— Отлично, Денис. Пишу.

Продиктовав майору все, что выяснил у Ольги, Денис поспешил в офис компании «ВсеперевезеМ».

Павла Барышникова майор видел впервые, и тип этот ему сразу же не понравился. Его приятные дружелюбные манеры выглядели так, словно их натянули на него, как тесный костюм. Из Павла Андреевича так и лезли природные хамство и грубость. Разглядывая подозреваемого, Станислав Дмитриевич с сочувствием вспоминал секретаршу Панова Дашу. Терпеть навязчивость такого типа, как Барышников, занятие крайне неприятное.

— Присаживайтесь, Павел Андреевич. Майор Авдеев, Станислав Дмитриевич. Я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти супругов Пановых.

— Да, я слышал. Ужас что такое! — со скорбным лицом, полным трагизма голосом проговорил Барышников.

Переигрывает, отметил про себя майор.

— Расскажите, пожалуйста, о ваших отношениях с покойным Пановым.

— Ну, у нас с Сергеем Борисовичем были прекрасные отношения. Он был человеком очень культурным, вежливым, к сотрудникам не придирался. Если у меня случались какие-то обстоятельства, всегда шел навстречу.

— А какие, например, у вас случались обстоятельства? — мягко поинтересовался майор.

— Да всякие бывали. Ну, болел там, например, или вот когда Пановых убили, я как раз накануне отпросился, приятель ко мне армейский приехал в гости из Астрахани. Давно с ним не виделись, встречу надо было отметить, я Панову все объяснил, что с утра выйти не смогу, он не рассердился, сказал, сам до работы доберется.

— Значит, седьмого утром вы за шефом не заезжали?

— Нет. Я же уже объяснял вашим сотрудникам, да и вам вот, — с простодушной улыбкой пояснил Барышников.

— Ну, хорошо. А какие отношения связывали вашу сестру Елизавету Барышникову с Сергеем Борисовичем Пановым?

— Сестру? — переспросил Барышников, пытаясь стремительно решить, какая именно линия поведения будет верной, и мыслительный процесс как на экране отпечатывался на его лице. — Ну, они были знакомы. Сергей Борисович даже пробовал ухаживать за ней. Но у Елизаветы жених есть, поэтому она ему отказала. Больше они не встречались, — солидно, изображая порядочного мещанина из какой-то бездарной пьесы, проговорил Барышников, наслаждаясь собственной благопристойностью.

— Ах вот как? А мне рассказывали, что вы специально свели сестру с Пановым, всячески поощряли их роман и даже рассчитывали развести Панова с женой и выдать за него собственную сестру, а когда план не выгорел, пытались шантажировать. Требовали денег, угрожали. Но натолкнулись на жесткий отпор и были даже уволены.

— Это что за хрень? — возмущенно воскликнул Барышников, но тут же спохватившись, снова попытался натянуть на себя личину добропорядочности. — Это клевета и происки завистников! Ничего подобного не было. Это вранье от начала и до конца!

— Вот как? Получается, ваша сестра вас оклеветала? — огорченно уточнил майор.

— Сестра? — Барышников был сражен наповал.

— Именно. Она не просто рассказывала о ваших планах, она хвасталась направо и налево ловкостью, с какой вы заманили Панова в ловушку, и что теперь, когда он отказался жениться на Елизавете Андреевне, вы непременно припрете его к стене и вытрясете из него немерено денег.

— Курва болтливая! — сорвался Барышников, но снова спохватился. — Извините. Вырвалось. Вечно она со своими розыгрышами, наболтает глупостей, а люди верят.

— Ну, в данном случае речь идет явно не о розыгрыше. Ее слова подтверждают и секретарша Панова, и начальник транспортного отдела, и подруга вашей сестры… — Майору очень хотелось добавить в этот список домработницу Пановых, но он слишком мало знал об отношениях Барышникова с Севрюгиной и не хотел спугнуть обоих.

— Секретарша? — хмыкнул Барышников. — Ну, нашли кого слушать. Да весь офис знает, что она была влюблена в Панова как кошка, а когда он за Лизкой начал ухаживать, от ревности чуть не повесилась!

— Да что вы? А по моим сведениям, у Панова регулярно случались романы, и его секретарша неизменно поддерживала с девушками ровные, доброжелательные отношения, так же как и с самим Пановым. И кстати сказать, хоть Панов и любил завести роман на стороне, он неизменно возвращался к жене и всегда честно предупреждал своих дам о том, что ничего серьезного у них быть не может. Думаю, предупредил и вашу сестру. Но вы, Барышников, переоценили собственные силы, решив, что сможете примитивным шантажом заставить Панова развестись с женой и жениться на вашей сестре, а когда этот номер не вышел, стали требовать денег. Компенсацию за моральный ущерб. Но и тут у вас ничего не выгорело. Панов был не из тех людей, которые поддаются на столь примитивное давление. Он уволил вас, причем сделал это без всякого скандала, и пригрозил, что если вы не одумаетесь, вами займется служба безопасности.

Барышников слушал рассказ майора, сцепив зубы и очевидно с трудом удерживая себя в руках. Каким бы мерзавцем он ни был, но в выдержке и хладнокровии ему было не отказать.

— Чушь и враки, — глядя в глаза майору, проговорил Барышников. Очевидно, что все переговоры с Пановым он предусмотрительно вел без свидетелей.

— Да нет. Не враки, — покачал головой майор, понимая, что доказать эту часть обвинений возможности он не имеет. — Но меня сейчас интересуют не ваши разборки с Пановым, а их продолжение.

Барышников смотрел на майора, выставив вперед подбородок.

— Не было никакого продолжения. После его расставания с Елизаветой нам было неудобно работать вместе, и я попросил меня перевести. Он согласился, но просил подождать пару дней, пока другой водитель не выйдет из отпуска. Я обещал подождать.

— А по моим сведениям, на вашем переводе настаивал Панов.

— Я попросил его о переводе. Он дал распоряжение начальнику отдела перевести меня. И все. И больше ничего не было.

— Не было, тогда зачем вы приехали к Панову в ночь убийства, да еще и Василькова с собой прихватили? — Это был чистой воды блеф.

Сейчас, во время допроса, четверо сотрудников отдела по приказу майора искали свидетелей, видевших Василькова или Барышникова в вечер и ночь убийства возле дома Пановых или выходящих из собственных квартир, садящихся в машину, вообще видевших их вместе в тот вечер. Но никакой точной информации майор пока не имел. А время шло, и, поддавшись минутному импульсу, он сказал то, что сказал.

— С кем? К Пановым? Когда? — По тому, как побледнел Барышников, как заметался его взгляд, майор понял, что попал в точку.

— Не отпирайтесь, Барышников, у нас есть свидетели, да и Васильков сейчас в соседней комнате пишет признательные показания, — стараясь сдержать облегчение, проговорил майор.

— Вранье! — выплюнул в лицо майору Барышников. — Вранье! Ничего Егор не пишет!

— Ошибаетесь. Сегодня днем я лично навестил вашу сестру, там же находился и ее приятель, у нас был долгий доверительный разговор, — чуть иронично пояснил майор. — И теперь они оба излагают собственные версии случившегося в соседних кабинетах.