позволяю осматривать аппаратуру перед ее применением, аиногда – в некоторых театрах – и после выполнения номера;

иногда приглашаю из зала на сцену несколькихсвидетелей-добровольцев;

могу явить залу конкретный предмет, предоставленный кем-либозрителей и легко узнаваемый аудиторией, выполнив над ним операцию переноса;

позволяю метить себя мукой или мелом, так что после моегопоявления в заданном месте все желающие могут убедиться, что перед ними именноя, а не двойник, что это тот же самый человек, которого мгновение назад онивидели на сцене;

перемещаюсь в разные точки зала, в зависимости от планировкиздания и от эффекта, которого хочу добиться; могу мгновенно возникать в центрезала или за креслами, в амфитеатре или в ложе; могу переместить себя втеатральные декорации или в любой предмет реквизита, размещенный у всех навиду. Иногда, например, материализуюсь в большой сетке, которая свободнораскачивается под потолком зала на протяжении всего представления. Еще одинпопулярный трюк состоит в том, что я перемещаюсь в плотно закрытый сундук илишкафчик, поднятый над сценой и со всех сторон открытый обзору; при этом меняокружает группа приглашенных на сцену добровольцев, следящих за тем, чтобы я непроник внутрь через потайную дверцу или люк.

Однако эта свобода выбора сделала меня беспечным. Как-то разво время вечернего представления, фактически по собственной прихоти, япереместился в установленный на сцене стеклянный аквариум с водой. Это былосерьезной ошибкой, поскольку я опрометчиво нарушил важнейшее правилоиллюзиониста: вздумал исполнить трюк, который не был должным образомотрепетирован, и во многом положился на случай. Хотя мое сенсационное ивнезапное появление в воде привело публику в раж, оно же чуть меня не погубило.Легкие мгновенно заполнились водой, и в течение пары секунд мне пришлосьбороться за жизнь. Меня спасла только мгновенная реакция Адама Уилсона. Этотслучай стал страшным напоминанием о давнишних происках Бордена.

Столь неприятный урок запомнился надолго. Теперь, если уменя возникает искушение поразить публику новым фокусом, я прежде тщательно егоотрабатываю. Правда, большая часть моей программы состоит из традиционныхномеров. У меня имеется богатый набор трюков, и, начиная выступления в новомтеатре, я всегда частично изменяю репертуар. Я предлагаю зрителям своего родаревю, начинающееся, как правило, с одного из хорошо знакомых фокусов,основанных на престидижитации, такого как «Чашки и шары» или «Таинственныевинные бутылки».

Далее следуют несколько разнообразных карточных фокусов, а заними – какой-нибудь зрелищный трюк с цилиндрами, флажками, бумажными цветамиили платками. Постепенно я продвигаюсь к кульминации, выполняя два или триномера, для которых нужны столы, ящики или зеркала, причем нередко приглашаюдобровольцев из зала. Но любую мою программу неизменно венчает «Яркий миг».

В Дербишире

Больше обычного загружен работой. С августа по октябрь 1901года совершал турне по Британии, а с ноября по февраль года нынешнего вочередной раз ездил на гастроли в США. До мая включительно выступал в Европе, ав настоящее время ангажирован на продолжительный тур по приморским курортам.

Планы на будущее.

Устроить себе наконец полноценный отдых и больше времениуделять семье! Для этого освободил от выступлений большую часть сентября ипервую половину октября.

(Во время гастролей в США я попытался отыскать Теслу. У менянакопились кое-какие вопросы, касающиеся его аппаратуры, и появилисьпредложения по улучшению ее характеристик. Кроме того, я не сомневался, что онзаинтересуется результатами длительной эксплуатации прибора. Однако Тесла ушелв подполье. По слухам, он обанкротился и скрывается от кредиторов.)

В Лондоне

Исключительно важное открытие!

Вчера, во второй половине дня, когда я отдыхал между представлениямив театре «Дэли» в Айлингтоне, к служебному подъезду явился некто, пожелавший сомною встретиться. Увидев его визитную карточку, я попросил немедленно провестипосетителя ко мне в гримерную. Это был мистер Артур Кениг – тот самый журналистиз «Ивнинг стар», который в свое время предоставил мне массу ценных сведений оБордене. Я не удивился, узнав, что мистер Кениг занимает теперь виднуюдолжность заместителя редактора отдела новостей. Годы посеребрили его усы изаставили ослабить ремень на несколько дюймов. Он вошел с сердечнымприветствием, потряс мне руку и обнял за плечи.

– Я только что посмотрел ваш дневной спектакль, мистерДантон! – произнес Кениг. – Примите мои сердечные поздравления.Наконец-то рецензенты воздали должное эстрадному жанру. Признаюсь, я изумлен ив равной мере восхищен.

– Приятно слышать, – ответил я и дал знак моемукостюмеру налить мистеру Кенигу стаканчик виски. Когда это было сделано, япопросил костюмера оставить нас одних и возвратиться через пятнадцать минут.

– Ваше здоровье, сэр! – провозгласил Кениг,поднимая стакан. – Или мне следовало сказать «милорд»?

Я с удивлением воззрился на него:

– Откуда, черт побери, вы это знаете?

– А почему бы мне этого не знать? Сообщения о смертивашего брата были опубликованы в газетах обычным порядком.

– Я читал эти сообщения – в них нет ни слова обо мне.

– Ничего удивительного, ведь на Флит-стрит вас знаюттолько как иллюзиониста, и то под псевдонимом. А связать ваше имя с именемГенри Энджера может лишь истинный поклонник.

– От вас ничего не скроешь, – произнес я сосдержанным восхищением.

– Сэр, я, конечно же, стараюсь быть в курсе. Но небеспокойтесь, ваш секрет останется при мне. Полагаю, это в самом деле секрет?

– Я всегда старался не смешивать две стороны моейжизни. И в этом смысле вы правы – да, это секрет. Буду признателен, если вы нестанете его разглашать.

– Даю слово, милорд. Благодарю за доверие. Я прекраснопонимаю, что секреты составляют важную часть вашей профессии, и поэтому не имеюпривычки их раскрывать или распространять.

– Ну, всякое бывало, – со значением возразиля. – Во время нашей прошлой встречи…

– Вы имеете в виду историю с мистером Борденом? Да-да,конечно. Это, должен признаться, случай иного свойства. Я чувствовал, что онсам пытается разжечь интерес к своим секретам.

– Понимаю, что вы хотите сказать.

– Не сомневаюсь.

– Кениг, сегодня вы посмотрели мое выступление.Скажите, что вы думаете о заключительном номере программы?

– Вы довели до совершенства то, что мистер Борден едванаметил.

Это прозвучало музыкой для моих ушей, но все же я спросил: