Немного об истории «закрытого пакета № 1». Утверждается, что в 1970—е годы «закрытый пакет» по Катыни длительное время хранился в сейфе Константина Черненко (тогдашнего заведующего Общим отделом ЦК КПСС), затем поступил на хранение в VI сектор Общего отдела (архив Политбюро) с указанием «Справок не давать, без разрешения заведующего общим отделом ЦК не вскрывать».

Об особой секретности этого пакета свидетельствует следующий факт. В интервью журналу «Новая Польша» (№ 11, 2005) бывший член Политбюро ЦК КПСС Александр Яковлев рассказал : « В 1985—1989 гг. Горбачев был в постоянной связи с Ярузельским. У них были хорошие личные отношения. В это время генерал Ярузельский настаивал на выяснении подробностей катынского дела. Я от Политбюро руководил в то время работами комиссии по этим вопросам. Это было непростое задание. Я многократно обращался в канцелярию и архив Горбачева, чтобы получить необходимые документы. «Ведь невозможно, чтобы не было никаких бумаг», – говорил я. «Нету», – отвечали мне». А.Яковлев также заявил, что о катынских документах он неоднократно лично спрашивал М.Горбачева, но ответ всегда был отрицательный.

По свидетельству бывших работников Общего отдела ЦК КПСС, в 1985—87 г.г. «закрытый пакет» с документами по Катыни в VI секторе был только один . Этот пакет представлял из себя увесистый запечатанный почтовый конверт для документов формата А4. Его толщина составляла не менее 2,5– 3 см. Одновременно в архиве Общего отдела ЦК КПСС хранились две большие архивные картонные коробки толщиной 30—35 см с различными документами по «Катынскому делу». Но наиболее важные и совершенно секретные документы по Катыни находились в «закрытом пакете».

Установлено, что до 1987 г. в «закрытом пакете № 1» по Катыни находился оригинал Сообщения комиссии Бурденко . Это выяснилось, когда «катынский» пакет был вскрыт по распоряжению М.С.Горбачева в связи с подготовкой к рассмотрению на Политбюро ЦК КПСС одного из « вопросов Смоленского обкома» и с оригинального экземпляра Сообщения комиссии Бурденко необходимо было сделать рабочую ксерокопию.

Основную часть документов, хранившихся внутри «закрытого пакета» по Катыни, в тот момент составляли какие-то многостраничные списки. Вероятнее всего, это были списки 3.196 польских граждан, санкцию на расстрел которых Берия весной 1940 г. испрашивал у Политбюро ЦК КП ВКП(б) весной 1940 г. Но, возможно, это были какие-то иные списки. Внутри пакета также находились и другие документы по Катынскому делу.

Не вызывает сомнений, что Горбачев до апреля 1990 года, по меньшей мере, дважды знакомился с катынскими документами из «закрытого пакета № 1». После избрания М.С.Горбачева на пост Генерального секретаря ЦК КПСС в марте 1985 года, тогдашний заведующий Общим отделом ЦК КПСС А.И.Лукьянов лично приносил ему «закрытый пакет № 1». Но Горбачев пытается всех убедить в том, что впервые о катынских документах ему стало известно лишь в 1988 или 1989 г. Однако не вызывает никаких сомнений тот факт, что Лукьянов не мог нарушить установленный в ЦК КПСС порядок ознакомления вновь избранного Генсека с документами из «Особой папки».

То, что Горбачев уже в 1986 г. был знаком с катынскими документами свидетельствует следующий факт. 11 июля 1986 г. при рассмотрении на Политбюро ЦК КПСС вопроса «Об участии делегации (во главе с Генеральным секретарем ЦК КПСС) в работе съезда ПОрП» Горбачев заявил, что «…придется разобраться с Катынью» (В Политбюро ЦК КПСС. А.Черняев. С.69) Сказано это было без всяких комментариев, что свидетельствует о хорошем знании Горбачевым катынской проблемы.

Документально установлено, что Горбачев затребовал себе в кабинет документы по Катынскому делу накануне визита Ярузельского в Москву в апреле 1989 г. Но не исключено, что он знакомился с катынскими документами «закрытого пакета № 1» и до этой даты – в 1987 г. при первой попытке начать активное обсуждения темы Катыни в Политбюро и накануне своего визита в Польшу в июле 1988 г. По утверждению Горбачева, они тогда находились в двух «закрытых пакетах». Кто же после 1987 г. дал команду разделить один катынский пакет на два? Видимо, «барабашка», который поселился в кремлевских архивах вместе с приходом Горбачева.

Горбачев в мемуарах «Жизнь и реформы » пишет: «… Что касается других документов, относящихся к катынской трагедии, то я помню о двух папках, которые показывал мне Болдин еще накануне моего визита в Польшу. Но в них была документация, подтверждающая версию комиссии академика Бурденко. Это был набор разрозненных материалов, и все под ту версию» (Жизнь и реформы. Кн. 2, с. 349). . Известно, что визит Горбачева в Польшу состоялся 11—16 июля 1988 г. Однако знакомство Генсека с катынскими документами в 1988 г. нигде не зафиксировано.

А вот что писал по поводу этой ситуации бывший зав. Общим отделом ЦК КПСС В.Болдин: «Как-то перед одной из встреч с В.Ярузельским М.С.Горбачев дал срочное поручение:

– Где-то в архиве должна быть информация по Катынскому делу.

Быстро разыщи ее и заходи ко мне.

Я попросил срочно найти такой документ в архиве.

Документ действительно разыскали довольно скоро. Часа через два мне принесли два закрытых пакета с грифом «совершенно секретно» и припиской, что вскрыть их можно только с разрешения заведующего отделом. Разумеется, и генсека или доверенного его лица.

– Нашел? – спросил Михаил Сергеевич, когда я появился в его кабинете.

– Не знаю, то ли это, – ответил я, подавая ему конверты. Он вскрыл их, быстро пробежал несколько страничек текста, сам запечатал пакеты, проклеив липкой лентой. Возвращая документы, сказал:

– В одном речь идет об истинных фактах расстрела поляков в Катыни, а во втором – о выводах комиссии, работавшей после освобождения Смоленской области в годы войны. Храните получше и без меня никого не знакомьте. Слишком все это горячо» («Крушение пьедестала». С. 257– 258). Что значит выражение Горбачева «Слишком все это горячо» не выяснено до сих пор.

Полагать, что тогда он видел документы, которые потом «всплыли» в сентябре 1992 г., нет оснований. Ведь Горбачев утверждает, что когда он впервые увидел катынские документы в пакетах не было решения Политбюро ВКП(б) от 5 марта 1940 г., ни записок Берии и Шелепина. Где же они находились ? С какими же двумя пакетами знакомился Горбачев в 1988/1989 гг., если их содержимое принципиально отличалось от содержимого пакета, вскрытого в сентябре 1992 г.?

Ситуацию нахождения «подлинных » катынских документов Горбачев описывает так: « На подлинный документ, который прямо свидетельствовал бы об истинных виновниках катынской трагедии, мы вышли только в декабре 1991 года, по сути дела, за несколько дней до моей отставки с поста Президента СССР. Именно тогда работники архива через Ревенко – руководителя аппарата президента – добивались, чтобы я обязательно ознакомился с содержимым одной папки, хранившейся в особом архиве…