– Это так мило, – сказала Пайпер. – Только я не уверена, что причина в этом.

Перси, нахмурившись, разглядывал стоявший в центре стола флакон с пылающей красной жидкостью.

– Любой из нас может умереть, так? Значит, нужно просто-напросто держать это зелье под рукой.

– При условии, что умрет только один из нас, – заметил Джейсон. – Там всего одна доза.

Хейзел и Фрэнк как по команде уставились на Лео.

Тот ответил им взглядом, в котором ясно читалось: «Прекратите сейчас же!»

Остальные не понимали всего до конца. «В огне и буре мир гибнет снова» – речь о Джейсоне и Лео. В Олимпии Ника предупредила, что один из находившихся там в тот момент полубогов – Перси, Хейзел, Фрэнк или Лео – умрет. Только одно имя присутствует в обоих списках – имя Лео. А если план Лео сработает, рядом с ним не будет никого, когда он «спустит курок»…

Друзья никогда не согласятся с его решением. Они начнут спорить. Попытаются его спасти. Станут убеждать его найти другой способ.

Вот только на этот раз Лео был уверен: другого способа нет. Аннабет всегда им говорила: бесполезно бороться с пророчеством. Это лишь вызовет дополнительные беды. Он должен сделать так, чтобы эта война закончилась раз и навсегда.

– Надо принять все возможные меры, – предложила Пайпер. – Нам нужно, ну… назначить кого-то одного, чтобы он носил при себе зелье. Кого-то, кто может быстро отреагировать и исцелить убитого.

– Хорошая идея, Королева Красоты, – соврал Лео. – Выдвигаю твою кандидатуру.

Пайпер моргнула:

– Но… Аннабет мудрее. Хейзел может быстрее передвигаться на Арионе, а Фрэнк умеет превращаться в животных…

– А у тебя доброе сердце, – Аннабет сжала руку подруги. – Лео прав. Когда придет время, ты будешь знать, что надо делать.

– Да, – согласился Джейсон. – Я чувствую, что лучше тебя никого не найти, Пайпер. Ты будешь с нами до конца, не важно, огонь нас накроет или буря.

Лео поднял флакон двумя пальцами:

– Все согласны?

Никто не возражал.

Лео посмотрел в глаза Хейзел.

«Ты знаешь, что надо делать».

Юноша вытащил из пояса для инструментов кусок замши и с показными предосторожностями принялся заворачивать в него флакон с лекарством целителя. Потом протянул получившийся сверток Пайпер и сказал:

– Итак, братва. Завтра утром мы будем в Афинах. Готовьтесь к драке с гигантами.

– Ага, – пробормотал Фрэнк. – Уверен, сегодня я буду спать как убитый.

Когда ужин закончился, Джейсон и Пайпер попытались загнать Лео в угол. Они хотели поговорить о том, что сказал Асклепий, но Лео от них ускользнул, выдав простую отговорку:

– Надо поработать над мотором.

Впрочем, он даже не соврал.

Оказавшись в машинном отделении, где из собеседников был только чудо-столик Буфорд, юноша глубоко вздохнул. Сунул руку в карман пояса и достал настоящий флакон с лекарством целителя – а не замаскированную Туманом подделку, которую он всучил Пайпер.

Буфорд выпустил в него струю пара.

– Эй, старик, мне пришлось это сделать, – вздохнул Лео.

Буфорд активировал голограмму мини-Хеджа:

– НАДЕНЬТЕ НА СЕБЯ ЧТО-НИБУДЬ!

– Слушай, по-другому никак. Иначе мы все умрем.

Буфорд горестно пискнул, потом, дребезжа, уехал в угол предаваться меланхолии.

Лео посмотрел на двигатель. Он столько времени его собирал, ради этого пожертвовав месяцами своего времени, месяцами пота, боли и одиночества.

А теперь «Арго-II» приближается к конечной точке своего путешествия. Вся жизнь Лео – детство, проведенное с тиа Каллидой, смерть матери, погибшей в охваченной пожаром мастерской, долгие годы в приемных семьях, месяцы в Лагере полукровок с Джейсоном и Пайпер – всё это закончится завтра одной последней битвой.

Он открыл предохранительный щиток.

По внутренней связи заскрипел голос Фестуса.

– Да, приятель, – согласился Лео. – Пора.

Новая серия скрипов.

– Знаю. Вместе до конца?

Фестус утвердительно запищал.

Лео в последний раз проверил старинную бронзовую астролябию, к которой уже успел прикрепить кристалл с Огигии. Он мог только надеяться, что всё сработает.

– Я вернусь к тебе, Калипсо, – пробормотал он. – Клянусь рекой Стикс.

Он нажал выключатель и запустил прибор древних мореплавателей. Установил таймер на двадцать четыре часа.

Наконец он открыл вентиляционную крышку двигателя и вылил внутрь содержимое флакона с лекарством целителя. Зелье растворилось в венах корабля с сочным «ф-ф-фть».

– Назад пути нет, – сказал Лео.

Он свернулся калачиком на полу и закрыл глаза, решив в последний раз насладиться уютным урчанием мотора.

– Поворачивайте!

Рейне не очень-то хотелось отдавать приказы Пегасу, Владыке летающих коней, но еще меньше ей хотелось сверзнуться с неба.

Когда в предрассветный час первого августа они подлетали к Лагерю полукровок, она заметила шесть римских онагров. Даже в темноте их листовая обшивка из имперского золота блестела; огромные метательные плечи походили на мачты кораблей, накренившихся во время шторма. Вокруг машин сновали команды артиллеристов – заряжали пращи, проверяли натяжение веревок.

– Что это такое? – прокричал Нико.

Он летел метрах в шести слева от Рейны на черном пегасе по кличке Пират.

– Осадные орудия, – откликнулась претор. – Если подлетим ближе, они могут нас сбить.

– С такой высоты?

Летевший справа тренер Хедж прокричал со спины пегаса Гвидо:

– Это же онагры, парень! Эти штуки способны метать снаряды выше, чем прыгает Брюс Ли!

– Владыка Пегас, – позвала Рейна, положив руку на шею жеребца, – нужно найти безопасное место для посадки.

Похоже, Пегас ее понял и свернул влево. Остальные последовали за ним – Пират, Гвидо и шестерка коней, тащивших на канатах Афину Парфенос.

Когда они обогнули лагерь с запада, Рейна сразу оценила обстановку. Легион выстроился вдоль подножия восточных холмов, готовый атаковать с рассветом. За войском широким полукругом, с интервалом метров триста, расставили онагры. Оценив размер орудий, Рейна заключила, что у Октавиана хватит огневой мощи, чтобы уничтожить всё живое в долине.

Однако это оказалось лишь частью угрозы. С флангов легиона стояли лагерем сотни воинов auxilia – союзных войск. В темноте Рейна не могла толком разглядеть, но заметила минимум одно племя диких кентавров и множество кинокефалов – собакоголовых людей, которые сотни лет назад заключили с легионом шаткое перемирие. Римлян явно превосходили числом, они оказались в окружении целого моря ненадежных союзников.