Уроса узнала по шипам и лавовому телу, Инваго – по рогам, которые видела лишь один раз, после боя с прошлым сагром. Недодемоном Дори был прекрасен. Огромный, горящий, как факел, стремительный и скользящий. Расходуя свои силы на схватку, он давно получил каменные трещины на руках и ногах, в которых, как у Храна, поблескивала лава и вспыхивали огоньки. Завораживающее зрелище, вызывающее гордость. Он теснил Уроса, нанося ему мощные удары, не замечая ни шипов, ни клыков. Невероятный, восхитительный и по бумагам уже пять лет как мой.

Я вздохнула. Мой мирный воин поднял взгляд, пропустил удар, затем подсечку от хвоста, апперкот, а в следующее мгновение мой недодемон с грохотом снес несущую колонну и затих у основания полуразрушенной лестницы.

– Инва-а-а… – не крик, только сдавленный ужасом шепот, и вдруг ощущение чужого присутствия за спиной.

Урос! Подкрался! Чтоб его! Волосы стали дыбом, я приготовилась биться до последнего вздоха. Следуя за моим настроем, ярко засияло кольцо. Но тут хорошо знакомый голос произнес:

– Торика, я жив, здоров… относительно. – Прикосновение чуть шершавых подушечек пальцев к открытой шее, следом нежная ласка. – Вампира Малльса видела? Надеюсь, видела. У нас тут половина симулянты, вторая половина всего лишь… спят, – решил невидимый супруг смягчить неприглядную реальность. – Займи его чем-нибудь, и мы с Сато ударим.

Занять? Чем Даруша Темного можно занять, если единственное его развлечение – причинение боли?

– Итак, ты здесь. – Чудовище оскалилось, приветственно раскинуло лапы и обернулось тарийцем, от одной улыбки которого мне стало не по себе. Уж лучше бы он оставался сагром, стоящим на двух задних лапах. – Все так же строга и мила в своей строгости, – сделал сомнительный комплимент Урос.

Он движением руки заставил меня подлететь ближе. Обошел по кругу. Теперь даже не знаю, кто из них двоих использовал мою персону как отвлекающий маневр. Инваго или все-таки этот урод.

– Ты изменилась.

Он ухватил меня за подбородок, повернул к единственному источнику света – горящим конструкциям крыши, которая частично обвалилась и догорала внизу. Спасибо, с поцелуями не полез, иначе бы меня вывернуло на его идеально сидящий темный костюм, дурацкий платок в кармане и рубашку с кружевным жабо. Оделся как на великий праздник, сволочь!

– Постарела, – продолжил он осмотр ценного «имущества». – Морщин немного, это радует. Но твоя излишняя привязанность к роду Дори меня бесит… – протянул многозначительно, словно его мнение могло меня задеть.

Задеть не задело, но насторожило. Я покосилась в сторону лестницы, где симулирующим бездыханность должен был лежать Инваго. Там действительно кто-то лежал, но мало похожий на моего супруга.

– Мелко мыслишь. Я говорил о брачной руне и реликвии рода Дори, – сказал Урос, безраздельно завладев моим вниманием. Избавить меня от обоих артефактов можно лишь посредством смерти, неужели он решил сделать из меня возвращенца? Ответ пришел незамедлительно. – На первый взгляд ты неуязвима. Тебя нельзя отравить, сразить болезнью, болтом из арбалета, огнем или кинжалом. Но могу заверить, спасение есть.

Я бы не назвала это спасением, однако спорить не стала. Мне вообще было не до споров, голос отчего-то пропал. Или от кого-то?

– Мщу за шрам на моем лице. Он не сходит, – подтверждая мои мысли, улыбнулся урод. Пригладил волосы на висках и продолжил светскую беседу, словно не о моем убийстве говорил: – Что ты знаешь о человеческом сердце?

Что оно у меня сейчас выпрыгнет от нехорошего предчувствия.

