что именно она придумала, но слушается: нутро говорит, что у них есть шанс ухватиться за нужную нить. Сам он уже до чертиков устал от этих поисков – за последние три месяца даже больше, чем за предыдущие пять лет.

Он был почти в руках, но ускользнул, и все действия приводили их к очередному тупику. Странно, как у Пайпер до сих пор есть силы думать об этом, садиться за ноутбук и в тысячный раз искать лазейки. Куда она только не залезала – иногда даже в те части интернета, где Гэри не хотел бы ее видеть.

Только она и помогает до сих пор не сдаться.

Когда он заходит домой, Пайпер уже нетерпеливо переступает с ноги на ногу посреди гостиной, держа в руках ноутбук.

– Нужны мы оба, – предупреждает она.

Гэри кивает. Он усаживается на кухонный стул, и Пайпер залезает ему на руки. Ей нравится сидеть у него на коленях, пока он ее обнимает, и летать пальцами по клавишам. А он уже не представляет другого способа заниматься безнадежными поисками.

Пайпер открывает «Фейсбук» – хотя она прошерстила его весь и, наверное, знает каждого жителя Мирамара в лицо.

– Видела же фотографии с местных праздников, – говорит она, – но не обращала внимания. Я‑то его в лицо не знаю. А ты знаешь.

– Что делаем? – Гэри заправляет непослушную рыжую прядку ей за ухо и кладет подбородок на плечо.

– Я листаю фотографии, ты на них смотришь. Увидишь Гэри Джеймса – говоришь.

Она и правда начинает показывать ему фотографии с каких-то фестивалей и массовых собраний. Гэри внимательно всматривается в лица, но пока никого не узнает.

Через минут десять, которые ощущаются, как сраная вечность, он устает. Но Пайпер не дает ему даже отвернуться, только придвигается ближе и сжимает его руку.

– Давай еще немного, и сделаем перерыв на пиццу? – предлагает она, переключаясь на следующую фотографию.

Сердце обрывается и падает. С экрана смотрит постаревшая и осунувшаяся, но все еще его копия.

– Боже, – шепчет Пайпер. – Это он?

– Да, – сухо отвечает Гэри. – Это точно он.

Фотографии полгода. Отец не то чтобы выглядит счастливым – у него худое лицо и какой-то больной взгляд. Это… месса? Да, фотография сделана на Рождество. Тяжело ему, наверное, без англиканской церкви в такой глуши.

Отец всегда был религиозным. Гэри молился его богу каждый вечер, упрашивал оставить мать в покое. Молился, чтобы их перестали бить.

Когда мама умерла, он понял, наконец, что никакого бога нет. Это выдумка отца, которому нужно было оправдать свое мудацкое поведение.

Гэри с трудом отрывает взгляд от экрана и замечает, что у Пайпер дрожат пальцы. Нет, она дрожит вся.

– Что с тобой? – спрашивает он.

– Я – тупая идиотка, – всхлипывает Пайпер. – Гэри Джеймс. Дэниел Барнс. Я должна была догадаться. Тебя же зовут…

– Гэри Дэниел Джеймс Барнс, – подтверждает он.

Никакая она не идиотка. Больше того: она – настоящая умница, и этот факт сейчас дает им обоим по роже.

Пайпер сползает с его рук, и Гэри не сопротивляется. Пространство вокруг становится пустым, а внутри все сжимается в ужасе.

Только не Пайпер, пожалуйста, если ты там есть, мразь лицемерная. Только не дай ей сейчас уйти.

«Бога нет», – напоминает себе Гэри.

Если сейчас кто и может остановить ее, это он сам.

– Я думала, у тебя нет родителей.

– Так и есть.

– Это твой отец.

– Да, – кивает Гэри, – но все чуть сложнее.

Пайпер останавливается посреди гостиной и сжимает кулаки. У нее мелко трясется подбородок.

– Ты мне никогда не врал.

– В этом тоже.

– То есть тебя действительно воспитала бабушка? И при этом ты все время искал своего отца?

Гэри кивает. Что ей сказать? Что сделать, чтобы остановить это осознание правды, которое сейчас растет в ее взгляде, становясь больным и неприятным?

В глубине души она уже понимает, что происходит. И Гэри все еще не может ей соврать.

– Твою маму… – Она запинается. – Я не хочу додумывать, Гэри.

В уголках ее глаз проступают слезы, но она упрямо трясет головой и берет себя в руки.

– Пожалуйста, расскажи мне, что произошло.

– Ты все поняла верно, – замечает он, встает и делает шаг к Пайпер. – Отец избивал нас с матерью столько, сколько я себя помню. Когда мне было восемь, он убил ее и сбежал из страны.

– Ты ищешь его не для счастливого воссоединения, да?

– Нет, – качает головой Гэри.

– Что ты собираешься сделать?

– Ты уже знаешь.

– Нет, Гэри, – она подходит к нему ближе, – хочу услышать это от тебя.

– Я собираюсь его убить.

– А я тебе все это время помогала… – Пайпер закрывает рот руками.

Она вся сжимается, в ужасе делает пару шагов назад и так отчаянно трясется, что Гэри хочется отмотать время назад и ничего ей не рассказывать.

– Маленькая, это ведь ничего не меняет между нами. Это просто моя цель, понимаешь? Моя заветная мечта.

– Заветная мечта – это что-то хорошее! – Пайпер начинает реветь. – Дом, машина, миллион баксов, настоящая любовь. Это заветная мечта.

– А у меня вот такая.

Она молчит долго, мучительно долго, и смотрит ему прямо в глаза. Слезы катятся по ее щекам, и хочется успокоить, но ему страшно касаться Пайпер. Готова ли она сейчас к этому? Нужно ли ей это?

Постепенно страх в ее взгляде сменяется чем-то другим, но чем, Гэри понять не может.

– Не хочу принимать никаких решений сгоряча, – наконец произносит Пайпер спокойнее, но голос все еще дрожит. – Сделай, пожалуйста, чай, мне нужно подумать.

– Конечно, маленькая.

Гэри заваривает ароматный напиток и протягивает ей кружку. Все время, пока возится на кухне, Пайпер не двигается с места. Все, что у него есть, Гэри сейчас отдал бы за то, чтобы узнать, что творится в рыжей голове.

Пайпер забирает протянутую ей кружку и обнимает ладонями.

– Я могу пойти во двор? – спрашивает она. – Мне нужно побыть одной.

– Все, что тебе нужно. Сколько тебя не трогать?

– Час, – уверенно отвечает Пайпер. – Мне нужен час.

Она открывает дверь и скрывается в темноте двора. Гэри садится на кухонный стул и тяжело опускает голову. Отчаяние и паника накрывают огромной черной волной.

Глава 37

Малая

Пайпер влюблена в человека, который зарабатывал на жизнь, работая в преступной группировке. Да, только машины разбирал, но факта это не отменяет.

Сейчас это кажется такой мелочью. Сколько бы Пайпер ни говорила себе, что они просто выросли в разных мирах, сегодня это не работает.

Она жила в маленьком городе, прилежно ходила