— Прошу прощения… Кхм…

Все головы повернулись на этот тихий голос, и я вовремя закрыла начавший открываться рот. Господи… да это же Агнар Вик, если конечно прибавить к его возрасту лет тридцать! Невероятное сходство! Пугающее!

_____________________

*Лапскаус — рагу, которое состоит из тушеного мяса, лука, картофеля, моркови, сельдерея, брюквы, бульона, муки (по желанию), лавровых листьев, тимьяна, соли и перца. По мере того, как тушеное мясо готовится, бульон становится гуще, и когда он приобретает нужную консистенцию, его подают теплым с несколькими ломтиками хлеба или лепешкой.

**Лефсе — лепешки, которые также можно использовать для приготовления закусок или бутербродов, если они наполнены сыром, салатом, морепродуктами или мясом.

Я бросила быстрый взгляд на остальных и поняла, что они это тоже заметили. Сесиль тоже посмотрела на меня и нахмурилась, Лукас взглянул на Эрлинга, а тот на секунду замер, а потом быстро подошел к гостю.

— Добро пожаловать в наш дом. Я — герцог Эрлинг Хоконсон. Племянник ее сиятельства.

— Рад знакомству, ваша светлость, — мужчина поклонился, и я обратила внимание, что он держится очень достойно. — Воланд Порджер к вашим услугам.

— Я хочу выразить вам огромную благодарность. Вы поступили очень смело и благородно, — Эрлинг протянул ему руку и мужчины обменялись крепким рукопожатием.

— На моем месте любой мужчина поступил бы так же, — ответил Воланд, и в моей памяти сразу же всплыл случай с его сыном, когда тот остановил мою взбесившуюся лошадь. Агнар произнес такие же слова.

— Познакомьтесь с моими гостями, — Аида подошла к мужчинам и приветливо улыбнулась своему спасителю. — Хватит стоять в дверях.

Тетушка представила Воланда всем по очереди, и когда она назвала мое имя, в его взгляде промелькнуло что-то, но тут же исчезло, сменившись легким, вежливым интересом.

Аида предложила ему кресло у камина, и Воланд присел в него, оказавшись лицом ко всей нашей компании. Я старалась сильно не разглядывать его, но все же кое-что успела заметить. Несмотря на возраст, он еще не растерял своей мужской привлекательности, был статен и подтянут. Дорогой сюртук сидел на нем идеально, так же, как и темные узкие брюки из качественной шерсти. Седые волосы не поредели с годами и были красиво зачесаны назад, открывая высокий лоб без единой морщинки. Умные глаза, цепкий, изучающий взгляд… Нет, он не был неприятен, скорее скрытен и загадочен. Интересно, какое отношение он имеет к Агнару Вику? Родственник?

— Чем вы занимаетесь, господин Порджер? — поинтересовался Лукас, и Эрлинг тоже с интересом взглянул на гостя. — Смею предположить, что у вас свое дело.

— Да, вы правы, ваша светлость, — ответил Воланд. — У меня несколько десятков судов и я занимаюсь торговлей. Специи, ткани, чай и табак.

— Это очень прибыльное дело, — задумчиво кивнул герцог и спросил прямо. — Я прошу прощения, Агнар Вик вам не родственник? Мне кажется, что не только я заметил ваше удивительное сходство с этим человеком.

— Это мой сын, — спокойно ответил мужчина. — У него фамилия матери. Даже имея кучу денег, я все-таки не тот человек, которого принимают в обществе, поэтому мне хотелось, чтобы сын не чувствовал себя изгоем. Его мать из обедневшего дворянского рода и ее родители согласились выдать свою дочь за меня только по причине огромных долгов ее отца. Мне пришлось отдать достаточно золота, чтобы Агнар мог носить фамилию моей покойной супруги.

Вот это дела… Мне почему-то показалось, что вокруг меня происходит нечто не совсем понятное и мистическое. Я всем сердцем чувствовала, что во всем этом есть некая тайна, и она готова вот-вот выплыть наружу. От предчувствий сжималось сердце и мне хотелось, чтобы все секреты прошлого были раскрыты, ведь их темный след шлейфом тянулся в настоящее.

— Ох уж эти устои… — покачала головой Аида, выслушав Воланда. — Аристократы носятся со своим происхождением, будто на них божья печать, но разве это подтверждает чистоту крови? Вот уж нет! Сколько дам наставляют рога своим титулованным супругам, которые в святом неведении воспитывают отпрысков конюхов и лакеев!

Мне на секунду показалось, что лицо Воланда изменилось, на нем появилось нечто, похожее на боль.

В гостиной появился слуга и объявил, что пора перемещаться в столовую. Герцог подал мне руку, маркиз сопровождал Сесиль, а тетушка взялась за локоть своего спасителя.

Обед состоял из трех блюд, первым из которых подали мясные фрикадельки в бульоне, приправленном специями, а к нему ароматный свежий хлеб с румяной корочкой. Потом пришла очередь морских гребешков тушеных в молоке и небольших бутербродов из темного ржаного хлеба, поверх которого лежал омлет, а на нем тонкие ломтики лосося, политые горчичным соусом. Под конец мы насладились медальонами из говядины с отварным картофелем.

Аида подняла свой бокал и с ласковой улыбкой обратилась к нам с герцогом:

— Мне бы хотелось пожелать вам счастья и много безоблачных дней, дорогие дети. Ваше решение соединить свои судьбы я приняла с огромной радостью и надеждой на то, что в скором времени наша семья станет намного больше.

Остальные тоже подняли свои бокалы, и я даже немного засмущалась, что не ускользнуло от глаз тетушки, и она ласково поинтересовалась:

— Ваше сиятельство, Эрлинг рассказал мне о ваших планах и об идее с елью на Рождество. Мне кажется — это волшебно! Но к этому предвзято отнеслось местное общество, не так ли?

— Общество так относится ко мне не только поэтому, — ответила я, зная, что эта женщина здравомыслящая и свободная от условностей. — Им неприятен ребенок, недавно появившийся в моем доме, а еще и наши отношения с вашим племянником.

— Как раз это я прекрасно понимаю, — фыркнула Аида. — Потому что абсолютно все дамы всегда имеют планы на Эрлинга, я даже перестала вести им счет. А насчет ребенка… Его светлость не стал скрывать от меня, что вы воспитываете незаконнорожденное дитя, и я отношусь к этому абсолютно нормально. Вы поступили смело и благородно, дорогая. Мы все должны оставаться людьми в любых обстоятельствах, не так ли, господин Порджер?

Она повернулась к своему гостю, и тот тут же согласился с ней:

— Несомненно, ваше сиятельство. К сожалению, часто бывает так, что чем выше человеческий статус, тем меньше в нем сострадания к другим. Но почему ребенок стал объектом таких разговоров?

— Вы позволите рассказать? — обратилась ко мне Аида и я кивнула, не видя смысла скрывать историю Бернарда. — Благодарю вас, графиня.

Тетушка вкратце поведала ему о сыне графа Расмуссена, и тот с интересом выслушал всю историю, периодически поглядывая на меня.

— Неужели его близкие родственники отказались от него? — мне вдруг снова показалось, что в его глазах мелькнула боль. — Вдовствующая графиня приходится ему бабкой, так ведь?