Правда, Фабиан бы поспорил — во-первых, для него эти сумерки не были ночью, потому что видел он всё прекрасно, как, впрочем, и любой ветер. Они привыкли. А во-вторых — ведь фактически в Аэре нет смены года, а значит, и никакой осени. Но зачем спорить с людьми?..

«Граница сейчас очень слаба. Значит, пройти легче, — думал он, шагая по дорожке между деревьями, листья на которых были удивительно яркими и жёлтыми. Он уже побывал у Метеора — бога, отвечающего за Переход Спасателей на Терру, или, иначе говоря, Второго главы центра «Земной». Первым был Фердинанд Рэгмар, Державный бог Синего сектора, но Фабиан не стал отвлекать его. Они с Метеором побеседовали, обсудили последние сведения от вихрей-переходчиков. С помощью прекрасного прибора, который между собой высшие ветры называли «терроскоп», просмотрели структуру связи с Террой. Сделали выводы. Потом создали рисунок «Приграничное зеркало» и пропустили его через межмировой экран — для ясности картинки. Разумеется, то же, что видят люди на Терре, они не увидели, изображение было слегка искажено, словно пропущено через фильтр, но прибор и рисунок с каждым годом всё совершенствовались. — Значит, воздействие на Терру, на мир людей, должно быть слабее. Если предположить… если только предположить, что я смогу перейти… первый бог, который сделает это со времён Кариатиса… что случится? Правду ли говорил о Переходе старый друг и стоит ли риск того, чтобы это узнать?

Мы не ураганы — это их Переход должен повлечь необратимые последствия. Я буду осторожен. Я родился тогда, когда Переход ещё не был открыт. Я наблюдал за первобытными людьми через первобытное «Приграничное зеркало» и за тем, как они развивались. Я изучил теорию Перехода достаточно для того, чтобы не навредить мирам. А Фатум… если верить серьени и тому, что он действительно наступит, то до него ещё два… два с лишним месяца. А без Акси я буду здесь пятьдесят лет… хоть на два месяца найду, чем себя занять».

Древние легенды о том, что наступит некий Фатум, существовали очень давно. Каждый появившийся серьени считал своим долгом предречь его. И все они указывали именно на это время — ночь на первое января по времени Земли, именно того года, что шёл за текущим. Что такое Фатум, никто не мог объяснить. Считалось, что это конец обоих миров, который начнётся с того, что рухнет граница, и существа Земли и Аэра уничтожат друг друга. Но люди про это ничего не знали — у них были свои слухи по поводу конца света, связанные с той же датой, но не связанные с ветрами. А ветры не очень-то верили, что люди смогут как-то им навредить — у них ведь не было богов и они даже не могли совершить Переход. Во всяком случае, самостоятельно.

Фабиан дошёл до ограды, за которой простирался пустырь, а после него, через километр — участок соседа. Бога, с которым можно было обсудить всё, что угодно — но нельзя было заводить разговор о Терре. Он был чрезвычайно зол на весь человеческий род из-за того, что во время одного ядерного взрыва почти полностью лишился ноги. Нет, бог не был похож на инвалида — людям с потерей конечностей куда тяжелее, а у богов на службе миллионы рисунков и уйма ветров, которые работают на них и готовы сделать всё по их велению. Так что потеря ноги не сделала его затворником или унылым скучным типом, который не хотел жить — просто это его очень разозлило. Он даже состоял в каком-то обществе, в котором только тем и занимались, что ворчали и ругались на людей. Фабиан давно подозревал, что сосед общество и основал. В большинстве своём там были ураганы, которые почти не могут сознательно воздействовать на Землю, и боги, которые слишком разумны, чтобы атаковать параллельный мир. Так, старческое брюзжание.

А вот Фабиан частенько наблюдал за Землёй, и, более того, был Державным богом Коричневого сектора, который в народе назывался Сектором Игроков — здесь большинство вихрей было способно к Переходу, они скакали туда-сюда без всякого повода. И кое-кто считал, что Фабиану лучше бы это пресечь.

Но разве мог он кому-то запретить? Сам ведь именно этим заняться и собирался.

Он постарался отогнать подальше все кванты, что были. Захватить как можно меньше силы, чтобы не навредить. Да, принцип Перехода Фабиан знал, разве что слабо представлял, как это должен делать ветер его уровня. Несмотря на то, что Переход был открыт уже очень давно, и логично было бы предположить, что каждый из богов хоть раз побывал на Земле, этого не случилось. Самыми первыми переходить научились вихри. Боги — гораздо позже, да и то получалось не у всех. Некоторые просто не интересовались Землёй, влюблённые в свой мир. Но самая важная причина — некоторые Переходы несли огромные разрушения и для Земли, и для Аэра. Например, от частых визитов на Терру Кариатиса Миэрея, известного бога-переходчика, однажды погибла древняя цивилизация Атлантида, которую он так любил, а Завеса резко поглотила часть земель, где проживали вихри, и лишь чудом не затронула никого из богов. С тех пор покидать Аэр богам было запрещено.

Сейчас Фабиан проводил эксперимент. «Убрать кванты, абстрагироваться от своего тела… завязать «Узлы», чтобы никаких случайный рисунков, блоков и любых образований… «Панцирь», ещё «Узел»… ещё…» — на то, чтобы окружить себя сравнительно безопасным коконом, который отрежет его от квантов, Фабиану потребовалось несколько часов. И когда «Узлы» наконец стянулись и замкнулись друг на друге, он осторожно раздвинул оставшиеся кванты и стал нащупывать прореху. Нужно отыскать место, где граница очень слаба, чтобы удар почти не пришлось делать. А потом… очень легко… потянуть на себя…

Пространство словно завибрировало. Фабиан чувствовал это не телом, по крайней мере, не тем телом, что привыкли видеть люди, а другим, истинным. Это же самое истинное тело стало медленно подтягивать к себе абстрактную тонкую нить, привязанную к абстрактной двери, связывающей два мира. «Я не вихрь, который может рвануть всё на себя. Медленно, очень медленно…» Наконец показалось, что граница совсем рядом, что он прикоснулся к ней. Сразу вспомнились какие-то разговоры вихрей о том, как чертить линию Перехода, как её корректировать, чтобы знать, куда попасть. Фабиан не стал рисковать. Да ему было и не важно куда — лишь бы совершить, лишь бы получилось!.. И он отпустил эту нить. Как спусковой крючок, как тетиву боевого лука. Плавно. И сам словно качнулся за ней. Ввжихх —