Я бросила ложку в тарелку, резко поднялась из-за стола, заявив, что мне вдруг стало нехорошо, и ретировалась в свои покои. Я не могла позволить Хайдам увидеть, как я плачу.

Той ночью мне приснилась королева в костюме пчелы, королевы улья. Желто-черный полосатый ее наряд сверкал холодными бриллиантами, а ее огненные кудри венчала корона. За плечами женщины подрагивали накрахмаленные крылышки. Величественная и неотразимая, она танцевала в окружении мужчин – от безбородых юнцов до седовласых старцев, – которые были в костюмах трутней. Круг ее почитателей сужался, каждый из них хотел оказаться поближе к королеве и протягивал ей свой подарок – ожерелья из драгоценных камней, нити жемчуга, броши, серьги, браслеты, кольца, заколки, бархатные шкатулки, украшенные самоцветами, муфты и накидки из горностаевого, собольего или лисьего меха, чудесные хрустальные флаконы с экзотическими духами, вышитые перчатки, отрезы роскошных тканей, золотые и серебряные туфельки, отделанные сверкающими драгоценными камнями, кружево и ленты для платьев, золотые и серебряные подносы, музыкальные инструменты, инкрустированные перламутром или слоновой костью, необычные седла с диамантами и бахромой, турецкие ковры, гобелены, картины и статуи. Пытаясь перекричать друг друга, поклонники наперебой читали ей сонеты и пели песни, восхвалявшие ее красоту, милосердие и прочие добродетели.

И тут в моем сне появился Роберт. Он разорвал тесный круг ее поклонников, прискакав на черном своем скакуне, разогнал этих надоедливых трутней, от страха побросавших свои подарки на пол. Одет он был в такой же костюм, как и все, за спиной его также виднелись тонкие крылышки; его крепкие ноги умелого наездника были обтянуты узкими желтыми штанами, а обут мой муж был в высокие черные кожаные сапоги, начищенные до блеска. Он подхватил Елизавету на руки, усадил перед собой в седло и увез от окруживших их ухажеров, тянущих руки к королеве, выкрикивающих ее имя и молящих ее подарить им свою благосклонность. Но Роберт посмотрел на них свысока, прижал к себе Елизавету, коснулся ее груди, потянувшись к уздечке, и пустил лошадь галопом, увозя свою драгоценную добычу домой. Там он отнес ее на кровать, накрытую алым покрывалом, и они страстно любили друг друга. Но кое-что меня насторожило – даже оставшись наедине с королевой, даже в минуты страсти, Роберт не сводил глаз с вожделенной золотой короны, закрепленной на ее рыжих кудрях.

Я проснулась с криками и, обхватив себя за плечи, стала звать Пирто, спавшую на соседней кровати, которую специально для нее поставили в моих покоях. Мою грудь раздирала мучительная боль, я билась, как в предсмертной агонии, и мне казалось, что меня пронзили острым, смертоносным мечом. Внутри все пылало, и я готова была на что угодно, только бы избавиться от этих страданий и обрести покой.

Нянюшка присела на край кровати, обняла меня и стала гладить по голове и спине, приговаривая с плохо скрываемым недовольством, что кухарка мистрис Хайд «не жалеет специй», так что нет ничего удивительного в том, что у меня в груди «все пылает».

Пирто утерла мои слезы, напоила меня сиропом, который должен был «унять жар», и уложила в постель, словно маленькую девочку, но я знала, что той ночью случилось нечто особенное. Этот сон не был плодом моего больного воображения, мои худшие опасения и в самом деле воплощались в жизнь, у меня не было никаких сомнений в этом.

Мой муж предал меня, теперь его интересовали лишь корона и женщина, которая ее носила, женщина, которая могла исполнить все его мечты, – Елизавета.

Елизавета Маслодельня в Кью, Лондон, апрель 1559 года

На Новый год я подарила Роберту небольшой особняк в Лондоне, который все в Кью называли Маслодельней. В первый раз он пригласил меня в гости в апреле, когда уже настали погожие, солнечные деньки. Он прислал мне мягкую коричневую накидку с капюшоном и попросил, закутавшись в нее, спуститься по потайной лестнице и пройти через сад к реке, где меня уже будет ждать лодка. Я решила сделать все как он просил и быстро переоделась в простенькое красное полотняное платье с белым льняным передником и чепец, какие обычно носят деревенские коровницы. Кэт недовольно нахмурилась, глядя на мое отражение в зеркале, пока зашнуровывала мой корсет.

– Не смотри так, Кэт! – Я обняла ее. – Я в последнее время постоянно в делах, все эти встречи с советом, государственные грамоты, вопросы обороны, ухаживания чужеземных послов от имени бесконечных принцев, герцогов и графов… Я заслуживаю хоть денек отдыха! – Расправив юбки, я стала кружиться вокруг нее. – Целый день свободы, я наконец смогу побыть сама собой!

– День свободы с Робертом Дадли, – сухо молвила Кэт, нахмурившись еще сильнее.

– И что с того? – пожала плечами я. – Он – мой лучший друг с самого детства.

– Но он – женатый человек, – суровым тоном напомнила Кэт.

– Знаю, – кивнула я. – И слава богу! Я не вышла бы за него замуж, Кэт, даже будь он свободен. Я ищу мужской компании, но не ищу замужества – ведь тогда мне придется пожертвовать всем, чем я дорожу, отдав власть в руки мужа. Роберт не получит от меня ничего, кроме того, что я сама захочу ему дать.

– Ты всегда твердила, что никогда не выйдешь замуж, с самого детства, – проворчала Кэт, – но я думала, надеялась, что ты это перерастешь… Неправильно быть одной, Бесс…

– А я и не хочу быть одна, Кэт, – стала уверять ее я, – и не буду, но и женой ничьей тоже становиться не собираюсь. Для меня это – неправильно. Я так сильно ценю свою свободу, что ни за что ее никому не отдам; я хочу сама распоряжаться своей судьбой и не доверю ее никакому господину.

– Если бы ты только знала, – Кэт крепко сжала мои руки, заглядывая мне в глаза и едва сдерживая слезы, – как сильно ты неправа! Кое-что он может сделать и без твоего позволения – например, погубить твою репутацию! Пожалуйста, не забывай об этом, люди уже шепчутся…

– Сплетники! – Я с отвращением передернула плечами и скривила губы в презрительной ухмылке. – Люди всегда будут обсуждать меня, и даже если я не дам им никакого повода, они будут выдумывать обо мне всякие сказки! Пожалуйста, Кэт, не осуждай меня, у меня так мало радости в жизни, а Роберт делает меня счастливой, мне с ним хорошо…

– Да уж, милая, нисколько в этом не сомневаюсь, – кивнула Кэт. – Смотри, чтобы от подобного времяпрепровождения у тебя в животе не поселился будущий бастард и тебя не окрестили шлюхой!

Я застыла на месте – слова Кэт прозвучали как пощечина.

– Ах, дорогая моя, я не хотела обидеть тебя! – Сожалея о сказанном, Кэт обняла меня. – Но ты ведь теперь королева, а не та девчушка, которой была во времена лорда-адмирала. Люди все подмечают, о твоих особых отношениях с лордом Робертом уже и так судачат…

Я оттолкнула ее и бросилась к двери.

– Мне нет дела до досужих слухов! – воскликнула я, строптиво тряхнув волосами и топнув ногой. – И не заговаривай со мной больше об этом! Я отправлюсь на встречу с лордом Робертом, и никто не остановит меня, и будь они прокляты, все эти сплетники и злые языки!