Действительно, чего это я? Сесиль права — я невеста герцога Хоконсона, да и после того, как я нашла сокровища, вполне могла считать себя богатой дамой и без Эрлинга.

— Добрый день. Меня зовут Вигдис, чем я могу помочь вам? — к нам подошла молодая девушка в аккуратном платье того же цвета, что и ливрея швейцара.

— Мы бы хотели заказать свадебное платье для будущей герцогини, — ответила Сесиль и добавила: — Передайте госпоже Грабс, что ее хотят видеть графиня Астрид Расмуссен и баронесса Сесиль Холм.

— О, конечно! Сию минуту, ваша милость! — девушка присела в книксене, а я приветливо улыбнулась ей. — Прошу вас, присаживайтесь.

Девушка провела нас в уютный уголок, где стояли диван и два кресла, обитые нежным сиреневым бархатом. — Чай? Кофе? Горячий шоколад?

— Чай, пожалуйста, — ответила баронесса, и девушка исчезла за тяжелой портьерой.

Не прошло и нескольких минут, как из-за той же портьеры показалась женщина очень маленького роста, одетая в милое платье цвета морской волны, и с улыбкой направилась к нам.

— Рада приветствовать вас в своем салоне, баронесса, ваше сиятельство…

Следом за ней появилась еще одна девушка с тележкой, на которой стояли чайные принадлежности и вазочка с печеньем.

Портниха присела в одно из кресел и вежливо поинтересовалась:

— Какое именно платье вы хотите? Вы уже определились с тканью, ваше сиятельство?

— Нет. И скажу вам откровенно, даже примерно не знаю, как оно должно выглядеть, — честно призналась я, и Лилли Грабс тихо рассмеялась.

— Ничего страшного, это совсем не проблема! Обещаю, вы будете очаровательны!

Она была очень милой и производила приятное впечатление, что играло немаловажную роль в таком щепетильном деле. Я расслабилась и решила, что с радостью отдам себя в ее опытные руки.

Встреча с Лилли Грабс получилась достаточно продуктивной. Мы долго обсуждали, каким должно быть мое свадебное платье и я узнала много нового для себя — оказывается, чем длиннее шлейф и рукава, тем выше статус невесты. А значит, как будущей герцогине мне предстояло красоваться в поистине королевском платье. Еще вопреки моим представлениям о свадьбе, белые платья не пользовались популярностью, и невесты этого времени надевали либо голубые, либо розовые наряды.

Но мне хотелось именно белое платье, несмотря на то, что госпожа Лилли Грабс настойчиво советовала мне атлас нежно-розового цвета. В итоге мы сошлись на ажурном белом атласе с вышитыми розовыми нитками цветами. В тон к нему мне предложили туфельки, украшенные похожей вышивкой.

Портниха быстро набросала эскиз, поглядывая на меня быстрым, внимательным взглядом и вскоре я уже примерно понимала, как будет выглядеть мое свадебное платье.

— Оно будет по-королевски шикарным… — протянула я и Лилли Грабс не без гордости согласилась.

— Именно по-королевски! И никак иначе!

Сесиль тоже заказала себе платье из шелка лавандового оттенка с отделкой из дорогого Лиронского кружева и из салона «Золотая игла» мы вышли довольными и счастливыми.

— Ваше сиятельство!

Мы с баронессой остановились на последней ступеньке и удивленно обернулись. Охрана моментально встала перед нами, но я тут же попросила их отойти — это была дочь виконта, Моника Лунд.

Девушка стояла на заснеженном тротуаре и смотрела на нас своими близорукими глазами, сжимая нервными пальцами ридикюль. На ней было нелепое платье из шерсти неприятного болотного цвета и странного вида короткий плащ с меховой оторочкой.

— Моника! — я направилась к ней, интуитивно чувствуя в ней отсутствие агрессии. — Добрый день!

— Добрый день, ваше сиятельство, — она посмотрела на Сесиль и смущенно улыбнулась. — Ваша милость… Мне нужно поговорить с вами, графиня.

