преодолевая сугробы, довезли до машины. Там сняли с него куртку и померили давление.

– Что принимали? – повторила она.

– Честно – ничего. Он только кофе пил.

– Это наркотическое опьянение.

Я ахнула.

– Ему ничто не угрожает. Сейчас в больницу отвезем. Через часа три сам очухается.

– А можно без больницы?

– Теперь вряд ли. Мы вас забрали и передали, что везем. А если он ненароком помрет – кто будет виноват?

Я снова ахнула.

– Не помрет, конечно. Но порядок есть порядок.

По радио у водителя играли американские рок-н-ролльные песенки пятидесятых.

– Слушай, – произнесла девушка, пристально вглядываясь мне в лицо, словно тоже пытаясь отыскать признаки наркотического опьянения. – Чисто житейский совет: бросай его. Вот прямо сейчас. Как довезем, собирайся и уходи. Поезжай домой и забудь как о страшном сне. Ты не думай, я не поучаю, просто сама три года жила вот с таким. Это никогда не заканчивается, поверь.

– Он не наркоман. Я не знаю, как это произошло, – произнесла я и в ту же секунду совершенно отчетливо поняла, что знаю. – Умоляю, сделайте ему какой-нибудь укол, чтобы быстрее очнулся. У нас совсем нет денег. Я бы заплатила, но осталась только мелочь. Нам правда нельзя застревать в больнице. Назовите просто свой телефон. Я запомню. Мы вам переведем деньги.

Она устало посмотрела на меня.

– Бросай его.

– Ему подсыпали! Мы были в гостях! Там такие люди…

Девушка продолжала сканировать меня взглядом. Наконец решилась. Раскрыла свой чемоданчик и достала ампулу.

– Денег не нужно, но в больницу мы все равно его сдадим. Дальше – сами разбирайтесь.

В приемном отделении никого не было. Артёма завезли на каталке в кабинет и переложили на кушетку.

Пухленькая конопатая медсестра с зеленой челкой тут же заставила меня заполнить на Артёма бумаги. Имя, год рождения, вес и рост. Я сказала, что паспорта у него нет, и записала Максимом.

Пришел дежурный врач, Горбунов. Вместе с медсестрой они раздели Артёма по пояс и стали ждать другого врача, который делает кардиограмму.

– А он не замерзнет? – Я подсела к столу Горбунова.

– Не успеет.

– А можно нам не оформляться?

Он поднял голову и с непониманием уставился на меня.

– Как не оформляться?

– Ну, раз он просто спит, то какой смысл класть его в больницу?

– Со смыслом пусть в отделении разбираются. Раз неотложка привезла, значит, надо.

– Это я их вызвала. Испугалась. Я же не знала, что так бывает.

Врач недовольно взглянул исподлобья.

– Он у тебя в отключке, как я вас отпущу?

– Просто не оформляйте – и все. Как будто нас и не было. А он проснется, и мы сразу уйдем.

– Я не могу не оформлять.

– Но так же бывает, что человек отказывается от госпитализации.

– Что-то я не вижу, что он готов подписать отказ.

– Посмотрите, кажется, он просыпается.

– Девочка, милая, ты лучше пока позвони его родителям. Пусть приедут и, если договорятся с лечащим врачом, сразу заберут его.

Артём провел ладонью по лицу, словно собирался вот-вот открыть глаза.

Я бросилась к нему:

– Артём, Артём, проснись, пожалуйста!

– Артём? – Врач посмотрел в бумаги, затем на меня.

Кровь прилила к лицу. Я совершенно не умела врать.

– Все с вами ясно. Тогда запишу его как неизвестного, подобранного на улице.

– Мы можем заплатить, – сказала я. – Только не прямо сейчас. Клянусь! Сколько нужно?

Артём всегда все улаживал, предлагая деньги. У него это получалось просто и естественно, словно само собой разумеющееся.

Но я так не умела.

Доктор набрал на стационарном телефоне пару кнопок, крикнул рассерженно: «Ну где там Козлов?» – после чего велел медсестре оформить Артёма как бомжа и исчез в коридоре.

А как только шаги его стихли, медсестра зашла в кабинет и остановилась над Артёмом, разглядывая. Потом протянула руку к кольцу на шее:

– Это нужно снять.

– Хорошо. – Наклонившись, я расстегнула цепочку.

– Вы не бомжи. И не наркоманы.

– Конечно нет! – Я обрадовалась, что хоть кто-то это понял.

Она взяла Артёма за подбородок и покрутила его голову из стороны в сторону, затем перевела взгляд на меня.

– Это Чернецкий, – объявила она и довольно заулыбалась, наблюдая за моей реакцией. – Я слушаю БТ. «Демоны» – мой любимый клип. А еще я знаю, что его ищут.

– Все, что пишут, – неправда.

– Значит, ты та самая похищенная девочка?

– Я не похищенная. Я сама сбежала.

– Понимаю. С Чернецким я бы тоже сбежала. – Она погладила его по щеке. – Красивый мальчик.

– Помогите нам, пожалуйста. Ему нельзя оставаться в больнице.

– Чернецкий богатый, – прямо заявила она.

– Из-за всего этого у нас сейчас совсем нет денег. Но мы заплатим. Честно! Потом. Можно потом? Пожалуйста! Вы же знаете, что он может.

Молча протянув раскрытую ладонь, девушка посмотрела на мой зажатый кулак с кольцом.

– Этого будет достаточно.

Я убрала руку за спину.

– Как хочешь. – Она пожала плечами и вернулась за свой столик.

– Умоляю, не говорите никому, что мы здесь. – Я отправилась за ней.

Медсестра снова насмешливо раскрыла ладонь.

– Моя подруга из терапевтического заплатит больше, только чтобы с ним сфотографироваться.

– Но это не просто кольцо, – попыталась объяснить я. – Это личная и очень важная вещь. Поэтому я не могу отдать его.

В приемную торопливо вошел другой доктор, Козлов.

– Где Горбунов?

– Он вас ждал, – отозвалась медсестра. – Сейчас вернется.

Козлов прошел в кабинет, и через открытую дверь я увидела, как он ставит присоски Артёму на грудь. Зажужжал аппарат, снимающий кардиограмму.

Оторвав напечатанный листок, доктор быстро поднес его к глазам, что-то черкнул в бумаге на столе и так же быстро направился к выходу.

– Ну как? – окликнула его медсестра.

– Жив.

Она рассмеялась:

– А прогнозы?

– Да что прогнозы? Молодой здоровый пацан. Гоните его отсюда в шею. Нашел себе курорт.

На столе зазвонил стационарный телефон, медсестра взяла трубку.

– Пятьсот седьмая? Хорошо. Пусть спускаются забирать.

– Ладно. – Глубоко вдохнув, я положила перед ней кольцо.

Она подняла на меня глаза и кивнула.

– Сейчас девочки придут, скажу его в процедурную отвезти. Отлежится, потом выпущу через главный выход. Жди там. С Горбуновым я сама разберусь. Кстати, можно капельницу поставить, быстрее очухается.

– Кто очухается?

От неожиданности мы обе вздрогнули и обернулись. На пороге кабинета без свитера и босиком стоял Артём.

– Ну слава Богу! – Я бросилась к нему. – Я так испугалась!

– Очень зря. – Он поцеловал меня в лоб и, тут же заметив лежащее перед медсестрой кольцо, в два шага оказался возле стола.

Забрал кольцо и, сунув его в передний карман джинсов, смерил меня убийственным взглядом.

– Извини. Мне ничего больше не оставалось! Иначе тебя положили бы в больницу на несколько