У гостевой комнаты стояла охрана, которая сопроводила Нелли. Мужчины выпрямились, заметив Эллен, сказали, что Виктор просил никого не впускать.

– Я не поняла, – возмутилась она, – это я «никто?» Вы совсем охамели? Мне лифчик поправить надо. Мне это сделать прямо посреди зала? А может, вас попросить?

Мужчины опешили и торопливо отошли от двери.

Лесины уроки не прошли даром:

«Простота и наглость открывают любые двери без ключей!»

– Вообще оборзели, я ваш будущий лидер, а не «никто», – для вида забурчала Эллен, входя в комнату.

Нелли сидела на кресле, опустив голову и запустив пальцы в волосы. Она кинула короткий безразличный взгляд на Эллен и вернулась в прежнюю позу.

– Нель, что сказал тебе дядя?

Девушка посмотрела на нее с удивлением, но быстро вернула безразличие.

– Какая разница? – пролепетала она.

– Может, я могу что-то сделать?

Нелли со злостью выдернула из волос шпильку, потом еще и еще одну, и растрепала блондинистую копну.

– Поздно. Уже ничего не исправить.

– Выход есть всегда. Давай подумаем и найдем его.

Нелли медленно завертела головой.

– Хотя, знаешь, – спохватилась она и с нежностью спросила: – может, это сделаешь ты? Убей меня. Пожалуйста. Ты можешь быстро и без боли, а он мне этого не даст. Он постарается, чтобы даже в аду я помнила эти минуты.

Эллен задрожала от испуга. Она смотрела в глаза отчаянию. Самому настоящему отчаянию. И ей хотелось кричать от осознания того, что вот это настоящее – ее будущее.

Будущее, которое сейчас строят на крови, насилии и боли и полируют ложью.

В карих глазах Нелли горело столько мольбы и надежды! Она встала, подошла к окну, выражая своей грациозностью готовность и смирение. Эллен смотрела ей в спину и не верила в происходящее.

– Обещай, что сделаешь это до конца праздника. Я не хочу возвращаться в стены Института. И больше не вынесу ни единого его прикосновения. Пожалуйста.

– Хорошо, – дрожащим голосом ответила Эллен, не найдя других слов.

– Спасибо. Теперь мне не страшно.

***

Эллен вернулась в зал, чтобы найти Кевина.

Музыка за последний час плавно сменила настроение. Рядом с оркестром появился парнишка с диджейским пультом. Классика сплелась с духом современности и пленила большую часть молодежи. Ребята пританцовывали под ритмичные вариации старых мелодий.

Дядя продумал все до мелочей, угодил каждому поколению.

Покачивая головой в такт, Эллен не спеша шла по залу. Заметив резкую взбудораженность гостей, она остановилась и оглянулась – несколько охранников торопилось к дяде.

«Только бы Нелли ничего с собой не сделала!»

Она побоялась подслушивать. Оцепенела в ожидании.

После короткого разговора на лице Виктора вспыхнуло удивление. Он кивнул, и мужчины поспешили обратно. Эллен с облегчением выдохнула. Случись что с Нелли, реакция точно была бы иной.

Виктор не отрывал взгляд от двери, будто что-то ждал. Это не осталось незамеченным, и гомон в зале стих. Осталась только музыка.

– Ты что-то выкинула? – тихо прозвучало за спиной.

Эллен невольно вдохнула парфюм Артура. Он приобнял ее за талию, будто они по-прежнему были влюбленными и счастливыми. Хотя когда они ими были?

– Еще не успела, – ответила Эллен.

Вскоре двери распахнули. Даже в музыке отразилась всеобщая тревога, ноты стали пронзительнее, бит ритмичнее. Эллен стало страшно.

А потом она увидела ее – девочку из галлюцинаций. Генриетту. В пышном бордовом платье, с аккуратным пучком из локонов и обворожительной улыбкой.

– Черт ме-ня де-ри, – проговорил Артур.

Девочка с гордо поднятой головой шагала прямо к Виктору. По залу полетели перешептывания. Эллен ловила одну эмоцию за другой: смятение, настороженность, страх.

– Я думал, мы избавились от нее, – сказал подошедший к ним Ральф.

– Боишься? – вырвалось у Эллен. Стало забавно, что появление ребенка так взбудоражило бесстрашных парней.

– Чертов сканер, – только и выплюнул он.

Девочка не успела дойти до Виктора, как ей навстречу вылетел Валерий Константинович. Он подхватил малышку на руки и крепко сжал в объятиях. К ним подошла жена доктора, но Эллен не заметила у нее и сотой доли радости, что сияла на лице мужчины. Впрочем, и девочка отреагировала на ее появление довольно холодно, натянуто улыбнулась и схватилась за руку отца.

Эллен замерла, наблюдая за происходящим. Виктор выглядел радушно, но она не понимала: искреннее это чувство или напускное. Возвращение малышки не было запланированным, а он не любил, если что-то выходило из-под контроля.

Девочка отвечала на вопросы Виктора, но все время озиралась, будто кого-то выискивая. Когда они с Эллен встретились взглядами, Генриетта оставила взрослых и направилась к ней.

Гости расходились в стороны, словно боялись оказаться на пути. Эллен занервничала. Взгляд девочки приковывал ее к месту и прожигал насквозь. Чувство внутреннего дискомфорта казалось таким же знакомым, как и малышка.

– Здравствуй, Эллен, – с улыбкой сказала девочка.

– Здравствуй, – растерянно ответила она.

Малышка кинула пронзительный взгляд на Артура с Ральфом, на не по-детски серьезном личике проскочила ехидца. Эллен спиной чувствовала напряжение парней.

– Я много о тебе слышала, – сощурив большие черные глазенки, произнесла Генриетта, – в мыслях твоей мамы. Жаль, что она сгорела.

Эллен остолбенела, ее будто кипятком окатили, и стало так больно! Девчонка, как ни в чем не бывало, посмотрела на Артура и улыбнулась.

– Здравствуйте, дядя Артур. Скажите, вам ведь тоже жаль? Все любили тётю Лилю.

Эллен ошарашенно оглянулась на него, надеясь, что он остановит разговор, уведет девочку. Одним словом – спасет!

– Да, конечно, мне жаль, – отчетливо ответил он и сделал нечто непредсказуемое.

Ушел.

Ральф заторопился следом.

Эллен с ненавистью посмотрела сбежавшему предателю в спину. Потребовалось немало усилий, чтобы сдержать слезы и взглянуть в холодные глаза малышки.

Но они не оказались холодными. Девочка теперь смотрела на нее с нежностью и, казалось, что сама еле сдерживает рвущуюся наружу тоску.

Эллен ничего не понимала.

От дальнейшего разговора их спас Валерий Константинович. Он предложил Генриетте уехать домой, но она отказалась.

– Еще не время, – ответила она отцу, кинув взгляд на Эллен.