Солон, насколько было возможно, удовлетворил эти требования. Одна часть работы этого законодателя, которую древние писатели практически не донесли до нас, представляется наиболее важной. До Солона большая часть жителей Аттики владела землей, но положение земледельцев было шатким, и в любой момент они могли попасть в рабство. После Солона мы уже не находим этого класса земледельцев; право собственности доступно для всех; нет рабства; семьи низших классов навсегда освобождены из-под власти эвпатридов. Автором этих глобальных перемен был не кто иной, как Солон.

Согласно Плутарху, Солон всего лишь смягчил жестокий закон относительно долгов, отменив право кредитора обращать в рабство несостоятельного должника. Но давайте обратимся к сочинению писателя, жившего значительно позже этой эпохи, и внимательно ознакомимся с тем, что он пишет о долгах, которые приводили в расстройство не только Афины, но и другие города Греции и Италии. Трудно поверить, что во времена, предшествовавшие появлению Солона, в обороте был значительный объем денежных средств, вызвавший появление большого числа кредиторов и должников. В те времена торговля была развита слабо, никто не знал о долговых обязательствах и кредиты, скорее всего, были редким явлением. Что мог предложить в качестве залога человек, ничем не владеющий? Ни в одном обществе не принято давать в долг без залога. Правда, существует мнение, основанное на доверии к переводчику Плутарха, что заемщик закладывал свою землю, но, даже допустив, что земля была его собственностью, он не мог этого сделать по той простой причине, что в то время залог недвижимости еще не был известен и, кроме того, противоречил самой природе права собственности. В должниках, о которых говорит Плутарх, следует видеть бывших клиентов, в их долгах – ежегодную арендную плату, которую они были обязаны платить своим бывшим господам, а под рабством, в которое они попадали, если не могли заплатить арендную плату, надо понимать клиентелу.

Возможно, Солон отменил арендную плату или, что более вероятно, значительно снизил ее. Кроме того, он ликвидировал долговое рабство и приказал снять все долговые камни, которые устанавливались ранее на земле должника. Крестьян, проданных за долги в рабство за границу, он велел разыскать и выкупить за государственный счет.

Но Солон на этом не остановился. До него бывшие клиенты, войдя во владение землей, не могли стать ее собственниками, поскольку на их полях продолжали возвышаться священные и неприкосновенные межевые знаки их бывших патронов. Для превращения арендной земли в собственную требовалось уничтожить эти знаки. Солон упразднил их. Свидетельством этой грандиозной реформы являются стихи самого Солона: «Это деяние превзошло все надежды, я сделал это с помощью богов. Я призываю в свидетельницы богиню-мать, черную землю, из которой я вырвал межевые знаки, ту землю, которая была рабыней, а стала свободной». Солон произвел серьезный переворот. Он отказался от древней религии, которая во имя непоколебимого бога Терма удерживала землю в руках небольшого числа людей. Он отобрал землю у религии и передал ее тем, кто работал на ней. Он уничтожил вместе с властью эвпатридов на землю их власть над людьми и потому смог сказать в своих стихах: «Я сделал свободными тех, кто на этой земле терпел жестокое рабство и трепетал перед господином». Вероятно, это освобождение современники Солона назвали «избавлением от бремени». Последующие поколения, уже привыкшие к свободе, не хотели или не могли поверить, что их предки были рабами, и объясняли, что выражение «избавление от бремени» всего-навсего означает отмену долгов. Позвольте добавить еще одну фразу Аристотеля, который, не сообщая подробностей о деяниях Солона, просто говорит: «Он уничтожил рабство».

Долгий период римской истории тоже был заполнен борьбой между клиентами и патронами. Правда, Тит Ливий ничего не сообщает об этой борьбе, поскольку не имел привычки внимательно отслеживать изменения в различных институтах; кроме того, летописи жрецов и подобные им документы, откуда черпали сведения древние историки, а уже от них Тит Ливий, возможно, ничего не сообщали об этой внутренней борьбе.

Но, по крайней мере, точно известно, что в Риме в самом начале были клиенты; у нас есть абсолютно достоверное свидетельство той зависимости, в которой патроны держали своих клиентов. Если спустя несколько столетий мы попробуем отыскать этих клиентов, то уже не найдем их. Название еще существует, но самой клиентелы уже нет. Совсем не похожи на древних клиентов плебеи времен Цицерона, которые называли себя клиентами богатых людей только для того, чтобы иметь право на sportula – подарки, или, точнее, подачки от них.

Намного больше напоминают древних клиентов вольноотпущенники. В период поздней республики, как и в ранний период истории Рима, человек, освобожденный от рабства, не становился сразу свободным и гражданином; он оставался в подчинении у господина. Раньше его называли клиентом, теперь стали называть вольноотпущенником; изменилось только название. Что касается господина, то не изменилось даже название; как прежде его называли патроном, так и продолжали называть. Вольноотпущенник, как некогда клиент, по-прежнему связан с семьей; он носит ее имя, как носил его клиент. Он зависит от своего патрона; он обязан выказывать ему не только признательность, но и верно служить. Патрон имеет право вершить суд над вольноотпущенником, как раньше над клиентом; за неблагодарность, приравненную к преступлению, он может снова обратить его в рабство. Так что вольноотпущенник очень напоминает древнего клиента. Между ними единственная разница: клиентела была наследственной, от отца к сыну, а зависимость вольноотпущенника заканчивалась во втором, самое большее, в третьем поколении. Клиентела еще не исчезла; она захватывает человека в тот момент, когда он освобождается от рабства, но только клиентела уже не является наследственной. Уже одно это являлось значительной переменой, но мы не можем сказать, когда это произошло.

Мы можем легко найти улучшения, постепенно происходившие в положении клиента, и этапы на пути к обретению им права собственности. Сначала глава рода выделял клиенту участок земли для обработки. Затем клиент становился временным владельцем участка при условии, что он принимает участие во всех расходах своего бывшего господина. Суровость древнего закона, обязывающего клиента платить выкуп за патрона, помогать деньгами при наделении дочери патрона приданым, при расходах на общественные потребности, оплачивать наложенные на патрона судом штрафы, доказывает, что в те времена, когда был издан этот закон, клиент уже был временным владельцем земельного участка. Затем клиент делает следующий шаг: после его смерти его сын имел право вступить во владение землей; если у клиента не было сына, то после смерти клиента земля возвращалась патрону. Затем следующий шаг: клиент, не имеющий сына, получает право составить духовное завещание. Но тут нет однозначного решения. В отдельных случаях патрон забирает себе половину имущества, иногда воля завещателя выполняется полностью. В любом случае завещание имеет силу. Таким образом, клиент если еще не может назвать себя собственником, но, по крайней мере, обладает правом довольно широко, насколько возможно, пользоваться собственностью.