Посмотрите на практику правящих классов в Англии и даже в Германии. Там у них это политическое и гражданское сознание было налицо, там они не словесно, они своими делами, своей новой программой управления пошли навстречу меньшинству в парламенте, но большинству в стране. Они пошли навстречу трудящимся массам, они отказались от многих своих выгодных положений, выгодных привилегий. Они не ухватились за министра земледелия, который сейчас разрушает во имя ваших интересов интересы государства. Они вместе с Бетман-Гольвегом – в Германии постепенно отходили от господ аграриев, вроде наших крайних правых и националистов, отходили к Шейдеману, к большинству социал-демократической партии. Никаких действий, никаких соглашений однобоких не бывает.

«Прежде чем искать пути к единству всех живых сил страны, почувствуйте в себе сознание и ответственность, необходимость отказа от своих социальных привилегий»

Прежде чем искать пути к единству всех живых сил страны, почувствуйте в себе сознание и ответственность, необходимость отказа от своих социальных привилегий. Но вы этого не сделаете, вы этого никогда не сделаете, потому что и для вас, судя по отсутствию активности, по отсутствию напряженности, для вас вовсе не так дороги те интересы, в святости которых вы клянетесь!

Недавно был здесь один англичанин и, говорят, имел интересную беседу с одним из членов Государственной думы. Он недоумевал, как может оставаться бездейственной и спокойной страна, когда речь идет о будущем государства, когда государство гибнет. И он говорил: но если бы у нас шла речь об Англии, мы ни перед чем бы не остановились.

И эта связь, господа, связь ваших социальных интересов с политикой вот этих (указывая на места правительства) людей, которые хотят в своей разрушительной политике для государства опереться на те интересы, которые заставляют земельных собственников страны идти по линии экономического анархизма, требуют от них во что бы то ни стало сохранения основ и опор своего существования.

Но, кроме этого, господа, вас объединяет еще одна идея – это идея империалистического захвата. Вы одинаково с властью «мегаломаны», строите какие-то утопии, стремитесь к каким-то небывалым целям, которых еще никогда не достигала Россия, не сообразуясь в вашей деятельности, в вашей декламации в области войны, с тем реальным положением, в котором находится государство.

Господа, и здесь я должен категорически заявить, что в этом отношении задачи, поставленные теперь якобы обществом русским, предвиделись той правящей группой, которая составляла раньше единое целое. В моих руках есть записка, в очень малом количестве экземпляров напечатанная в 1913 году, исходившая отчасти с правящих, отчасти с этих скамей, со скамей националистов, где в 1913 году все цели войны, которые теперь провозглашаются оппозицией, были предусмотрены и в исполнение подготовки которых предлагалось Военному министерству заранее разработать большую военную программу… Я хочу только сказать, что это несоответствие реального положения в стране с этими фантастическими планами на ближайшее будущее встречает и встретит самый решительный, самый категорический протест и действенный протест со стороны подлинной массы русского населения.

«Прежде чем говорить от имени страны, создайте условия, когда общественное мнение России могло бы высказаться»

Я категорически, господа, заявляю вам и заявляю не только вам, но и тому международному общественному мнению, которое слышало ваш ответ на ноту Вильсона, что мы, демократическая Россия, совершенно не согласны и протестуем против того содержания и того тона, который был принят в этом ответе. Мы признаем, что в настоящий момент, после трехлетней войны, трехлетнего состязания народов, когда истощены запасы людских и материальных богатств стран, настал момент настал момент для ликвидации, для подготовки в общественном сознании ликвидации этого европейского конфликта. И мы полагаем, что этот конфликт должен быть ликвидирован на началах права на самоопределение всех национальностей. Мы считаем, что все правительства должны отказаться одинаково от всяких завоевательных империалистических задач, и мы думаем, что демократия обязана потребовать, чтобы как можно скорее, в ближайший срок были формулированы и русской властью не утопические требования, неисполнимые в действительности, а те минимальные требования, на основании которых, не подвергая опасности интересы страны, могло бы быть произведено заключение мира.

Ваша утопическая программа войны напоминает мне те знамена, которые в 1905 году наиболее наивные из политических мечтателей поднимали на улицах Петрограда. Они на красных знаменах писали черными буквами: да здравствует анархическая республика. Это была величайшая утопия, которую знало демократическое движение! И вы, господа, сейчас просто ищете какого-нибудь забвения, какого-нибудь одурманивающего средства от ужасной действительности, вас окружающей, и от бессилия, которое вы чувствуете в себе, и вы туманите свое воображение этими красивыми, в стиле старых империй, лозунгами, но вы не чувствуете, где же у вас почва под ногами.

Вот здесь говорят, что мы говорим не от имени демократической России. Может быть. Но и вы не говорите от имени России, и прежде чем говорить от имени страны, создайте условия, когда общественное мнение России могло бы высказаться, ну, хотя бы с той же свободой, как оно высказывается в Германии и Англии. Дайте широким массам народа сорганизоваться, обсудить задачи войны и сказать их цели, а до этого времени не выкидывайте раздражающих знамен, идите по линии единения, а не по линии разъединения, не создавайте лозунгов, которые неприемлемы для широких масс. Я утверждаю, что это провозглашение безграничных завоевательных тенденций, которые охватили правящие круги России, не встречало и не может встретить поддержки.

Вы можете кричать мне, вы можете, как правые в настоящей момент и как правительство, шикать и кричать «неверно», «вы говорите не от имени народа», но если я сейчас, по вашему мнению, говорю не от имени народа, то какой же вес ваши мнения представляют для (указывая на места правительства) них? Разве они не знают, кто и в каком отношении находится к тем или другим классам народа? Ведь если вы нам говорите, что мы постоянно нападаем на думу и готовим удобную почву для дезорганизующей работы власти, то если вы, представители оппозиции, такие же, как и мы (более умеренные или более левые), кричите, когда мы говорим наши убеждения, которые мы черпаем из источников народной жизни, добросовестно и считаем нужным передать их Государственной думе, вы кричите: вы не представляете мнение народа, – так вы применяете методы той же самой власти.

Вы не хотите слышать никого, кроме себя. А вы должны услышать, потому что, если вы не услышите предостерегающих голосов людей, которые в продолжение трех лет вели ту