День сюрпризов какой-то. Нет, безусловно, приятно, что даже до такого, как Авирен, дошло, но все равно подозрительно…

— Ты так быстро меняешь мнение, что даже не знаю, есть ли смысл с тобой связываться, — довольно-таки откровенно призналась я и благодарно улыбнулась официантке, которая поставила передо мной блюдечко с пирожным и чашку ароматного чая.

— Я могу тебе пояснить, чего именно от тебя ждал, — сказал сын мэра, обхватывая длинными пальцами бокал. — Вот только не гарантирую, что ты меня за это не попытаешься побить. Судя по тому, что я о тебе слышал…

— Кажется, слухи преувеличивают мою вспыльчивость, — насмешливо фыркнула я и сделала небольшой глоток, чтобы посмаковать любимый напиток. — Не переживай, на людей я не бросаюсь. Но мотивация твоих поступков меня интересует, и даже очень. Я не особенно хорошо тебя знаю, потому колеблюсь — стоит ли слушать, что за дело ты хочешь предложить.

— Мне скрывать нечего, — холодно улыбнулся Авирен и отсалютовал мне бокалом.

А затем предельно откровенно, ничего не смягчая, рассказал мне следующее. Когда наш мэр предложил ему мою кандидатуру в качестве невесты, Авирен сразу же согласился. Умна, красива, из уважаемой родовитой семьи. Бабушка, опять же, в Совете Содружества. Короче, как ни крути — прекрасная партия. Ну, кроме выбранной профессии, которая не идет настоящей леди. Но Авирен легкомысленно решил, что эту проблему можно не учитывать. Мол, уговорит бросить гиблое дело либо заниматься им для себя, не афишируя. В остальном у него было два варианта развития отношений. Либо из нас действительно получилась бы пара, между которой есть хотя бы симпатия и уважение, либо — взаимовыгодный договор. Я ему — наследника, он мне — деньги и свободу в допустимых пределах. То есть я могу делать что хочу — хоть любовников заводить пачками, хоть техномагией в подвале заниматься, но так, чтобы это не стало достоянием общественности. Вот только я на поверку оказалась слепленной совсем из другого теста, чем Авирену виделось. А слухи, бродящие по Ульгрейму, окончательно убедили сына нашего мэра, что на роль жены для такого видного парня, как он, я не гожусь.

Просто прелесть, не так ли? Я даже не знала, плакать мне, смеяться или действительно заехать ему по лицу. Так сказать, во имя поддержки сложившегося обо мне мнения. Впрочем, надо отдать ему должное — выдал все как на духу, ничего не утаил. А такая откровенность заслуживает награды. Потому я решила хотя бы выслушать, что там у него за предложение. Вот только перед этим не смогла удержаться от ехидной подколки.

— Авирен, Авирен, ты меня просто поражаешь, — тихо рассмеялась я, отодвигая от себя пустые блюдце и чашку. А затем, опершись локтями об стол, положила подбородок на сцепленные пальцы. — Такое ощущение, что ты застрял в прошлом веке. У тебя же девушек — тьма. Что, не мог среди них выбрать ту, которую сам бы не прочь видеть в женах? Нет, надо было согласиться с отцом и вляпаться с конфликт с пусть и родовитой, но грохнутой на всю голову техномагичкой.

— Ты еще про любовь вспомни, — скривился он, а затем жестко заявил: — Я прагматик, Глория. И для меня честь и чистота рода — не пустые звуки. Пусть это выглядит старомодно, но моей женой станет только достойная.

Да ты что! Посмотрите на него, какой категоричный… Обычно таких как раз осмеянная ими любовь по голове и тюкает. Причем гаечным ключом на пятьдесят, не меньше! Чего я мысленно Авирену и пожелаю. В качестве небольшой женской мести.

— Все с тобой понятно, — хмыкнула я. — Так что там за дело у тебя? Выслушаю в качестве благодарности за откровенность. Только честно предупреждаю, не гарантирую, что возьмусь. Даже за хорошее вознаграждение. Сам понимаешь… Успел ты со мной отношения испортить.

