого корабля, потому что пачкать им палубу не было главной целью сегодняшней атаки. У нас был новый план игры – остановить их корабль. Вот для чего предназначалась непромокаемая веревка Логана: ее нужно было бросить перед китобойным кораблем в надежде, что судно проплывет по ней, и она запутается в их гребном винте.