Злат, реагируя на мое замешательство, продолжил гореть, ожидая приказа. Но как приказать? Вслед за голосом у меня пропала возможность двигаться, а дышать становилось все труднее и труднее. Оставалось только молиться, знать бы еще кому. Адо здесь и он избит, Кудес явно пьет, а святая Иллирия злится.

– Вас, обладателей великой реликвии, можно убить так, что сердце разорвется в клочья, без видимых на то причин, – протянул Даруш Темный, теперь уже зарываясь рукой в мою растрепанную прическу. Вторую он опустил на мое бедро и жестко сдавил. До слез, до стона, который не сорвался с онемевших губ. – Нужно только создать условия для накала. Оживить глубинный старый страх или выявить новый.

Я смотрела в лицо этой мрази, дышала, стараясь не частить и не скатываться в панику. Попутно убеждала себя, что темный угол, выступающий из-под лестницы, и есть тот самый короб, что в отсвете огня на зеркальных осколках мелькнула костлявая рука Сато-Адо, дающая тайный знак, что серые пятна на потолке не хаотично мельтешат, а движутся в нашу с Уросом сторону. Быстрее! – мысленно подстегивала я свои видения, потому что лицо монстра неумолимо приближалось к моему.

– Ты не реагируешь, как прежде, – с досадой заметил Урос у самых моих губ. Забыл, идиот, что сам жертву поползновений обездвижил. – Придется искать новый рычаг.

Он отпустил меня, вскинул руки и сжал их в кулаки. И я начала падать, проваливаться вниз в непроглядную мглу, раскрывшую зев подо мной, а пространство вокруг смялось не хуже бумаги, дрогнуло, загорелось огнями и распрямилось, сорвав со стен остатки скульптуры, осколки зеркал, люстры, вампиров с измятыми крыльями и скулящих двуликих. Короб и разбитая мебель превратились в тлен. Это был провал плана, рассчитанного на крошечный мозг сагра. Абсолютный провал. Я увидела, как две фигуры сорвались к нам, как демонстративно ленивым щелчком пальцев Урос перехватил их магические разряды и уничтожил, не учел только кулака, который Дори с радостью впечатал в его холеное лицо.

Это и стало прекрасным отвлекающим маневром. Зев закрылся. Мои падение и неподвижность истаяли, голос вернулся, я упала на пол и тут же откатилась от хвоста обернувшегося монстром Уроса.

– Тора, беги! – приказал Инваго.

– Останься, – потребовал Урос. И меня вновь обездвижило.

Со всей отчетливостью стало ясно, что своими силами нам его не уничтожить. Нужно что-то большее. Что-то такое, чего боялся демон Горный. Хран боялся бога Адо, но бог себя уже проявил. Хран боялся своего деда и прапрапрадеда троюродного, но они далеко, и это скорее боязнь осуждения. Хран боялся холода, но… дерущиеся уже вывалились на улицу под истошный женский крик и продолжили уничтожать собственность рода Дори.

И все же должен быть хоть какой-то выход! Лазейка, позволяющая Уроса обойти, ведь у него не вся сила демона Горного, только часть… Взгляд уперся в сияющее кольцо, возникшая идея показалась кощунственно простой и в то же время дельной. Злата боялись все, кто был знаком со златогривым хайо и его способностями.

– Злат, сожри сагра! – попросила я, вновь теряя голос и способность свободно дышать. – Только не здесь… – прошептала из последних сил.

Выбравшийся из кольца мелкий ящер долго и возмущенно смотрел на меня. Потом фыркнул, превратился в золотинку и без промедлений утащил крушащего все сагра в подземные чертоги. Он сделал это настолько легко и незаметно, что Инваго еще двадцать бесценных секунд ожидал нападения от невидимого Уроса и только потом вернулся в холл, чтобы освободить от пут меня. Они поддавались туго, возможно, потому, что Инваго был без сил, а может, и потому, что я от удушья почти теряла сознание.