Наконец они причалили к берегу. Пожалуй, впервые за всю дорогу. Хальфдан подгонял гребцов, а жрец, которого тоже взяли с собой, постоянно просил у богов попутного ветра.

Из разговоров (Вилк по-прежнему прикидывался, что не понимает речи данов) он понял, что франки предложили вождю большие деньги за сопровождение караванов с грузами для крестоносцев, воюющих с сарацинами. Где-то на полпути к четырем драккарам Хальфдана присоединились еще три боевых корабля соседнего племени, и теперь небольшая флотилия представляла собой грозную силу, ведь на море с данами редко кто мог тягаться на равных.

Первая утрата случилась на берегу небольшого полуострова, где даны остановились на короткий отдых. Вождь взял с собой нескольких воинов, в том числе и Ачейко, и отряд отправился в затрапезный городишко, чтобы закупить на базаре необходимые припасы на дальнейший путь. Возвратились даны и без продуктов, и без Ачейко, притом очень скоро. Все держали оружие обнаженным и оглядывались назад, словно за ними кто-то гнался. Хальфдан приказал немедленно сесть в драккары и выйти в море, что и было исполнено с похвальной слаженностью и быстротой – сказывалась привычка к набегам. На вопрос Вилка, куда девался кривич, ярл скорбно покривился и молча указал на небо. Больше Вилк с расспросами к нему не приставал. Он был сильно опечален; Ачейко мог стать ему добрым другом и верным соратником.

А затем пришел черед и Вилка. Как-то утром на горизонте показались огромные корабли. Даны поначалу забеспокоились и стали готовиться к бою, но затем рассмотрели флаги на мачтах и успокоились. Драккар Хальфдана подошел к флагманскому нефу, и ярл поднялся на палубу корабля франков, где его встретили весьма приветливо, по-дружески. Спустя какое-то время голова вождя показалась над фальшбортом, и он крикнул:

– Пусть сюда поднимется рус!

Недоумевающий Вилк начал карабкаться по веревочной лестнице на высокий борт нефа, ощущая на своей спине недружелюбные, враждебные взгляды. Наверху его ждал воин в черном плаще с большим красным крестом на груди, который провел юношу в каюту капитана. Там, за накрытым столом, сидели Хальфдан и убеленный сединами рыцарь с печальным лицом и строгими глазами.

– С этого дня ты раб этого господина, – без обиняков заявил Хальфдан. – Служи ему честно и повинуйся.

– Ты… продал меня?! – У Вилка появился комок в горле, и он судорожно сглотнул.

– Да. Но так тебе будет лучше. Или ты не понимаешь, что мои молодцы все равно тебя убьют?

– Понимаю. Благодарю… за спасение моей жизни.

Вилк сказал это с такой горечью в голосе, что Хальфдан рассердился.

– Ничего ты не понимаешь! – сказал он грубо. – Потому что дурак. Я бы многое отдал, чтобы ты был из нашего племени. Можно не сомневаться, что в бою ты стоишь пятерых. Но обстоятельства против тебя. А я не хочу терять столь ценное приобретение за так. Скажу честно – мне отвалили за тебя кучу золота. Так что не подведи. Уверен, что ты еще себя покажешь и заработаешь себе свободу. А пока – поди прочь!

Вилк вышел на палубу и сел на связку канатов. Его сердце разрывалось на части. С одной стороны, он понимал, что среди данов ему все равно не жить, но там он был свободным человеком и мог вернуться домой, если подвернется оказия. А как теперь? Кто его господин? Чем он будет заниматься? Неужели на него наденут ошейник, и он будет влачить жалкое существование раба до конца жизни?

Постепенно Вилк успокоился, и когда Хальфдан появился на палубе в сопровождении рыцаря, он уже полностью овладел собой.

– Прощай, рус, – сказал вождь с легким сожалением; а затем рассмеялся и похлопал рукой по полному кошельку, который висел у пояса. – Сегодня хороший день – мне улыбнулись норны[110].

– Зря радуешься, вождь, – сказал Вилк на языке данов. – Ты даже не можешь представить, какой будет твоя дальнейшая судьба. Норны не любят людей с раздвоенным языком.

Хальфдана словно обухом хватили по голове. Он уставилсяна Вилка, как на привидение.

– Ты… ты знаешь наш язык?! – прохрипел ярл.

– Знаю.

– Но почему никогда не говорил?!

– Чтобы узнать все замыслы твоих врагов.

– Моих врагов? О чем ты говоришь? У меня нет в племени врагов!

– Ты спас мне жизнь, Хальфдан, и я попытаюсь спасти твою. Я благодарен тебе за все… даже за то, что ты продал меня франкам. Это судьба… Слушай меня, вождь: против тебя готовится заговор.

– Это неправда!

– Правда! Мне незачем врать.

Хальфдан какое-то время молчал, пытливо вглядываясь в лицо юноши, а затем глухо спросил:

– Кто эти заговорщики? Ты знаешь их имена?

– Знаю. Заговор затеял, я так думаю, колдун Торкель…

При этом имени лицо ярла исказила гримаса ненависти; похоже, он начал верить Вилку.

– Кроме Торкеля в заговорщики подался и Гуннар. С ними Свейн и Харальд; второй должен был отравить тебя во время пира, налив в твой кубок яд. Других я не знаю. А возглавляет заговор некий Магнус. Торкель назвал его вождем.

– Нет, нет! – вскричал Хальфдан. – Этого не может быть! Магнус – мой сын! Ты лжешь, лжешь, негодяй! – Он схватился за меч.

– Не горячись, старый друг… – Рыцарь придержал руку ярла. – Ты, похоже, забыл, что этот юноша – уже моя собственность. И потом, насколько я понял из вашего разговора, он сообщил тебе о заговоре. Так за что же ты хочешь его убить? Он достоин награды.

Хальфдан оставил меч в покое, опустил голову и начал спускаться в драккар. Рассказ Вилка лег на его плечи словно тяжелая каменная плита…

Драккары данов ушли к ближайшему порту, откуда должны были в скором времени отчалить грузовые суда франков, которые Хальфдан должен охранять, а рыцарь позвал Вилка мановением руки за собой и они уединились в его каюте.

– Хальфдан мне сказал, что ты воин, каких поискать… – Рыцарь смотрел на Вилка оценивающе, с прищуром. – Я почему-то ему верю. Хальфдан никогда мне не лгал. И потом, в свите византийских императоров всегда были русы-телохранители. О них отзывались как о непобедимых воинах. – Он говорил на языке данов, правда, иногда перевирая слова, но юноша легко понимал, о чем идет речь.

Вилк промолчал. А что скажешь? Хвалить себя глупо.

Он должен быть невозмутимым и спокойным, как учил его Морав. Нужно понять, что хочет от него этот рыцарь.

Франк не замедлил с разъяснением ситуации.

– Я пока не знаю, что ты собой представляешь как воин, – сказал рыцарь. – Поэтому для начала предлагаю тебе пойти ко мне в услужение. Ты будешь свободным человеком… но без права покидать службу. Это можно будет сделать только с моего разрешения. Если согласен, поклянись своими богами.