Коготь отметил тот факт, что среди немцев много снайперов и пулеметчиков. «Учли опыт предыдущих групп. Считают, что таким образом усилят огневое воздействие на противника», — подумал он.

Вдруг откуда-то из-за деревьев вышли еще двое немцев, и среди них был майор Вальтер Раубех. Коготь облегченно вздохнул: «Значит, Раубеху полностью поверили, раз включили в группу, а то расклад сил меня сильно настораживал. Так, вот уже тридцать отборных диверсантов. Понятно, что этот вооруженный до зубов отряд опытнейших бойцов стоит целого батальона».

Немцы сгрудились вокруг какого-то человека, сидевшего к майору спиной на камне и что-то объяснявшего, скупо жестикулируя руками. Все внимательно его слушали, не перебивая. «Похоже, это их командир, — решил Коготь. — Надо получше его рассмотреть».

Командир немецкой группы повернул голову, и майор впился глазами в сухощавое лицо с высоким лбом. У фрица были темные, коротко подстриженные волосы. Когда он закончил говорить, фашисты закивали головами и разошлись. «Пожалуй, сейчас самое время», — подумал Коготь и, сложив ладони, как учил дед, издал два коротких и не очень громких посвистывания кулика. Раубех едва заметно повернул голову в сторону кустарника, где прятался майор.

Посидев несколько минут возле дерева, Вальтер поднялся, подошел к командиру и что-то сказал. Тот кивнул, и Раубех не спеша пошел в сторону кустарника. Сердце учащенно забилось в груди у майора. «А вдруг Раубех передумал и, невзирая на брата, как и лесник начнет вести свою игру», — мелькнуло в голове Когтя.

Раубех вошел в кустарник, оглянулся, убеждаясь, что его никто не видит снаружи, и присел.

— Здравствуй, Вальтер, — услышал немец голос Когтя.

Раубех повернул голову вправо и только теперь заметил советского майора, опустившегося на правое колено.

— Здравствуй, майор, — тихо произнес Раубех, — времени немного, я вроде как по естественной надобности отлучился, поэтому слушай внимательно. Канарис и Штольц были восхищены фотографиями, но огорчены гибелью группы и тем, что до сих пор не удалось узнать секрет русской бомбы. Однако мне они поверили, иначе, сам понимаешь, я не был бы включен в третью группу.

— Ясно, Раубех, ты сделал все, как мы и договаривались. Сколько людей в группе? — спросил Коготь.

— Тридцать, включая и меня, — грустно усмехнулся Вальтер.

— Значит, руководство Абвера решило увеличить численность группы, учитывая негативный опыт двух предыдущих операций, — сказал майор.

— Да, это очевидно.

— Кто возглавляет группу?

— Карл Майне, полковник Абвера, любимчик адмирала Канариса. Его в Абвере называют Удачливым Карлом. За ним тянется целый шлейф успешных операций. Что еще? Он альпинист с мировым именем, прекрасный стрелок. Дерзкий, умный и непредсказуемый человек. Он поклялся лично Гитлеру, что либо выполнит задание, либо погибнет. Об этом мне сказал полковник Штольц, мой начальник. Такой, как Майне, пойдет до конца. Кстати, у него где-то в одежде вшита ампула с ядом, и если запахнет жареным, он ее просто прокусит зубами и не даст пленить себя.

«Ни хрена себе «гость»… Полковник Абвера, любимчик Канариса. Да только ради того, чтобы захватить в плен Майне, нужно было строить полигон», — пронеслось в голове у Когтя.

— Я видел, как Майне что-то там объяснял. О чем он говорил? Каковы планы группы?

— Ну, во-первых, он считает, что обойдется без «видимо, недождавшегося нас» лесника. Проводник ему не нужен. Карл принял решение выходить к полигону тремя группами. Одна из них состоит из пятнадцати человек, — это, так сказать, ударный отряд. Эту группу преданных людей отобрал лично Майне, — понизил голос Раубех.

«Черт, этого еще только не хватало», — подумал Коготь, а вслух спросил:

— И как же он собирается действовать?

— Шесть человек будут пробираться к полигону на резиновой лодке, по озеру. Я, Майне только в этом вопросе со мной согласился, поведу часть группы в составе девяти человек, включая меня, справа от озера, по тропе, что идет через болото. Я, как мы и договаривались, попытался убедить Майне пройти всей группой справа, но он отклонил это предложение, указав на слишком высокую уязвимость группы в случае нападения.

— Хитрый лис, — вырвалось у Когтя. — А третий отряд, «ударный», где пойдет? — спросил он.

— Слева, по болоту, — ответил Раубех.

— По болоту? — удивленно переспросил Коготь.

— Да, именно так он и сказал. Майне привык рисковать, и я почему-то не сомневаюсь, скажу откровенно, что он пройдет по болоту и выйдет к полигону. У каждой группы есть рация. Так что Майне поставил задачу пробираться к полигону тремя отрядами, а затем, как он сказал, на месте он примет окончательное решение, как действовать дальше. Считаю, что Майне уже что-то неординарное задумал.

— Говоришь, тремя группами? — задумчиво произнес Коготь.

— Да, — подтвердил Раубех.

— Сколько времени вы еще будете отдыхать? — поинтересовался майор.

— Еще час, вернее, уже меньше, а затем разделимся, как я и сказал, на три группы, — ответил Вальтер.

Коготь помолчал, а затем сказал:

— Когда поведешь группу по тропе и начнется стрельба, тут же падай и отползай в сторону. Мои люди тебя знают, Раубех.

— Конечно, они же меня охраняли на вашем полигоне, — кивнул Вальтер.

— В общем, в тебя стрелять не будут, жди завершения перестрелки, потом бросай оружие и выходи с поднятыми руками. Через несколько дней встретишься с братом.

— Кстати, как он? — с волнением спросил Вальтер.

— Дитрих написал тебе записку, — Коготь достал из кармана свернутый листок и протянул его Раубеху. — Кстати, его, как я и обещал, перевели из Сибири в место получше.

Вальтер взял записку, которую самолетом переправили на полигон, и жадно вчитался в написанное. Коготь содержание записки знал наизусть. Дитрих писал о том, что новое место гораздо лучше прежнего. К нему относятся гуманно, стали лучше кормить.

Дочитав записку, Вальтер отдал ее майору.

— С твоим братом все в порядке, не волнуйся. Его неплохо кормят. Обманывать не буду, идет война, поэтому с продуктами туговато, но он действительно не голодает.

Раубех кивнул и, взглянув на Когтя, сказал:

— Пообещайте мне, майор, что Дитрих будет содержаться в нормальных, человеческих условиях, что бы со мной ни случилось. Со своей стороны я шел на огромный риск, и то, о чем мы договаривались, сделал и еще сделаю. Часть группы пойдет справа по тропинке, — Раубех тяжело вздохнул, — и вы понимаете, что я поведу их на верную гибель.

— С твоим братом все будет хорошо, это я обещаю, — коротко ответил Коготь.

— Ладно, майор, все, что я знал на данный момент, я тебе сказал. Надо идти.

Немец поднялся, повернулся и, не торопясь, вышел из зарослей кустарника.