А еще Айвен обожает «Инстаграм» (а женщины, которые любят парней вроде Айвена, тоже обожают «Инстаграм»), и он опубликовал фотографию старого «БМВ», стоящего в гараже у его родителей в Манзаните. Подпись, конечно, сексистская и адресована тебе: «Хорошо быть дома, детка. Скучаю по тебе».

Ты же не машина, а он ездил в Йельский университет, и что может быть хуже, чем сорокадевятилетний мужчина, которого до сих пор узнают в университете, куда он поступил еще до того, как мог купить себе пиво? Айвен не знаменит по-настоящему (пока). Даже не Джон, мать его, Стэймос[33]. Три года назад он летал из одного города в другой, собирая толпы женщин в лобби-барах отелей «Марриотт» по всей стране (групповая фотография обязательна). В этом году, незадолго до смерти твоего мужа, Айвен добился своего, и мыльный пузырь стал разрастаться на глазах.

Двадцать лет назад такого Айвена не появилось бы (чертов интернет, чертовы соцсети). Я надеваю твой любимый черный свитер, и у меня все получится. Не он придумал игру в поддавки, и я смогу его обставить. А если не я, то… Нет, я смогу.

Я сворачиваю на тропу, Айвен на твоей веранде, кладет древесный уголь в гриль. Я показываю ему свою бутылку водки «Бейнбридж», он машет мне щипцами и пялится на бутылку.

— Ого, на школьном выпускном ты имел бы успех, — говорит он. — Фу. В стране, где все пьют вино, такую тяжелую артиллерию найти нелегко. — Здесь не все пьют вино, а ты любишь водку, и на бутылке написано «Бейнбридж». — Я такое не пью. Как говорится, печени пузырьки не на пользу.

Обычно человеку нужно постараться, чтобы вывести меня из себя, но Айвен бьет все рекорды.

— Айвен, это про шампанское. Не про водку.

Он явно не привык признавать свои ошибки. Вздыхает.

— Так когда ты сюда переехал? Я забыл.

— Я тебе и не говорил. — Драматичная пауза. — Несколько месяцев назад.

Он хочет продолжить допрос, но приходишь ты, в красном сарафане (намек понял!), и я, как вежливый гость, меняю тему и приветствую тебя. Ты держишься от меня поодаль; Айвен наблюдает, пытается понять что-то по нашему поведению, словно скрытый извращенец. Ты наливаешь вино в бокалы, Номи ставит в центр стола тарелку с сыром, и Айвен начинает рассказывать длинную, нудную историю о том, как он с тобой и Филом соревновался в поедании оливок. Кивает мне.

— Давай-ка, Джо. Попробуй оливку.

Это не в твоем духе. Я смотрел твой сериал, и я тебя знаю. Ты не гурман. Ты ешь чипсы в кровати и замораживаешь стейки из лосося. Я беру кусочек белого сыра.

— Отличный бергкезе.

— Превосходно! — Айвен аплодирует, как на встрече анонимных наркоманов. — Большинство людей не могут запомнить это название, не то что произнести. — Будто удивительно, что я могу. — Не любишь оливки, Джо?

Я ненавижу оливки, но отправляю одну в рот, инстинктивно содрогаюсь, и вы все смеетесь надо мной. Он протягивает мне салфетку.

— Просто выплюнь. Против природы не пойдешь, Джо.

Ты закусываешь губу и тянешься за вином, а Номи раскрывает свой «Колумбайн» и рассказывает дяде Айвену о книге, а дядя Айвен знаком с матерью Дилана Клиболда, встречал ее на каком-то приеме в ресторане. Он вспоминает, что сохранил приглашение на тот прием, и демонстрирует нам электронное письмо с подтверждением регистрации, которое начинается со слов: «Вы популярны».

Я знаю, тебе противно, как и мне, поэтому я смеюсь.

Ты не смеешься (нельзя, наша любовь — секрет), и Айвен убирает телефон, а Номи вскакивает со стула и, как и положено девочкам ее возраста, откровенно заявляет, что ей нужно пописать, и остаемся только мы. Взрослые.

— Итак, — говорит Айвен таким тоном, словно он твой отец, а я пришел пригласить тебя на танцы, — Эмми сказала, ты волонтер.

Он плохо скрывает издевку, произнося слово «волонтер», поэтому я рассказываю о своем книжном бизнесе, словно он — ведущий Том Брокау, а я — террорист. Айвен похлопывает меня по плечу.

— Да не стесняйся ты, парень.

Я и не думал стесняться, однако сохраняю спокойствие. Он говорит, что планировал написать книгу (как и все мы, Айвен), но предпочел создать сайт. Да, Айвену никогда в жизни не написать гребаную книгу, а ты пьешь слишком много и слишком быстро, нахваливаешь оливки и спрашиваешь, где он их купил, — ТЕБЕ ПЛЕВАТЬ НА ОЛИВКИ, ТЫ ИХ ТЕРПЕТЬ НЕ МОЖЕШЬ!

— Простите, — говоришь ты, — меня накрывает волной ностальгии… Не могу поверить, что Фила больше нет.

Более того, Мэри Кей, ты не обязана угождать этому недоноску и делать комплименты его сырной тарелке. Ты только что потеряла мужа.

Он кивает.

— Волны нахлынут не раз, Эмми. Учись им противостоять. Будь сильной. — Он подает банальности как великое откровение, а потом снова направляет на меня свой драматичный взгляд. — А у тебя, Джо, какая точка зрения?

У меня нет точки зрения на твою жизнь, потому что ты — человек, а не происшествие или проблема.

— Думаю, последние недели выдались тяжелыми для семьи…

Я имею в виду, что чертов Айвен к семье не имеет отношения. И тут Номи открывает дверь и обводит глазами стол.

— Стойте, — говорит она, — мам, ты разве ему не сказала?

Ты потираешь лоб.

— Номи…

— Дядя Айвен, ты же в курсе, что мама с папой подали на развод?

Айвен хмурится.

— Нет. Эмми, это правда?

Ты откашливаешься.

— Номи, все немного сложнее. Давай не будем вдаваться в подробности, ладно?

— Почему? — говорит она. — Он же две недели спал в гардеробной.

Мне следовало остаться дома, а ты со стуком опускаешь на стол тарелку, идешь в дом и тащишь Номи за собой. Айвен отводит меня в сторону, к грилю.

— Джо, ты ешь баранину?

Я отрицательно качаю головой, он интересуется, не по религиозным ли причинам, и я отшучиваюсь:

— Мне просто не нравится вкус.

Он кладет баранину на решетку, а вы с Сурикатой кричите друг на друга, я слышу только обрывки: она обвиняет тебя в том, что ты разбила мужу сердце, а ты отвечаешь, что он сам хотел тебя бросить. Айвен закрывает крышку гриля.

— Ты ведь с моим братом лично не знаком, так? — Я киваю. Он открывает крышку и переворачивает мясо, а я хочу перевернуть Айвена и тряхнуть хорошенько. — Какая жалость. До идеала ему далеко… зато он был хорошим человеком. Жену и дочь любил больше жизни. — Неправда. — Джо, не хочу лезть не в свое дело… — Лжец. — Но в каких вы отношениях с Мэри Кей?

— Айвен, ты явно что-то перепутал. Я живу за углом, у Мэри Кей случилась беда. Можешь представить, каково ей пришлось. Номи его обнаружила… Мэри Кей была сама не своя.