— Теперь дорога каждая минута! Мы понятия не имели, какие опасности подстерегают здесь наших детей! — продолжала наступать рыжеволосая.

— Так, все тихо! — скомандовал генерал Лобко. — Кто вы такие?!

— Я Николай Прохоров! Вам что-нибудь это говорит?! — с вызовом представился солидный мужчина.

— А я генерал Лобко! Вы находитесь на территории воинской части. И не я, а вы обязаны выполнять все мои команды.

Полковник Плоткин взглянул на часы и, чуть понизив голос, сказал:

— Я, товарищ генерал, с вашего разрешения, пойду к вертолету.

Но генерал Лобко, очевидно, вошел в раж, потому что вдруг гаркнул во все горло:

— Молчать, я сказал!

Незваные гости чуть притихли.

— Вы! — указал генерал Лобко на рыжеволосую женщину в голубом брючном костюме. — Говорите!

— Мы родители детей, — сказала она, — которые отдыхают в лагере «Атлантида» на Иссык-Куле. Мы прилетели сюда, в Кыргызстан, чтобы спасти наших детей. Деньги у нас есть!

— Я понял, — кивнул генерал Лобко и добавил: — Только кто вам сказал, что вашим детям что-то угрожает?!

Он хотел еще что-то сказать, но Анжела, которая все это время тихо сидела у стола, вдруг вскочила.

— Кристаллинская! Блин! А я сижу смотрю. Ты это или не ты… Перекрасилась, так и не узнать! — воскликнула она.

— Стычкина?! — искренне удивилась рыжеволосая дама в голубом. — А ты что здесь делаешь?!

— Да вот на вертолете летала, снежного человека искала.

— Кого?! — не сразу поняла Кристаллинская.

— Снежного человека, — гордо произнесла Анжела Стычкина.

— И что, нашла его?

— Нашла, — кивнула Анжела. — Я же за что ни берусь, все у меня ладится! Такие фотографии получились! Бери любую и на конкурс международный посылай!

— Да, Анжелка, ты от скромности не умрешь, — покачала головой Кристаллинская.

— Так, а ты, Маша, что здесь делаешь, да еще с этой толпой?

— Я за сыном прилетела.

— За Лешкой?

— Ну да, у меня же один сын.

— Я его лет десять не видела. Сейчас бы увидела, так и не узнала бы.

— Главное, чтобы я его узнала… И он меня.

— А что он, твой сын, здесь забыл? — спросила Анжела.

— Да представь себе, отдохнуть сюда поехал. Мне же некогда летом отдыхать. Самая запарка ведь летом! Ну, думаю, взрослый парень, пусть себе отдохнет. Деньги ему на путевку дала. Думала, и правда лагерь как лагерь… Туристический, значит, трудности будут. Он силу, выносливость свои проверит… А он в эту жуть полетел! — покачала головой Кристаллинская.

И тут же опять с возмущением накинулась на генерала:

— Так вы предоставите нам транспорт или нет?!

— Нет! — гаркнул генерал Лобко так, что Кристаллинскую и Анжелу даже передернуло.

— Почему?! — не уступала Кристаллинская.

— Женщина! У нас воинская часть! И, можно считать, чрезвычайное положение. Сейчас прикатит микроавтобус из посольства. Вот и езжайте на нем к своим детям! — довольно грубо заметил генерал Лобко.

— А что, если их похитили, как тех двоих, о которых в Интернете сообщали? — высказала предположение Кристаллинская.

Закревская сидела, не произнося ни звука. Она по голосу узнала звонившую ей перед отлетом женщину, которая требовала лететь вместе в Бишкек. Надо было понимать, что все эти мужчины и женщины — родственники подростков, которые находятся в лагере «Атлантида». Они приехали забрать своих детей, которые, есть надежда, находятся в лагере.

Полковник Плоткин наклонился к генералу Лобко и сказал:

— Я пошел.

Генерал Лобко только молча кивнул.

В дверях полковник Плоткин едва не столкнулся с дежурным, который выкрикнул прямо с порога:

— Автобус прибыл.

— Ну что ж, пойдем и мы, — кивнул генерал Лобко.

Анжела, Закревская, Чуб, Курманбек и только что прибывшие родители вышли в коридор, а потом на улицу.

Голубой вертолет тем временем уже поднялся в небо.

Вертолетчик, молодой и довольно амбициозный киргиз, на вопрос, помнит ли он, где они видели подростков, ответил вопросом:

— Это со снежным человеком, что ли?

— Подростков со снежным человеком, — спокойно уточнил полковник Плоткин.

Пилот лишь пожал плечами и сказал:

— Сомневаюсь, что они все еще на берегу Иссык-Куля. Смотрите вниз, на дорогу, чтобы их не прозевать.

Полковник Плоткин взял бинокль. И первое, что он увидел на дороге, была группа мальчиков в таджикских халатах и тюбетейках.

Отставая от силы на полкилометра, их нагоняли мотоциклист и милицейский «уазик».

Слепой из собственного боевого опыта отлично знал, что во всякой революции, каким бы обворожительным фруктовым или цветочным именем она ни называлась, невозможно определить с ходу, где свои, а где чужие. В таком случае надежнее действовать в одиночку, но использовать помощь со стороны не только можно, но и нужно.

Глеб, можно считать, сразу понял, что отменно стреляющая, хладнокровная и быстро соображающая Лиза, несомненно, приехала в лагерь не только в качестве медсестры. И, разрабатывая план дальнейших действий, включил Лизу в число своих помощников. Более того, он даже дал ей в руки пистолет.

Когда уже под утро наконец подкатил «уазик» и из него вышли два пьяноватых парня в милицейской форме, которым Чингиз дал понять, что нужно тянуть время, вышедший им навстречу Глеб в два счета оглушил их и, призвав на помощь Костю, стащил с них форму и накрепко связал им руки и ноги. Потом они с Костей отнесли незадачливых стражей порядка в палатку и прикрыли одеялами.

— А форма зачем? — спросил Костя.

— Ты, Костя, сядешь в ней за руль и еще кто-нибудь из ребят пусть форму наденет. Чтобы, если остановят, у нас была пара минут, — объяснил Глеб. — Здесь на дорогах теперь полная неразбериха. И сразу говорю, пусть вас не смущают ни форма, ни удостоверения, ни оружие. Из машины без моей команды не выходить, главное — прорываться к Бишкеку, что бы со мной ни случилось. А в Бишкеке ищите российское посольство, связывайтесь с родными, пусть помогают вам выбраться отсюда.

— Да, — включилась в разговор Лиза, — ни в коем случае не пейте и не ешьте то, что будет предлагать вам Чингиз, если он вдруг нарисуется на горизонте.

Лиза будто напророчила. Только они собрались тронуться в путь, как из зарослей вышел Чингиз. На тележке он тащил целую упаковку злосчастной китайской воды.

Глеб, который уже направлялся к мотоциклу, мгновенно развернулся, сбил с ног и скрутил Чингиза, который кричал: