Женщина закрыла дверь и кивком головы пригласила Ромео следовать за ней на кухню.

– Экстра размер? – Недоумевал Ромео, – ты всю ее съешь? Одна?

– Конечно, нет! – она поставила коробку на стол, включила чайник – ты голоден, Ромео?

– Нет, спасибо, мам. – Он опустился на стул.

Она последовала его примеру. Сейчас они сидели напротив друг друга, как всегда раньше, во время завтраков.

– Ну, мам что расскажешь? – Ему не терпелось слышать признаний, о которых говорил Доминик. Но мама, почему-то совсем не торопилась ничего ему говорить. Наоборот, Ромео показалось, что это она ждала чего-то от него.

– Ты говори, милый мой! Рассказывай мне о себе! – Ева никак не могла понять, почему же он не спешил с тем откровенным душевным разговором, о котором упоминал Мэйз.

– У меня все просто супер, мам! Я подписал контракт с «Кобальтовым Грифоном». Готовим первую книгу. Сборник. Туда войдут некоторые рассказы и стихи, которые я раньше написал. Живу у Мэйза. У него здорово: огромный дом на берегу океана, потрясающий пляж. – Это было удивительно дурацкое ощущение: вроде бы столько всего происходило каждый день, а рассказывать не о чем! Глупо. – Я много работаю, мне это очень нравится. По выходным Доминик водит меня на разные вечеринки, знакомит с новыми людьми. Это интересно. Представляешь, его знает весь Лос-Анджелес! Как минимум. Он знаком со звездами.

– Здорово. – вздохнула Ева. Она начала скучать. Все это уже было ей известно. Она ждала других рассказов. Она хотела слышать, как ему ее не хватало все эти дни, как сложно ему было жить без нее, а вовсе не о том, что у Мэйза дом у океана. Хотя и это тоже имело определенное значение.

Ромео ничего не мог понять. Мама едва сдерживала зевоту, вместо того, чтобы рыдать от раскаяния на его плече. Ведь это она предала его! Она вынудила его бежать из дому без оглядки! Почему бы, для начала, просто не попросить прощения? Он вдруг подумал, что зря, наверное, пришел.

– Ты скучал по мне? – Ева решила прямо навести его на нужную тему.

– Да. – Он кивнул. – Я считаю, что тебе надо переехать в Лос-Анджелес. Там намного лучше, чем здесь. Я заработаю денег, сниму нам маленький домик, и смогу обеспечивать нас, и тебе не надо будет больше тратить свое наследство.

– Ты будешь обеспечивать нас? – Она не подавила ироничного смешка.

– Да! – Уверенно сказал Ромео. Надо переломить ее устаревшее мнение, что он ни на что не способен!

– Ты думаешь, что без меня ты будешь в силах что-то заработать? И не надейся! Я уверена в том, что ты – недюжинный талант, но деловых качеств в тебе ни на грош. Пока меня не будет рядом – у тебя ничего не выйдет!

– Ошибаешься, мам! У меня все получится! – Что-то Ромео не замечал, чтобы мама хоть чуточку изменилась. Разве только,… в худшую сторону. Может, Доминик что-то напутал?

– Нет, мой милый! Ничего не выйдет. – Она горестно вздохнула.

– Что это? Она жалела его?!!

Ромео вскочил из-за стола. Ева скользнула по нему внимательным взглядом:

– По-моему, ты осунулся. У тебя желудок не болит?

– Нет! – Ромео стиснул зубы.

– Ты, надеюсь, не ешь жареной картошки?

– Еще как ем! Ем и жареную картошку, и жареных кальмаров, и жареную курицу, и пью пиво. И не только пиво: я недавно так напился, что даже не помнил, как оказался дома!

– Что же это, Доминик за тобой не присматривает? – Ехидно спросила Ева.

– Он мне не нянька!

– Тебе нужна, тебе необходима нянька! Тебе жизненно важна тотальная опека. Иначе, ты не можешь даже себя контролировать!

– Мне не нужны няньки! Я сам принимаю реше…

– Эй, секси Ма, ты пиво достала? С кем это ты там разговариваешь? – послышался голос с лестницы, и скоро Ромео ошеломленно смотрел, как в кухню входит Люциус. Помятый, всклокоченный, и в одних трусах.

Он слышал, как, завидев Ромео, Люциус едко усмехается и произносит: «А-а, наш плюшевый пудель приехал. Ну, как, уже стал супер-звездой, пупс?»

Ромео перевел взгляд на маму. Та улыбалась, как ни в чем, ни бывало, и весело глядела на него. «Она солгала Мэйзу…» – с ужасом подумал Ромео. «Она солгала и про свои сожаления, и про то, что прогнала Люциуса. Она обманула его. Ей надо было только заманить меня сюда, унизить меня. Она счастлива в своем предательстве!»

В голове закончились мысли, и Ромео со сжатыми кулаками кинулся на

О. Кайно, который в этот миг открывал холодильник, чтобы достать себе банку пива.

4.

Ромео запрыгнул ему на спину, вцепился мертвой хваткой в его шею, так, что пальцы стали белыми, и принялся душить его. Люциус нелепо взмахнул руками и завертелся на месте, как медведь, который пытается скинуть со своего загривка собаку.

–Ненавижу тебя! Подонок! – Шипел Ромео, продолжая сжимать шею О. Кайно.

– Ромео, прекрати! – Вопила мать.

Люциус не удержался на ногах, и они рухнули вниз, и тут же, сдавленно кряхтя, покатились по полу, сцепившись руками и ногами. Лица обоих сделались пунцовыми, синие глаза Ромео побелели.

Ева не могла разобрать, кто есть кто в том шипящем, орущем, рычащем, клубке. Она бегала вокруг, но не знала, с какой стороны подступиться.

– Хватит! Прекратите! Идиоты! – Кричала она и пыталась ухватиться за них, чтобы отодрать друг от друга.

Внезапным, молниеносным движением, Ромео схватил Люциуса за волосы и ударил затылком об пол. Пока тот, вскрикнув, схватился за голову, Ромео вмиг оседлал его и со всего размаху ударил его в челюсть, а потом еще раз, прямо в переносицу.

– Стой! Ты обезумел, Ромео! Что ты делаешь! – Ева упала на колени рядом с О. Кайно, и приподняла его голову. Тот сипел и пытался вытереть кровь, которая растекалась по его лицу.

– Какого черта он делает здесь, этот урод! Откуда он взялся?!! Как он вообще может быть здесь?!

– Да, он здесь! И он все время был здесь.

Как, оказывается, давно Ромео не слышал этот голос, который звучал металлом, как пустая кастрюля. – Мало того, милый мой сын, он живет… – она запнулась: признаться в этом было вовсе не так просто, как она ожидала, – в твоей комнате. Он живет в твоей комнате!

Ромео вскочил на ноги и кинулся вон из кухни, вдоль по коридору, в другую часть дома, в свою комнату.

Он толкнул дверь с такой силой, что, распахнувшись, она с грохотом стукнулась о стену.

Ромео обомлел, едва его взгляд скользнул по комнате: на спинке его кровати висели грязные джинсы Люциуса, всюду были разбросаны кеды и носки Люциуса, пепельница была полна окурков от сигарет Люциуса.

В комнате пахло Люциусом.

Раритетные пластинки, которые коллекционировал Ромео, и которые прежде складывал с особой тщательностью, были раскиданы по полу и валялись кое-как, без конвертов. На глянцевых конвертах, явно не первый день, лежали недоеденные гамбургеры, чипсы, к портретам исполнителей были прилеплены жвачки.