На первый взгляд сложно объяснить это участившееся состояние беспокойства. Семейная жизнь стабилизировалась, личная жизнь девушек стала менее хаотичной. Но наша культура стала провоцировать больше изоляции между людьми, тенденцию к поляризации и чувство страха. Девушки боятся потерпеть неудачу, стать изгоями, подвергнуться травле и осмеянию в социальных сетях. Они боятся массовых расстрелов в школах. Кажется, что от этого негде укрыться. У многих проблемы со сном, беспокойство по поводу общения с людьми и обсессивно-компульсивное поведение.

Студенты рассказывают, что перегружены учебой. Они допоздна корпят над домашними заданиями, а просыпаются рано, чтобы идти на занятия или на спортивную тренировку. Хорошие оценки важны для многих девушек, и они ощущают психологическое давление, поскольку им необходимо хорошо учиться и добиваться высоких баллов на тестах, чтобы поступить в хорошие колледжи или обеспечить себе стипендию. Иногда подобное давление исходит от родителей, но часто сами девушки переживают из-за оценок гораздо больше родителей.

В нашей фокус-группе Мэдди упомянула, что заранее начинала волноваться. Ей хотелось получить высший балл, но она считала, что это невозможно; занятия для нее были слишком сложными. Она рассказала, что плакала от стресса на выпускном экзамене. К счастью, учитель просто похлопал ее по руке и сказал: «Это всего лишь школа». И это помогло ей заглянуть в будущее. Но Мэдди все равно хочет быть круглой отличницей в выпускном классе. Она надеется поступить в престижный университет. Мэдди сказала нам: «Из-за этих школьных проблем я чувствую себя умственно недоразвитой».

«Я уверена, что мне нужно выбирать лишь предметы, необходимые для поступления в колледж, но это значит, что я не могу выбирать интересные мне элективные курсы, например занятия керамикой или психологию, – сказала Аспен. – У нас в школе, если ты не выбираешь курсы повышенной сложности, с тобой никто разговаривать не станет».

«В первом семестре учебы в старшей школе я так беспокоилась об учебе, что спать не могла, – сказала Джордан. – У меня стали выпадать волосы».

«Чувствую огромное психологическое напряжение из-за учебы, – согласилась с ней Амелия. – Я работаю в магазине одежды по выходным. Состою в школьном совете и в марширующем оркестре. Времени на сон не хватает. Да, вот еще что: мои родители мечтают, чтобы я стала врачом». Она шутливо всплеснула руками, и другие девочки засмеялись.

«С тех пор как пошла в школу, у меня не было ни одного свободного вечера. Обычно по четыре часа каждый вечер делаю уроки, – сказала Оливия. – Нас осуждают, если мы не показываем хороших результатов в учебе».

А еще девочки боятся массовых расстрелов в школах и террористов. В большинстве школ сейчас проводят антитеррористические учения и нанимают охранников, которые следят за входом, но угрозы насилия и постоянные угрозы атак с расстрелами, о которых сообщают в новостях, постоянно держат девочек в напряжении.

Оливия рассказала о парне, который учился в старших классах и казался «абсолютно нормальным». Прошлой осенью он написал прощальное письмо и пришел в школу с ружьем, которое было заряжено одним патроном. Он собирался покончить с собой на общешкольном собрании. Другой ученик увидел у него ружье и сообщил об этом, руководство успело вмешаться и остановить его.

Иззи вздрогнула и сказала: «Массовые расстрелы в школах стали происходить так часто. Может быть, и у меня в школе это случится?»

Кендал, первокурсница колледжа, до сих пор живет с родителями. Она призналась, что боится посещать занятия, когда собирается весь поток – сотни студентов. Девушка рассказала, что в колледже почти не соблюдаются правила безопасности и что студенты вполне могут пронести с собой оружие в рюкзаках.

«Я сижу в аудитории и волнуюсь: у кого из студентов может оказаться при себе оружие? И как мне тогда выбраться из аудитории?» – призналась она.

Все девушки в нашей фокус-группе взбудоражились при обсуждении массовых расстрелов в школах. Нас поразило, насколько они были испуганы. Мы не ожидали, что им столько известно о мерах безопасности и мерах по предотвращению терактов в районах, где они жили. Все ученики могли с точностью перечислить недочеты в системе безопасности в учебных заведениях вплоть до последней незапертой двери, и каждая девушка была убеждена, что у них в школе охрана организована недостаточно хорошо.

«В прошлом году в нашей школе состоялся рейд по проверке безопасности, и в одном из шкафчиков[30] обнаружили два пневматических пистолета, – рассказала Амалия. – Полиция нашла автоматический складной нож, спрятанный в опилках на территории школы. Человек мог запросто зайти в школу и перестрелять всех».

«Моя школа находится недалеко от центра, в неблагополучном районе, – сказала Джада. – Внутри довольно безопасно, но не снаружи. Охрана проверяет рюкзаки при входе в школу, но кто знает, что ребята приносят в них, когда возвращаются с обеда».

Кроме массовых расстрелов в школах у девочек-подростков в головах крутятся и другие навязчивые страхи, которые не дают им покоя. Афроамериканцы, иммигранты и люди с другим цветом кожи, расовое насилие внушают им страх. Беженцы и иммигранты без документов боятся представителей власти, полицейских и сотрудников иммиграционных служб. Если ученики относятся к любой незащищенной группе меньшинств, то подвергаются преследованиям. Мусульмане и евреи боятся тех, кто разжигает к ним ненависть. Без сомнения, за последние годы обстановка на наших улицах стала более нетерпимой и стало больше расизма.

Джамиля, 17 лет

Джамиля живет на севере Омахи, в штате Небраска, в криминальном районе, где часто происходят столкновения с полицией. Когда ей было девять лет, она стала свидетелем того, как попали за полицейское оцепление ее старший брат и его друзья, как их обыскивали и как им угрожали, хотя эти парни-подростки не сделали ничего плохого; они просто собрались на игровой площадке после ужина, чтобы подышать вечерним бризом, потому что ни у кого из них в квартире не было кондиционера.

Это происшествие навсегда изменило отношение Джамили к законности и правопорядку. Она больше не воспринимает полицейских как тех, на кого можно положиться и чья задача «служить людям и защищать их». Она по возможности избегает их. С тех пор как она получила водительские права шесть месяцев назад, ее несколько раз останавливала дорожная полиция за то, что «черная сидит за рулем». Один раз за то, что не подала сигнал, когда перестраивалась из одного ряда в другой, и еще раз за то, что слишком медленно проезжала четырехстороннюю транспортную развязку. В двух случаях при этом ее заставляли выйти из автомобиля и положить руки на него на оживленных перекрестках.

«Вы же не будете утверждать, что к белой девушке из пригорода отнесутся подобным образом», – заметила она.

Старший брат Джамили Антон отбывает семилетний срок в местном исправительном учреждении за хранение небольшой дозы марихуаны. Его арестовали и судили как взрослого незадолго до окончания выпускного класса школы. В своих письмах и телефонных звонках он рассказывает, что его, как раба, гоняют из одного места в другое и что он живет в нечеловеческих условиях. До ареста Антон был популярным, жизнерадостным баскетболистом, ему полагалась стипендия в колледже. А теперь у него хроническая депрессия и никакого будущего впереди. Джамиля с мамой надеются, что когда ему исполнится двадцать пять и его отпустят на свободу, они смогут уговорить его доучиться в школе или в профессиональном учебном заведении. А сейчас Джамиля день и ночь молится, чтобы он уцелел в тюрьме, не попался в лапы мафии и не подвергся унижениям со стороны охранников.