— Думаю, тебе будет любопытно, — он залпом допил остатки вина и отдал бокал официантке, которая пришла за пустой посудой. — Ты слышала о таком техномаге, как Волтер Оревдайр?

Каюсь, не смогла сдержать изумления. Но меня можно понять! В последнее время, куда ни плюнь, везде призрак этого гениального ученика моей ба!

— Слышала, — довольно заулыбался Авирен. — Значит, тебе точно будет интересно. Видишь ли… Незадолго до своей смерти он разрабатывал несколько приборов для моего хорошего знакомого. Накануне взрыва он как раз приносил показать некоторые схемы и по счастливой случайности забыл их у этого знакомого.

— Вы хотите, чтобы я доделала его работу? — недоверчиво спросила я и удрученно покачала головой. — Боюсь, это невозможно. Мне банально не хватит знаний и умений, чтобы это сделать. Нет, я бы с удовольствием… Лучше обратитесь к моей ба. Оревдайр был ее любимым учеником, она с радостью согласится. Причем, уверена, совершенно безвозмездно.

— Мой знакомый с твоей бабушкой не особенно ладит, к сожалению, — покачал головой Авирен. — Так что на тебя он еще согласен, а вот на нее — ни за что. Да и потом… От тебя никто не требует, чтобы ты собрала приборы. Хотя бы прочитать схемы и разложить по полочкам принцип действия. Попробуешь?

Несмотря на личное отношение к Авирену, предложение было заманчивое. Покопаться в неучтенных работах Оревдайра — еще тот соблазн. И все же я колебалась.

— Поступим так, — наконец решилась я. — Дай мне неделю или две на размышления. Я за это время взвешу все «за» и «против». И тогда уже скажу тебе конкретный ответ. Пойдет такой вариант?

— Вполне, — пожал плечами сын мэра. — Сроки не поджимают.

На этом я посчитала наш разговор исчерпанным, потому быстро попрощалась.

Я медленно шла по темным улицам Орвиса и задумчиво кусала губу.

Как говорят в народе — и хочется, и колется.

Посмотреть на малоизвестные работы Оревдайра и попытаться найти способ их воплощения — такая задачка была по мне. Да и льстила, отпираться не буду. С другой стороны… Я чуяла: что-то здесь не то. Печенкой чуяла, или что там ответственно за интуицию. Конечно, это могло быть связано с тем, что Авирен вызывал у меня стойкую неприязнь. А потому предложение, исходящее от него, сразу заносилось в разряд подозрительных. Но… Чутье такая штука, от сигналов которой не стоит отмахиваться, если не хочешь потом горько плакать.

Впрочем… имелся еще один вариант — компромиссный. Согласиться, взять схемы или, если не позволят, по максимуму запомнить, а затем показать их бабуле. И, наверное, это самый лучший выход из всех возможных.

Я настолько ушла в свои мысли, что не сразу заметила — меня окружили. И теперь потихоньку теснят в сторону ближайшей подворотни.

Домкрат мне на ногу, это еще что за новости?! Вроде от Ульгрейма до Варьеша — полгорода. С чего бы вдруг такая активность в самом спокойном районе столицы?

Сделав вид, что по-прежнему витаю в облаках, я принялась оценивать обстановку. Ни страха, ни паники, ни малейших сомнений — в крайнем случае, вернусь навестить родителей раньше времени и экстренным порталом.

Злоумышленников оказалось трое, и по результатам беглого осмотра я даже оскорбилась. Шушера шушерой. Тогда, когда я на Нетопыря нарвалась, его подручные были классом повыше. Эти же трое… Пьянь пьянью, которые за лишнюю бутылку маму родную прирезать не постесняются. Опасны лишь своей полной бескрышностью. Только один из них вызывал более-менее обоснованные опасения — здоровый больно. Вот только теперь вдвойне непонятно, что они забыли так близко от Ульгрейма. Их брат дальше, чем на две улицы, от родного кабака не отходит.