Клад последних Романовых - Юлия Алейникова

7 июня 2018 г. Санкт-Петербург

Ну и ну. — Денис Рюмин с одобрением оглядел просторный восьмиугольный холл квартиры. — Умели хозяева в жизни устроиться, — цокнул он одобрительно языком. — Ну, и где у нас трупы?

— Там. В комнате, — мрачновато ответил районный опер, прибывший на место раньше коллег из Следственного комитета. — Супруги Пановы. Сергей Борисович и Арина Николаевна. Ему пятьдесят четыре, ей пятьдесят один. Жили богато, но на первый взгляд добро на месте.

В просторной, сумрачной из-за зашторенных окон комнате, на расстеленном полиэтилене лежали два тела. Мужчина и женщина с перекошенными от ужаса и боли лицами. Рты заклеены скотчем. На шеях уродливые раны.

— Им что, головы отрубили? — подходя поближе, спросил Денис Рюмин.

— Вроде того. Женщину, похоже, насиловали, — кивнув на задранный подол, заметил оперативник.

— Похоже. Сейчас криминалисты подойдут, и начнем осмотр места происшествия. О! Кажется, и начальство прибыло, — подняв палец вверх и прислушавшись, заметил Денис.

В комнату в сопровождении дежурного криминалиста Марты Львовны Галаховой вошел майор Авдеев, за ними влетел в комнату чуть запыхавшийся Никита Грязнов.

— Так, — оглядев внимательно комнату, заключил майор.

— Так, — не менее значительно проговорила Марта Львовна. — Ну, что ж, приступим.

— Докладывайте, капитан, — обратился майор к плохо выбритому и хронически мрачному коллеге из районного отделения.

— А что докладывать? Все налицо, — махнул он рукой. — Тела нашла домработница. Пришла уборку производить, у нее свои ключи. Имущество у хозяев было застраховано, а сам покойный работал исполнительным директором страховой компании «Российское общество страхования». Так что кражи не боялись.

— Ясно. Домработница на месте?

— На кухне сидит.

— Хорошо. Еще что? — наблюдая за работой Марты Львовны, спросил Станислав Дмитриевич.

— Все. Дальше я доложил начальству, оно узнало имена и должности покойных, и теперь это славное дельце не моя головная боль, а ваша, — все тем же маловыразительным тоном сообщил опер.

— Благодарствую, — с насмешливым поклоном ответил Станислав Дмитриевич. — В таком случае можете быть свободны. Рюмин, Грязнов, приступайте к розыску свидетелей. Я побеседую с домработницей. Марта Львовна?

— Иди, иди. Закончу осмотр, тогда и поговорим, — не отрываясь от дела, буркнула криминалист. Марта Львовна была дама суровая, малоэмоциональная, хоть и выглядела как оперная примадонна. Высокая, статная, с пышной шапкой черных как смоль волос, они смотрелись на ней как шлем мотоциклиста, волос к волосу, блестящие и пышно взбитые. С крупными, яркими, правильными чертами лица, громким четким голосом. Одевалась она всегда броско и дорого, обожала драгоценности, ее руки постоянно были унизаны крупными перстнями, мелкие побрякушки на ней бы просто потерялись, а в ушах болтались старинные серьги с крупными камнями.

Поговаривали, что вся эта бриллиантово-изумрудная роскошь досталась Марте Львовне в наследство от бабушки, завгастрономом, которая, пережив не один десяток ревизий, умудрилась благополучно доработать до пенсии, сохранив в неприкосновенности все нажитое непосильным трудом. Но возможно, это были лишь злые сплетни, распускаемые завистницами.

Но кем бы ни были предки Марты Львовны, сама она была высококлассным специалистом, и в управлении ее уважали.

Войдя в просторную, обставленную белоснежной резной мебелью кухню, Станислав Дмитриевич с трудом подавил вздох. Квартира покойных супругов Пановых воплощала собой его представления об идеальном доме, увы, недостижимые. Светлая, просторная, обставленная в классическом стиле, с сохраненной исторической лепниной, с отреставрированными деревянными рамами и бронзовой старинной фурнитурой вместо уродливых, безликих, хотя и вполне функциональных стеклопакетов. С наборным паркетом, старинными многорожковыми люстрами.

Станислав Дмитриевич еще раз тихонько вздохнул и обратил свой взор на сидящую возле стола женщину.

— Добрый день, майор Авдеев, Следственный комитет, — представился он.

— Ирина Григорьевна. Домработница. Помогала Арине Николаевне по хозяйству, — произнесла женщина.

Домработнице было около пятидесяти. Плотная, аккуратно, но скромно одетая, с гладко зачесанными назад волосами, в красивых кожаных тапочках с задниками и мягкой резиновой подошвой. Образцово-показательная прислуга.

— Как давно вы работает у Пановых? — присаживаясь напротив женщины, спросил майор.