— Да, я слушаю вас, — мне было очень любопытно, что хочет сказать эта странная девочка, которой полностью руководила ее мать.

— Давайте отойдем отсюда, моя матушка здесь неподалеку, заказывает себе шляпу и мне бы не хотелось, чтобы она видела нас, — Моника покраснела, говоря это. — Извините, ваше сиятельство.

— Я прекрасно вас понимаю, — я ласково улыбнулась ей. — Может, сядем в наш экипаж?

— Да, это было бы чудесно, — она быстро пошла к карете, на которую я указала, а мы с баронессой последовали за ней, недоуменно переглядываясь. Выглядело все это достаточно странно.

Когда мы устроились в экипаже, дочь виконта вдруг сказала:

— Ваше сиятельство, я совершенно не думаю, что вы занимаетесь глупостями и что вы язычница!

— Я благодарна вам, — медленно произнесла я, не в силах сдержать улыбку. — Мне это очень приятно.

— Несмотря на то, что говорят в обществе, я считаю, что вы делаете доброе дело! Деревенским детям нужны и праздники и подарки! А идея с елкой — замечательная!

— Что ж… мы можем стать друзьями, Моника, — ответила я, не зная, что еще можно сказать этой щурящейся девочке. — Нам с Сесиль очень важно знать, что нас кто-то поддерживает и не считает глупостью то, что мы делаем.

— Это еще не все! — Моника будто бы собралась с духом и выпалила: — Позвольте мне помогать вам!

— Помогать??? — я была очень удивлена и осторожно поинтересовалась: — А вы уверены, что семья одобрит такие стремления? Мне кажется, виконт и виконтесса не поймут ваших желаний.

— Им это знать не обязательно! — упрямо произнесла Моника, сжимая кулачки, обтянутые бархатными перчатками. — А если честно, отец не относится к вам настолько предвзято!

— Но что вы хотите делать? — задала ей вопрос Сесиль и мягко добавила: — Дорогая, мы не против, но…

— Я могу помогать вам в магазине! — заявила девушка и быстро заговорила, словно боясь отказа: — Я очень хорошо разбираюсь в цифрах и могу вести всему счет! Пожалуйста, позвольте мне помочь вам!

— Вы можете приходить в магазин и помогать, Моника, — разрешила я и тут же предупредила: — Но вам нужны очки, вы это понимаете? Я не хочу вас обидеть…

— О, напрасно вы переживаете по этому поводу! — девушка широко улыбнулась и стала почти хорошенькой. — У меня есть очки, просто я прячу их от матушки!

Она порылась в ридикюле и, выудив оттуда кругленькие очечки в серебряной оправе, нацепила их на нос. Глаза ее сразу распахнулись, и стало понятно, что они светло-зеленые с темными крапинками на радужке.

— Порой приходится повторять за матушкой то, что не совсем мне нравится, но спорить с ней это неблагодарное дело, — вздохнула Моника. — Я устала жить так, как хочется ей!

— Но если ваша матушка узнает, что вы помогаете нам, разразится скандал, — объяснила я, предполагая, что девушка не совсем понимает во что ввязывается. — Вам не позволят этого делать, ведь вы зависите от родителей…

— Немножко не так, — Моника хитро усмехнулась. — Послезавтра у меня день рождения, и с этого дня я вступаю в права наследства. Моя дорогая бабушка по материнской линии, оставила мне неплохое приданое и деньги, которыми я смогу пользоваться, как только мне исполнится двадцать лет. Бабушка Элизабет была очень умной и всегда отличалась своими суждениями от остального общества. Она говорила, что женщины имеют такие же права, как и мужчины и благодаря ней я получила приличное образование. Зато в обществе бытует мнение, что, если девушка много читает то это ужасно! Умная жена может позволить случится такому, что ее муж станет чувствовать себя униженным знаниями супруги! Вы слышали что-нибудь глупее???