Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Среди тех, кого не взяли в поход, оказался и придворный гример. Искусной красно-белой маски, которую прежде представляло собой напудренное лицо принца, сейчас не было и в помине. Оказалась, что под ней скрывается самая заурядная физиономия с обвисшими щеками и толстыми, капризно надутыми губами. Вокруг макушки принца проступала венчиком жиденькая поросль волос, но сама макушка оставалась удручающе лысой.
– Если мы потерпим поражение, ваша светлость… – Янус сделал паузу. – Можете сказать его светлости, что если мы потерпим поражение, то с нами сгинут все его надежды вернуть себе трон, а потому я почитаю своим долгом приложить все усилия к тому, чтобы успешно завершить эту кампанию.
– Ваш долг – повиноваться его светлости! – возразил Раззан еще до того, как принц закончил говорить.
– Прошу прощенья, – сказал Янус. – Не в обиду будь сказано, но мой долг не имеет никакого отношения к его светлости принцу Хандара. Скорее уж к его величеству королю Вордана, которому я поклялся служить телом и душой. Он повелел мне спасти трон Вермиллиона, и я намерен исполнить это повеление даже ценой жизни.
Воцарилось долгое молчание. Принц пробормотал что-то, очень похожее на оскорбление. Раззан, помня вероятно, что Янус и без перевода прекрасно все понимает, лишь мгновение колебался, прежде чем перевести слова принца.
– Его светлость говорит, что вы возмутительно дерзки и наглы. Он обещает, что его друг и царственный родич король Вордана всенепременно узнает о вашем недопустимом поведении.
– В этом я не сомневаюсь, – отозвался Янус.
С помощью Последнего Герцога, например. После сражения с искупителями Маркус несколько раз видел мисс Алхундт в лагере, однако избегал бесед с ней. Да она и сама не настаивала. Маркус мог только гадать, достался ли на его долю хоть один абзац в тех донесениях, которые она отсылала на родину.
– Его светлость обдумает сказанное вами, – объявил Раззан. – Вы можете быть свободны.
– Благодарю, – отозвался Янус. – Полк завершит переправу к вечеру.
С этими словами ворданаи поклонились монаршей особе и избавили ее от своего присутствия. Сказать, что Избранник Неба выглядел недовольным, означало бы не сказать ничего.
– Он обдумает сказанное вами? – повторил Маркус, едва они вышли из шатра. – Что это значит?
– Это значит, что он переправится с нами через реку, – ответил Янус, – но не хочет говорить об этом вслух, чтобы не потерять лицо. Обоз переправился?
– Думаю, что уже да, – сказал Маркус, мельком глянув на красное предзакатное солнце. – Я поговорю с Фицем.
– Отлично. В таком случае прикажите четвертому батальону двигаться. И позаботьтесь о том, чтобы на судах осталось место для принца и его свиты, если они решат явиться на борт.
– А что будет, если они не явятся?
Янус пропустил этот вопрос мимо ушей.
Принц, само собой, не преминул явиться. Янус отправился с предпоследним рейсом, Маркус – с последним. Он устроился на носу баржи, между штабелями груза. Солнце уже зашло, и закатные краски на небе постепенно блекли. Кое-где в вышине уже мерцали первые звезды. По счастью, переправа не сулила опасностей даже в темноте – широкая, с ровным дном Тсели была на редкость благоприятна для судоходства.
Слуги принца возвели вокруг него шелковый полог, отгородив сиятельного господина и его высокородную свиту от остальных пассажиров. Баржа, впрочем, и так оказалась загружена от силы наполовину, и солдаты Первого колониального подчеркнуто держались подальше от хандараев. Точно так же они сторонились и Маркуса. В былые дни, до прихода искупителей, любой из них мог бы не задумываясь подойти к нему, поделиться свежими городскими сплетнями или посетовать на несправедливое распределение нарядов. Теперь же все знали, что Маркус на короткой ноге с новым полковником и, по всей видимости, высокопоставленное положение Януса отчасти отразилось и на нем.
Поэтому Маркус даже немного обрадовался, услыхав за спиной звук приближающихся шагов. Он обернулся – и слова дружелюбного приветствия застряли костью в горле при виде мисс Алхундт, которая взирала на него через очки, уперев руки в бедра и едва заметно, загадочно усмехаясь.
«Я хочу знать, кому вы преданы». Маркус вспомнил ее слова и огляделся, как затравленный зверь, но бежать было некуда. Тогда он поднялся и неуклюже изобразил поклон:
– Мисс Алхундт…
– Капитан… – Усмешка женщины стала чуть пошире. – Такое ощущение, что вы от меня прячетесь.
– Я просто слишком занят. Полковник Вальних не дает мне бездельничать.
– Могу представить. – Она жестом указала на ящик, который Маркус использовал в качестве скамьи. – Вы не против, если я присяду?
«Еще как против!» – подумал Маркус, но произнес:
– Вовсе нет.
Мисс Алхундт аккуратно пристроилась на краешке ящика, а капитан, немного поколебавшись, вернулся на свое место. С минуту они смотрели на черную воду ночной реки, гладкую, словно стекло, если не считать мелкой ряби, порожденной движением других судов. Факелы и фонари нового лагеря крохотными пятнышками света мерцали на дальнем берегу, будто светлячки.
Тишину нарушила мисс Алхундт:
– Говорят, полковник с принцем разошлись во мнениях.
– Я не уполномочен обсуждать эту тему, – отозвался Маркус.
– Да, конечно, – сказала она. – Безусловно, не уполномочены.
Голос ее прозвучал странно – как будто на самом деле у нее не было ни малейшего желания задавать вопросы. Маркус молчал, ожидая продолжения, но, рискнув глянуть на мисс Алхундт, обнаружил, что женщина всего лишь смотрит на реку.
«А ведь она хорошенькая», – мельком подумал капитан. Нежное округлое лицо, точеный носик, большие карие глаза. Очки и строгая прическа придавали ее внешности официальный оттенок, однако эта официальность казалась чуждой, наносной. Словно маска. Он осторожно кашлянул.
– Мисс Алхундт, вас что-то беспокоит?
– Теперь он уже не повернет назад, верно? – спросила она. – Я говорю о полковнике.
– Теперь уже никто из нас не повернет назад. Позади река…
Женщина кивнула:
– Вас это, кажется, нисколько не беспокоит.
Маркус едва не выпалил, что и это не уполномочен обсуждать, но сдержался. Так нельзя. Это уже не агент Конкордата пытается выудить из него какие-то сведения, а молодая женщина ищет ободрения и поддержки. Он заставил себя намного расслабиться.
– До сих пор полковник всегда оказывался прав.
– До сих пор. – Мисс Алхундт вздохнула. – Капитан, вы умеете хранить тайны?
– Смею полагать, что да, – сказал он и прибавил не слишком искренне: – Не думал, что ваше министерство склонно делиться тайнами.
Женщина кивнула с таким видом, словно приняла эту колкость как должное.