нее. Ловко привязав ее запястья и лодыжки к кушетке, он сказал ей тихим и спокойным голосом:

— Мы делаем это для вашей собственной безопасности. Вы понимаете? Для некоторых людей это сильное потрясение, они не выдерживают и начинают метаться. Все будет хорошо.

Риза была парализована страхом, и это ее удивило. С трудом усмехнувшись, она поглядела на свои разведенные в стороны ноги и сказала:

— Откуда я могу знать, что вы собираетесь со мной делать? Может, вы хотите меня изнасиловать? Это удобная поза для изнасилования, не так ли, Леонардс?

Его смех был еще более натянутым, чем ее. Он был все время в движении. Не останавливаясь ни на секунду, Леонардс поправлял электроды, манипулировал сканерами. Риза подумала о буклете, который она прочла. Удивительно: он был чисто информативный. Никаких мантр, никаких тибетских штучек, не было даже цитат из Книги Мертвых. Ничего о сансаре и нирване, полное отсутствие модных словечек, которые люди привязали к процессу Шеффлинга. Она поняла, наконец, смысл того, что Натаниэль Овенс сказал в субботу на пляже на Доминике: религиозная часть процесса повторного рождения была внешней. Она появилась после самого факта, как символ, как повязка на глаза. Работа Института Шеффлинга проводилась в полном и строгом духовном вакууме, а вся эта религиозная чепуха не имела к повторному рождению никакого отношения.

— Пожалуйста, поглядите сюда, — сказал техник. — Широко откройте глаза.

Две стрелы белого света пронзили ее зрачки. Риза не могла закрыть глаза. Ее словно парализовало, и она лежала, пронизываемая этими острыми и яркими лучами. Ей показалось, что она услышала голос, размеренно читающий: «И ныне ты испытуешь Светоч Ясного Света и Чистой Реальности. Узнай его. О благородный, твой истый разум, в природном чреве своем не возродившись ни во что, имеющее свойства, и есть истинная Реальность, Бог Всемогущий».

Она вызвала из памяти слова приветствия умерших к смерти: «Отойди к ясному Свету и получи нирвану». Ее слова были обращены к личности Тенди Кашинг, выходящей из крутящегося мотка ленты, но то, что она предлагала Тенди, было не забвением, а возрождением. Да. Да. Сейчас и в день нашего рождения. Давай, Тенди. Я готова для тебя.

Если бы только не этот свет в глазах!

Время остановилось. Тысячелетия проходили между каждым ударом сердца. Риза чувствовала, как кровь медленно ползет по ее сосудам под воздействием этого и что пройдет много времени, прежде чем она сделает полный оборот. Она ничего не видела и не слышала.

Напряжение спало, а затем она услышала осторожный голос, прошептавший в ее голове:

«Где я? Что случилось?»

— Привет, Тенди. Добро пожаловать ко мне.

«Я умерла, да?»

— Да.

«Когда? Как? Почему?»

— Я не знаю. Я Риза Кауфман. Ты теперь моя вторая личность.

«Я знаю, кто ты. Мне просто хочется знать, как я очутилась здесь. Когда я умерла?»

— В августе, — сказала Риза. — Ты погибла в Сант-Морице, несчастный случай.

«Это невозможно! Я хорошая лыжница. У меня надежная страховка! Я не умерла! Нет!»

— Мне жаль тебя, Тенди. Но это так.

«Я не могу вспомнить ничего после июня».

— Да, тогда ты сделала последнюю запись. За два месяца до смерти.

«Замолчи!»

— Но если ты не мертва, что же ты делаешь у меня в голове?

«Это ошибка. Ведь можно трансплантировать личность даже тогда, когда человек еще жив. Иногда такая путаница происходит».

— Нет, Тенди. Тебе придется примириться с этим.

«Это нелегко».

— Я согласна с тобой. Нелегко. Но у тебя нет выбора.

«А если это ошибка?»

— Даже если это так, ты все равно не можешь ничего поделать. Допустим, живая Тенди Кашинг все еще разгуливает где-то на белом свете, ты же находишься здесь, во мне. Ты не Тенди, ты копия личности Тенди вплоть до момента последней записи. Тебя сняли с полки и дали тебе новую жизнь. К тому же Тенди все-таки мертва. И ты — это все, что осталось от нее.

Ответом было молчание. Личность обдумывала услышанное.

Риза привыкала тоже. Она была все еще привязана к кушетке. Свет не горел, и она не знала, был ли Леонардс в комнате или нет. Осторожно, потихоньку она прощупывала свою новую личность с разных сторон. Она просмотрела воспоминания о ее теле. Тенди была большого роста, темноволосой, с высокой, плотной, тяжелой грудью. Риза увидела мужскую руку, нежно поглаживавшую эту грудь, сжимавшую и отпускавшую ее — словно оценивая ее объем. Кончики пальцев играли ее сосками. Значит, вот что это такое, подумала Риза. Она не так ощущается, как я думала. Вдруг она метнулась по жизни Тенди назад, туда, где ей было одиннадцать лет. Она стояла перед зеркалом и хмурилась, глядя на свои набухшие соски. Затем, вернувшись на пять лет, Риза увидела Тенди летящей на частном самолете в восьмидесяти ярдах над Сахарой рядом с сильным темноволосым мужчиной.

— Со мной никогда этого не было, — подумала Риза. — И все же у меня есть эти воспоминания. Я Тенди!

Дальше она не углублялась. Будет еще достаточно времени, чтобы изучить личность подробнее. Мир для Ризы наполнился новым содержанием, все вокруг приобрело новые оттенки, новые измерения. Она смотрела через две пары глаз, Риза никогда раньше не замечала таких цветов, такого зеленого, желтого, красного цвета, никогда не пробовала такого сладкого вина, не ощущала подобного аромата цветов.

— Тенди? — сказала она. — Ну, как ты?

«Лучше. Значит, ты Кауфман?»

— Да. Тебе повезло.

«Почему ты выбрала меня?»

— Ты показалась мне интересной.

«Но ты слишком молода для этого».

— Мне уже больше шестнадцати, ты знаешь.

«Да, я знаю. Но мне было двадцать четыре, а я все еще не трансплантировала себе первую личность».

— Ты не хотела?

«Я ждала, когда мне исполнится двадцать пять».

— Я никогда не жду, — сказала Риза. — Ничего.

«Я заметила. У нас так много тем для разговоров».

— У нас полно времени. Ты будешь со мной всегда, Тенди?

«Всегда?»

— Конечно. В следующий раз, когда я запишу себя, твоя личность добавится к моей. Когда-нибудь я получу новую жизнь, и ты войдешь в новое тело вместе со мной.

«Но ведь так можно наскучить друг другу».

— Нет, — сказала Риза. — Обещаю тебе — нет.

Ремни были отвязаны. Риза села, чувствуя легкое головокружение. Леонардс с беспокойством оглядывал ее.

— Вы хорошо адаптировались, — сказал он.

— Да? Прекрасно.

— Ну, как вам?

— Я очень довольна, — сказала Риза. — Что дальше?

— Мы проводим вас в комнату отдыха. Вы сможете лечь, отдохнуть, узнать получше вашу новую личность. Затем вы можете покинуть наше заведение.

— Вы очень добры, Леонардс.

— Спасибо.

— Может,