будто его не волнует происходящее. — Для тебя и дочек организован пир, я и сын пойдём на совет. Тебя не должно волновать присутствие Линдиэль, даже если она вооружена, облачена в доспех и готова броситься на любого, кто с ней не согласен. Это моя сестра, и мне она ничего не сделает.

Не желая терять лицо и опускаться до упрёков на повышенных тонах в адрес родственницы мужа, Элиан фыркнула и, гордо вскинув голову, украшенную диадемой из серебряных цветов, покрытых пёстрой эмалью, вышла из спальни. Лишь когда стихли шаги супруги, Каленовэ спешно поднялся и начал собираться на встречу с вассалами, которая точно не предвещала ничего хорошего.

***

— Дай мне копьё, Арастур! — Линдиэль, одетая в лёгкую кожаную рубашку и штаны по фигуре, поймала брошенное ей оружие и метнула в висящую на дереве мишень, раскачиваемую ветром.

Синда в плаще из оленьей шкуры с уважением захлопал в ладоши. Его собратья-охотники поддержали восхищение ловкостью девы.

— Я мечтаю прошить насквозь морготову тварь! — выпалила эльфийка, подбоченившись. Пепельные волосы, собранные в высокий хвост, трепал ветер, рубаха прилегала к сильному изящному телу. — Его золотая чешуя кажется неуязвимой, но я знаю — это не так!

— Наугрим сказали бы, что Глаурунг — ценный товар, — хмыкнул эльф с волчьим воротником, — а мне просто хочется поохотиться на эту прыткую дичь.

— И мы поохотимся! — проводив глазами поразивший мишень дротик, заверила Линдиэль. — Нужно лишь убедить вашего лорда в необходимости военных действий.

— Убедим, — зло прищурился Арастур, — покажем этим ничтожным Голодрим, кто в Белерианде настоящие охотники на чудовищ!

Сидевший поодаль эльф с лютней, тихо игравший что-то для влюблённо смотревшей на него девы с потрясающе длинной косой, в платье из шерсти с меховыми вставками, расплылся в улыбке и сменил мелодию на более быструю и насмешливую.

Охотники узнали музыку, одобрительно рассмеялись.

— Однажды под вечер лесною тропой, — запели дружно эльфы, знавшие слова, — с войны возвращался заморский герой.

Тропинка исчезла, он сбился с пути,

Не знает, бедняга, куда же идти.

И вспомнил он матушки давний зарок:

«В лесу ночевать опасайся сынок!

Там в чаще глухой не один уже год,

А может лет сто или двести живёт

Лесная царевна — прекрасна как ночь!

Утопицы злобной и призрака дочь,

Ей в чёрные очи опасно смотреть —

Заманит в болото на верную смерть!»

Но вот перед ним расступились кусты,

Девица стоит неземной красоты.

Он бросил котомку и кинулся прочь.

Девица зовёт, предлагает помочь:

«Селенье в другой от тебя стороне!

Там топь впереди, возвращайся ко мне!»

Не видя дороги — в глазах пелена,

Он в топи бежит, шепчет: «Это ОНА!»

Храбрец повзрослевшей сестры не узнал,

Ведь дома он очень давно не бывал!

И сгинул в лесах под зловонной водой.

Девица с котомкой вернулась домой.

А мать в той котомке нашла амулет,

Что сыну дарила на помощь от бед.

«Проклятая ведьма с болотного дна!

Я знаю, сгубила сыночка она!»

Понимая, что оссириандцы смеются над всеми Нолдор, в том числе и над Астальдо, Линдиэль почувствовала закипающую злобу.

— Голодрим — не трусы! И не боятся маменькиных страшилок! — выкрикнула дочь лорда Новэ Корабела. — Я сражалась с ними бок о бок, и ни один Голодх не побежал от опасности! Их не пугал ни огонь, ни зверь! Это сильные и смелые воины!

— Которые нуждаются в защите женщины? — мило уточнил певец.

— Ты, — задыхаясь от гнева, ощущая дрожь во всём теле, выдавила эльфийка, — не боец, но я готова сразиться за честь Голодрим с любым, кто захочет выйти на поединок от твоего имени!

Верные Линдиэль в ужасе ринулись к своей леди, но та выхватила короткий меч.

— Назад! — крикнула дева своим охранникам. — Или прогоню с позором! Ну что, кто готов защищать честь этого вонючего орочьего языка?!

— Его честь я защищать не готов, — усмехнулся Арастур, доставая два длинных охотничьих ножа, — поскольку не уверен в её наличии. Мне просто интересно понять, чего ты стóишь, воинственная дева.

— Побольше, чем этот грязнослов! — продолжала закипать Линдиэль, теряя самоконтроль.

Желание разорвать в клочья посмевших оскорбить великого любимого Астальдо помутило рассудок, застлало глаза кровавой пеленой.

Словно взбесившаяся пантера, бросившись на врага, дева рубанула со всей силы, инстинктивно повторяя заученные приёмы, однако теряя точность из-за нахлынувших эмоций.

Удивившись, с какой ненавистью Линдиэль нанесла с размаха удар, Арастур засомневался, выдержит ли сталь его клинков такой напор, однако интерес лишь усилился, и, блокируя новый выпад, охотник стал присматриваться к жаждущей крови хищнице, улавливая каждый взгляд, каждое малейшее движение, изучая повадки.

Удар, звон, скрежет, новый удар.

Линдиэль развернулась, выбросила вперёд ногу и носком сапога выбила противнику запястье. Удивлённо посмотрев на упавший под ноги нож, Арастур примирительно поднял уцелевшую руку и медленно убрал оружие обратно за пояс. Решив, что не стоит доводить до кровопролития, ведь дева настроена более, чем серьёзно, а она всё же сестра оссириандского лорда, охотник примирительно поклонился.

— Я не смог отстоять честь певца, — улыбнулся Синда, косясь на побледневшего менестреля. — Он теперь в твоём распоряжении.

— Что вы делаете?! — раздался приближающийся голос Каленовэ. — Линдиэль! Сестра! Пожалуйста!

Эльфийка только сейчас опустила направленный в грудь противника меч.

— Ничего, — ехидно подняла брови дева, — просто теперь один музыкант обязан вечно петь хвалебные оды Голодрим. Вот и всё.

Лорд в ужасе зажмурился, потом обернулся на юного сына, следовавшего за ним. Похоже, Линдиэль и правда хуже стихийного бедствия.

***

— Что такое, брат? — неожиданно посерьёзнела Линдиэль, сама не заметив, как начала копировать мимику, жесты и интонацию Финдекано. — Ты позволяешь своим певцам оскорблять соседей, а потом удивляешься, что от тебя отвернулась родная дочь?! В угоду кому ты стараешься? Отец далеко, Элу Тингол ещё дальше! А Голодрим здесь, за рекой! Это ты стравил Таргелион и мирный Оссирианд! Ты! И теперь Моргот перебьёт рассорившиеся народы поодиночке! Ты, а не кто-либо другой, не позволяешь лучшим охотникам Белерианда вступить в ряды воинов Хитлума! Если бы не ты, Глаурунг был бы мёртв и пущен на шкуры и мясо, а не сбежал бы обратно в Дор-Даэдэлот! Хочешь помочь Морготу победить, рассеивая армию эльфов?!

— Я не позволю моим подданным сражаться в одном строю с братоубийцами! — закричал Каленовэ. — Это позор! Это то