А говорил Катуков вот о чем:

Пока мы не знали о планах командования, где и как нам предстоит наступать. Знали главное: военные действия будут перенесены на территорию Германии.

Ноябрь 1944 года. Глубокая осень. Солнечная погода чередовалась с дождливой, но лес, в котором мы жили и который укрывал нас два с половиной месяца, имел уже другой вид. Большинство деревьев сбросило листву, лишь кое-где на опушках зеленели ели и сосны, что придавало лесу какую-то нарядность и торжественность. В эту пору здесь, в Польше, все же теплее, чем, скажем, в средней полосе России.

Мы чувствовали, что наше лесная жизнь заканчивается. Армия была готова к новым боям. Куда ни посмотришь, в укрытиях стоит новая техника — орудия, танки, САУ, грузовики. Все это доставлено сюда с уральских заводов. Заметно прибавилось самоходных артиллерийских установок — СУ-122, СУ-85, СУ-100. Видимо, военное командование, учтя опыт прежних боев и видя, что полевая артиллерия не успевает за танками, чтобы поддержать их в бою, сделало ставку на самоходную артиллерию, которая двигалась с такой же скоростью, как и танки.

Вот и армейская газета «На разгром врага» уделила внимание этому роду оружия:

По распоряжению Ставки наша армия в конце ноября 1944 года вошла в состав 1-го Белорусского фронта. Она снова должна была стать главной ударной силой при проведении Висло-Одерской наступательной операции. Ей приказано перебазироваться в район Люблина и разместиться в лесных массивах в 30 километрах от города.

В армию поступил приказ начальника штаба 1-го Белорусского фронта генерал-полковника М. С. Малинина: «Передвижение войск совершать только в ночное время с соблюдением всех мер маскировки. Письменные приказы на марш отдать только корпусам, в остальных инстанциях ограничиться устными распоряжениями. Радиосвязь на марше и в новом районе сосредоточения запретить до особого распоряжения штаба фронта. Обратить внимание всего офицерского состава на сохранение в тайне всех вопросов, связанных с организацией войск и их передислокацией».[45]

Перебазирование армии проходило, как и предписывалось, в строгой секретности. Конечно, неудобно было совершать марш в ночное время даже на короткое расстояние — до железнодорожной станции, но таков приказ. Наш особый 405-й гвардейский минометный дивизион был погружен в считанные часы и отправлен на запад, поближе к Висле, где держали оборону части Красной армии. Тогда я даже не мог представить себе, сколько же надо подвижного состава, чтобы перевезти всю нашу технику? Оказалось — 31 железнодорожный состав, 1 576 вагонов. Это при условии, что мотострелковые подразделения использовали свой автотранспорт. Вот это масштабы!

На новом месте в жизни армии начался уже другой этап боевой подготовки. Она строилась с учетом замысла предполагаемой боевой операции, в которой танковому удару отводилась одна из главных задач.

Устную ориентировку по замыслу операции командование армии получило на военной игре в штабе фронта. Замысел ее сводился к следующему: разгромить Варшавско-лодзинскую группировку противника и выйти на линию Лодзь. В дальнейшем наступать на Познань и выйти на линию Бромберг — Познань и южнее, чтобы занять исходное положение для выполнения основной стратегической цели — взять Берлин и закончить войну.

Эта задача была по силам нашим войскам. К этому времени вся территория Советского Союза била полностью освобождена от немецких оккупантов. Они уже были изгнаны и из восточных польских земель. Технические и людские ресурсы Германии подходили к концу. Это видно было хотя бы по тому, что вермахт больше не оснащался новыми видами оружия, а на фронте появились маршевые батальоны фольксштурма, состоящие из 16-17-летних юнцов и 60-летних стариков.

Летом 1944 года открыт был второй фронт. Теперь войска вермахта подвергались мощным ударам как на востоке, так и на западе. Непрерывным потоком на фронт шло оружие, да и союзники по антигитлеровской коалиции увеличили поставки СССР вооружения и стратегического сырья по ленд-лизу. Кроме того, Гитлер потерял многих своих союзников: вышли из войны Италия, Болгария, Венгрия и Румыния. Германия была обречена, но Гитлер и его окружение еще пытались сопротивляться и оттянуть крах своего рейха. А «колосс на глиняных ногах», так фюрер называл СССР в начале войны, не только выстоял в самой жесточайшей войне, но и окреп, его войска стали подходить к границам фашистской Германии.