– Награду не носи и, что произошло, никому не рассказывай.

– Удалось утаить нападение? – поразился я.

– Нет, ты не понял, – покачала головой Ольга Николаевна и подошла к двери, взялась за ручку, хмыкнула, оглянулась на меня. – Ты же уже и так обо всем догадался.

Ничего не понимаю, стою молчу, а императрица медленно приподняла вуаль, приложила палец к губам и произнесла:

– Жертвовать во благо империи приходится многим, надеюсь, ты окажешься на моей стороне и сделаешь правильные выводы.

Пока я собирался с мыслями, Ольга Николаевна стремительно вышла и дверь за собой прикрыла.

Я доплелся до журнального столика и прямо из горлышка графина сделал большой глоток воды, а потом уселся на кровать и вновь выпил. Н-да, сейчас мне чего-нибудь покрепче требуется, чтобы мозги встряхнуть. Не привиделось мне, когда профессор оперировал, а императрица как две капли воды на Олеся похожа. Получается… Мля-а! Она себя за него выдавала или и в самом деле есть брат-близнец? Почему так вопрос ставлю? Да не могу представить, чтобы императрица инкогнито ото всех участвовала в состязаниях на звание охранителя. Да и для чего оно ей? Драться и валяться в грязи, когда необходимо решать государственные вопросы? Нет, не могу себе этого уяснить. Зато понятно, откуда у Олеся браунинг взялся, уж он-то (или все же она?) одним из первых такую новинку для самообороны мог заполучить.

– Покушать не желаешь? – заглянула в комнату женщина, кормившая меня бульоном.

– Если только что-то существенное, мясо с картошкой или… – сказал я, но она меня перебила:

– Кличут меня Марфой Спиридоновной, для тебя тетка Марфа или просто Марфа, – представилась няня. – Со мной все бытовые вопросы решай.

– Хорошо, Марфа, – невольно улыбнулся я такой напористой и активной, но уже немолодой женщине, даже можно сказать, старушке, но боевой!

– Поняла, сейчас принесут!

– И одежду! – крикнул ей вдогонку.

Услышала или нет? Шустра она больно, наверняка сестру милосердия присылала. Гм, а с чего у меня такой интерес проснулся к незнакомой девушке, когда ее панталоны увидел? Ну, попку обтягивали отлично, но это не тот вариант одежды, привычный для моего взгляда. Правда, последний раз с дамой общался давно, в этом мире с одной графиней сложились интимные отношения, хотя с Мартой тоже что-то могло выгореть, как и с Натали. Впрочем, с ними был бы просто секс без последствий, да и с Марией Александровной у нас тоже никакого будущего не предвидится.

В комнату вошли несколько слуг, внесли стол и стул, а потом и несколько служанок расставили блюда и разложили приборы. Две служанки застыли у стула, собираясь мне прислуживать. Ха, а я-то в одеяле на кровати сижу и слюной от запахов давлюсь. Аромат стоит такой, что сдерживаю себя, чтобы не наброситься на еду. Особенно мне приглянулся зажаренной бок какой-то птицы, подрумянившаяся кожица блестит, и пар от нее исходит.

– Одежду почему не принесли? – недовольно пробурчал я, но ответа не получил.

Уже решился трапезничать в одеяле, но пришла нянечка и одежду принесла.

– Тут только ботинки твои, остальное не подлежало ремонту, кровью попорчено, да и рвали ее на тебе, когда перевязывали, – объяснила она и добавила, видя, что я не спешу одеваться: – Чего сидишь-то? Одевайся, а Машка с Ольгой помогут.

Служанки, хихикнув, мгновенно рядом оказались, и одна уже стала одеяло с меня стягивать. Блин, а под ним-то у меня ничего нет!

– Чего вцепился-то? Девок, что ли, застеснялся? Так они не раз мужикам прислуживали и обслуживали, если потребность у тех имелась, – сказала Марфа.

– Сам справлюсь, – мрачно ответил, а потом в сторону двери кивнул: – Свободны!

Девицы и не подумали уходить, но шажок назад сделали и на свою «предводительницу» посмотрели. Марфа Спиридоновна губами пожевала и хотела что-то сказать, но я на нее посмотрел и процедил:

– Уйдите все, ругаться не хочу, но и издеваться над собой не позволю.

– На выход, – кивнула служанкам Марфа и первой покинула комнату.

– Уф! – громко выдохнул я, представляя, как тяжело живется благородным господам в резиденции.

Впрочем, наверняка генералы да графы с князьями своего не упустят и в подобной ситуации не смущаются. Это не мое дело, но когда мной играют, не люблю. Для чего эту провокацию, а другого и не дано, устроили? То ли так и в самом деле принято, то ли… Додумать не успел: ротмистр Ларионов пожаловал. Хорошо хоть я успел одеться и за стол уже переместиться, правда, кроме морса, ничего из напитков не обнаружил, в том числе и крепких. Ну, не слишком-то и хотелось, а вот от предложенной ротмистром папиросы не отказался. Вениамин Николаевич сперва расспрашивал о моем здоровье, благодарил за спасение императрицы, интересовался о дальнейших планах. Но зашел он явно не за этим.

– Спрашивайте, что хотели, – не выдержал я.

– Иван, – после короткой паузы, сказал ротмистр, – к тебе же императрица сегодня заходила. Так?

– А то вам сей факт неизвестен, – хмыкнул я, ни минуты не сомневаясь, что если за моим местонахождением не наблюдают, то уж перемещения Ольги Николаевны отслеживают. – И?

– Ты согласишься не распространяться о награде? – уточнил ротмистр.

Я удивленно на него посмотрел, Вениамин Николаевич явно задал совершенно не тот вопрос, который хотел. Заверил его, что просьбу собираюсь исполнить, правда, не понимаю, к чему такая секретность. Увы, тот не стал ничего объяснять, а может, ему профессор помешал. Семен Иванович вошел в комнату, явно находясь в озабоченном состоянии, но, увидев ротмистра, споткнулся и у двери замер, поморщившись.

– Доктор, вы желаете больного осмотреть? – поднялся со стула Вениамин Николаевич.

– Да-да, конечно, и не только осмотреть, – погладил профессор свою бородку. – Ваше благородие, вы нас не оставите одних? – неожиданно попросил он Ларионова.

– Конечно, да и дел у меня много. С покушением на императрицу оказалось не все так просто, это не обычные фанатики действовали. Много всего интересного всплывает, но пахнет дурно, – пошел к двери Вениамин Николаевич. – Иван, надеюсь, в скором времени смогу с тобой спокойно переговорить, есть несколько предложений.

– Как скажете, – уклонился я от ответа.

Не то чтобы не желаю иметь дел с контрразведкой, просто Ларионов прав на все сто. В данной службе всегда приходится копаться в грязном белье, и ароматы там те еще. Ротмистр ушел, а профессор подошел ко мне и выложил на стол три кулька из газеты.

– Вот! – указал Семен Иванович на газетные кульки пальцем, а потом снял пенсне и принялся лихорадочно тереть стекла.

– Что «вот»? – уточнил я, не понимая, отчего он так нервничает.

– Ваня, это три порошка, которые сделал, следуя твоим рекомендациям. Рецептуру, как ты и указал, доработал самостоятельно. В первом варианте использовал…